Я знаю, что вы сделали прошлым летом

– Нет, – покачал головой Рей. – Так не годится. Но мы можем все собраться вместе и поговорить. И если все будут согласны, то можно будет просто освободить друг друга от этой клятвы.

– Исключено. Барри никогда не согласится на это. А если он не согласится, то и Хелен тоже.

В дверь позвонили.

Рей опустил руку и поспешно встал с подлокотника кресла:

– Это, должно быть, твой друг.

– Да, наверное. Он должен заехать за мной в восемь. – Джулия бросила нервный взгляд в сторону двери.

– Не волнуйся, я буду вести себя прилично. Может быть, он даже мне понравится. Во всяком случае, у него хороший вкус.

Они вместе подошли к двери, и Джулия представила их друг другу.

– Реймонд Бронсон? – переспросил Бад. – Случайно, не родственник Бутеру Бронсону, хозяину магазина спортивных товаров?

– Сын, – ответил Рей. – Я слышал, ты недавно вернулся из Ирака? Тут я тебе точно не завидую.

Обменявшись вежливым рукопожатием, они задержались в дверях еще на несколько минут, чинно разговаривая на отвлеченные темы, и можно было подумать, что это беседуют два закадычных приятеля. Затем Рей уехал, а Джулия, извинившись, поднялась наверх, чтобы причесаться.

Когда она снова спустилась в гостиную, Бад все еще стоял у двери, на том самом месте, где она оставила его. Услышав ее шаги, он поднял глаза и улыбнулся ей, и в какой‑то момент ей нестерпимо захотелось заплакать, потому что у него была такая хорошая улыбка, но вот только глаза не были зелеными.

 

Глава 4

 

Одним из многочисленных преимуществ обладания титулом Будущей Звезды было свободное время, о чем Хелен Риверс часто себе напоминала. В одиннадцать часов утра она по своему обыкновению нежилась в шезлонге у бассейна, подставляя свое великолепное тело щедрым солнечным лучам. Впрочем, это отдельно взятое утро выпало на субботу, а потому сегодня она не была полновластной хозяйкой бассейна, поодаль в таких же шезлонгах расположились несколько преподавателей. Но в обычные дни она могла проспать допоздна, а потом спуститься вниз и с удовлетворением обнаружить, что весь бассейн и прилегающая к нему территория находятся в ее единоличном распоряжении.

– Ума не приложу, и за что тебе платят такие деньжищи, – замечала иногда вслух ее сестра Эльза в те редкие выходные, когда Хелен, как примерная дочь, приезжала домой, чтобы принять участие в воскресном семейном обеде. – Ведь ты не делаешь ничего такого, чего не мог бы делать кто‑то еще. Просто улыбаешься, ставишь песни и оставляешь глупые комментарии.

Сама Эльза работала каждый день по восемь часов в универмаге «Уордс» и была непоколебимо убеждена, что настоящей работой может считаться лишь та, что под вечер отзывается болью в спине и усталостью во всем теле.

– Ну что ты, это далеко не так, – пыталась возразить ей Хелен. – Еще приходится являться по первому зову, когда нужно представлять телекомпанию для какой‑нибудь рекламной акции. И к тому же все вечера оказываются разбитыми, потому что еще мне приходится читать прогноз погоды в десятичасовых новостях.

Но даже для нее самой подобное заявление звучало малоубедительно. И если уж быть откровенной до конца, она знала, что обладание титулом Будущей Звезды Пятого канала было кульминацией всех ее жизненных устремлений.

Внешность Хелен была единственным реальным ее достоянием, и, будучи человеком трезвомыслящим, она довольно рано осознала этот факт. Когда ей исполнилось двенадцать, она встала перед зеркалом и принялась критично разглядывать себя.

То, что она увидела, производило благоприятное впечатление, но все же было далеко от совершенства. Она хладнокровно проанализировала свои достоинства: хорошую фигуру, ровные зубы, правильные черты лица. Для ее возраста у нее была красивая грудь, но вот бедра оказались несколько широковаты. Кожа была слишком бледной, а волосы самые обыкновенные, но зато густые и здоровые. Ладони не слишком маленькие, но зато пальцы были длинными и изящными, что придавало им аристократический вид, если бы не обгрызенные ногти.

Ей оказалось достаточно одного усилия воли, чтобы раз и навсегда отказаться от привычки грызть ногти. На остальное потребовалось гораздо больше времени и сил. Особенно трудно давалось похудение. Хелен любила поесть, а домашняя стряпня была сделана из дешевых продуктов, полных углеводов. Однако изнурительная диета все же помогла ей привести фигуру в порядок, в результате экспериментов с красящими шампунями и макияжем волосы приобрели красивый медовый оттенок, а фиалково‑синие глаза – ее самая необычная черта – оказались обрамлены густыми черными ресницами.

– Кем ты себя воображаешь, уж не принцессой ли из сказки? – посмеивалась над ней Эльза.

Хелен не обращала на нее внимания. Хотя, конечно, мысленно признавала она, будь она принцессой, все было бы гораздо проще. Будучи средней дочерью в большой семье, она никогда не питала иллюзий насчет чудесных превращений и заботливых фей‑крестных. Ей достаточно было просто взглянуть на свою мать, рано состарившуюся женщину, измотанную годами домашней работы, всю жизнь экономившую каждый грош и регулярно рожавшую детей, и на отца, целыми днями надрывавшегося на стройке, чтобы понять: ее шансы на безбедное будущее довольно призрачны.

И все же она была хорошенькой, а это могло пригодиться. Должно, говорила она себе, ибо таланта к учебе она лишена. То, что ей пришлось бросить школу, согласившись на работу Будущей Звезды, казалось для нее скорее облегчением, чем суровой необходимостью. Да и в школе она задержалась так долго лишь по одной причине – она влюбилась.

Она влюбилась в Барри Кокса с первого взгляда. Высокий, широкоплечий, пользующийся успехом красавец, он был практически воплощением мужчины ее мечты. Будучи капитаном школьной футбольной команды, известной во всем городе, он мог выбрать себе в подруги любую девчонку. И то, что он выбрал именно ее, казалось чем‑то невероятным, это было настоящее чудо.

Это случилось так неожиданно, что она даже не могла вспомнить всех обстоятельств их знакомства. Она просто шла домой из школы, когда рядом притормозила красная спортивная машина, за рулем которой сидел Барри.

– Привет, – просто сказал он. – Садись, я отвезу тебя домой.

Когда Барри высаживал ее у дома, он пригласил ее на свидание. Все произошло очень просто, как будто само собой, но жизнь ее уже не была прежней.

И теперь, нежась в шезлонге и позволяя телу впитывать тепло утреннего солнца, она подумала, что ей не следовало ему звонить.

Барри не любил, когда на него давили. Она узнала это от его матери. Как‑то раз, вскоре после того, как они начали встречаться, и еще до того, как она узнала номер его мобильного, Хелен решила позвонить ему домой, чтобы еще раз уточнить, когда он за ней заедет.

К телефону подошла миссис Кокс.