Ярость
– Недалеко, в местечке, что называется Сунди‑Кэйвз. Там пещеры. Она оставила для тебя номер телефона. Говорит, важное дело.
Мозес Гама не скрывал раздражения.
– Я же говорил ей, чтобы она не пыталась связаться со мной, – сказал он. – Я предупреждал ее об опасности.
Он встал и принялся расхаживать по комнате.
– Пока она не научится дисциплине и самоконтролю, в ней не будет пользы для нашей борьбы. Белые женщины все такие: испорченные и непослушные, вечно потакают своим желаниям. Ее нужно воспитать…
Мозес умолк и подошел к окну. Что‑то во дворе привлекло его внимание, и он резко крикнул:
– Веллингтон! Роли! Идите сюда, оба!
Через несколько секунд мальчики застенчиво вошли в комнату и остановились возле двери, с виноватым видом опустив головы.
– Роли, что с тобой случилось? – сердито спросил Хендрик.
Мальчики уже сменили свои набедренные повязки на повседневную одежду, но рана на лбу Роли все еще кровоточила сквозь повязку из какой‑то тряпки. На его рубашке виднелись пятна крови, а один глаз опух и закрылся.
– Отец! – начал объяснять Веллингтон. – Мы не виноваты! На нас напали зулусы…
Роли бросил на него презрительный взгляд и заговорил сам:
– Мы схватились с ними группа на группу. Все шло хорошо, пока некоторые из нас не сбежали и не бросили остальных. – Роли поднес руку к раненой голове. – Трусы есть даже среди коса, – сказал он и снова посмотрел на близнеца.
Веллингтон стоял молча.
– В следующий раз деритесь лучше и проявите больше хитрости. – Хендрик Табака отпустил мальчиков, а когда они поспешно выскочили из комнаты, повернулся к Мозесу. – Вот видишь, брат мой? Даже дети… Как ты надеешься это изменить?
– Надежда как раз на детей, – ответил Мозес. – Ты можешь научить их чему угодно, как обезьян. А вот старых изменить трудно.
Тара Кортни остановила потрепанный старый «паккард» на обочине горной дороги и несколько секунд смотрела на раскинувшийся под ней Кейптаун. Сильный юго‑восточный ветер взбивал в пену воды Столовой бухты.
Она оставила машину и медленно направилась вдоль дороги, притворяясь, что любуется дикими цветами, украсившими каменистый склон над ней. В верхней части склона серый скалистый бастион горы отвесно вздымался к небесам, и Тара остановилась и запрокинула голову, чтобы посмотреть на него. Над вершиной плыли облака, создавая иллюзию падения каменной стены.
Потом она снова бросила взгляд вдоль дороги, по которой приехала. Дорога по‑прежнему была пуста. За Тарой никто не следовал. Полиция, должно быть, окончательно потеряла к ней интерес. Прошли уже недели с тех пор, как она в последний раз заметила наблюдение.
Ее поведение изменилось; она вернулась к «паккарду» и достала из багажника маленькую корзинку для пикника, а потом быстро направилась назад, к бетонному зданию, где находилась нижняя станция канатной дороги. Она взбежала по ступеням и заплатила за билет в оба конца как раз в тот момент, когда служитель открыл дверь в конце комнаты ожидания и маленькая группа пассажиров села в кабину подъемника.
Темно‑красная кабина рывком тронулась с места, и они стали быстро подниматься, вися под серебристой нитью каната. Другие пассажиры издавали восторженные восклицания, когда под ними открывалась панорама скал, океана и города, а Тара украдкой осмотрела их. Через несколько минут она убедилась, что ни один из пассажиров не является сыщиком особого отдела в штатском, расслабилась и тоже сосредоточила внимание на великолепной картине.
Кабина поднималась круто, почти вертикально по склону утеса. Камни обтесало ветрами и временем почти до геометрических форм, и они казались древними блоками гигантского замка. Кабина миновала компанию скалолазов, медленно поднимавшихся в связке по отвесной стене. Тара представила там и себя: как она цепляется за скалу, а под ее ногами зияет пропасть; и у нее тут же закружилась голова. Ей пришлось ухватиться за поручень, а когда кабина остановилась у верхней станции на краю пропасти глубиной в тысячу футов, она с радостным облегчением вышла из нее.
В маленькой чайной, построенной в стиле альпийских шале, Молли ждала ее за одним из столиков и сразу вскочила, увидев подругу.
Тара бросилась к ней и обняла:
– О Молли, дорогая, дорогая Молли! Я так по тебе скучала!
Через несколько секунд они разомкнули объятия, слегка смущенные взрывом собственных чувств и улыбками других посетителей чайной.
– Я не хочу здесь сидеть, – сказала Тара. – Меня просто распирает от волнения. Пойдем прогуляемся. Я прихватила несколько сэндвичей и термос.
Они вышли из чайной и побрели по тропе вдоль обрыва. В середине недели наверху было немного любителей пеших прогулок, и не успели подруги пройти и ста ярдов, как оказались одни.
– Расскажи мне о моих старых подругах из «Черных шарфов», – велела Тара. – Я хочу знать обо всем, что вы делали. Как поживает Дерек и как дела у детей? Кто теперь управляет моей клиникой? Ты там бывала в последнее время? О, я так скучаю по нашим делам, по всем вам!
– Не спеши! – засмеялась Молли. – По одному вопросу зараз…
И она начала выкладывать Таре все новости. Это заняло некоторое время, а пока они болтали, нашлось и подходящее место для пикника, и они уселись, свесив ноги с обрыва, пили горячий чай из термоса, бросали крошки хлеба маленьким пушистым даманам, скальным кроликам, которые выползли из щелей и трещин в камнях.
Наконец поток новостей и сплетен иссяк, и подруги немного посидели в молчании. Нарушила его Тара:
– Молли, у меня будет еще один ребенок.
– Ах‑ха! – хихикнула Молли. – Так вот чем ты была так занята! – Она посмотрела на живот Тары. – Пока незаметно. Ты уверена?
– Ради всего святого, Молли! Я же не жеманная девственница! Как‑никак четверых уже имею. Конечно я уверена.
– Когда это должно произойти?
– В январе следующего года.
– Шаса будет счастлив. Он души не чает в детях. Вообще‑то, это единственное, кроме денег, к чему Шаса Кортни неравнодушен. Ты уже сказала ему?
Тара покачала головой:
– Нет. Пока что ты единственная, кто узнал.
– Я польщена. Желаю вам обоим счастья.
Тут она замолчала, заметив выражение лица Тары, и уже серьезно присмотрелась к ней.
– Боюсь, Шаса не слишком этому порадуется, – тихо произнесла Тара. – Это не его ребенок.
– Боже правый, Тара! Вот уж не думала… – Молли умолкла и немножко поразмышляла. – Я собираюсь задать еще один глупый вопрос, Тара, милая, но откуда ты знаешь, что это не результат усилий Шасы?
