Змей, умеющий говорить

– Беженцев с западных окраин не так много, как могло бы быть при подобных обстоятельствах. Западные варвары отбирают все самое ценное, бесчестят понравившихся им женщин, но, практически, не проливают крови местного населения. Предпочитают звонкую монету бессмысленным убийствам. Отбирают у одних, продавая, порой за бесценок, другим. Продают, надеясь на небывалый куш, после захвата столицы мира. Многим из подданных империи на западных окраинах выгоден такой порядок вещей. Там ожидают, если погибнет столица мира, послабления налоговых сборов и раздачу пахотных земель.

– Интересно…

– Полностью с вами согласен. Еще одной особенностью западных варваров является почти полное пренебрежение предметами искусства. Вернее… они их очень ценят, но, прежде всего, как источник цветных и драгоценных металлов. Древние бронзовые статуи, украшавшие центральную площадь Адрианополя, переплавили, и отчеканили монеты. Эта же участь постигла, например, серебряные и золотые чаши для причастия из ограбленных монастырей и церквей. Их расплавили, предварительно вынув из оправ драгоценные камни и отчеканили монеты. Имеют огромную ценность для западных варваров мощи святых. Они их отправляют в Рим, там разделяют на маленькие, я бы даже сказал, еле заметные части и продают всем желающим с большой выгодой для себя.

– Образно говоря, они из мощей святых чеканят монеты. Да… Я думаю, что надежды некоторых наших подданных на снижение налогового бремени и раздачу пахотных земель, при утверждении здесь власти Рима и всяких западных проходимцев, не обоснованы, – сказал эпарх и выпятил нижнюю губу.

– Полностью с вами согласен, эпарх. Народ темен и верит в древнюю глупость: что не делается, все к лучшему.

– Магистр, вас посещают… мысли о смерти? – спросил эпарх, глядя в окно.

– Мне по должности не положено.

– Да… по должности не положено. У вас и взгляд тяжелый. Взгляните, как золотым солидом одарите. А меня последнее время посещают. Спросит Господь на том свете, как так вышло, что православные земли захвачены иноверцами, и, что еще хуже, еретиками, а мы будем разводить руками и мямлить про неудачное стечение обстоятельств и тяжелую судьбу. Вы со мной согласны, магистр?

– Так далеко в будущее я не заглядываю. Множество каждодневных забот не позволяет мне поднять голову к небу, эпарх, – ответил магистр и поклонился.

Собака проснулась, зевнула во всю свою клыкастую пасть, посмотрела красными глазами на магистра и снова провалилась в сон.

– Вы думаете, что встреча с Господом, это далекое будущее? Ну, хорошо. Есть ли у вас какая‑нибудь информация относительно Алексея Демона? Как к нему относятся западные варвары? Принимал ли он участие в битве под Адрианополем?

– Насколько мне известно, Алексей Демон участия в битве не принимал. Маркиз Бонифачо дель Монферрато не упускает его из вида ни днем, ни ночью. Алексей ест с маркизом за одним столом. На военных советах сидит рядом с маркизом по левую руку, ночью спит в шатре маркиза за ширмой. Участие в битве он принять не может, не только по причине природной трусости, но и потому что этого ему не позволит сделать маркиз Бонифачо дель Монферрато Алексей Демон нужен ему, как кукла на пальце кукольника для того, чтобы разыграть представление. Сын свергнутого василевса, законный претендент на престол, после своего триумфального возвращения на щитах западной армии, предложит западным проходимцам остаться на неограниченное время, раздаст итальянцам, французам и немцам лучшие земли и города на кормление, а под контроль венецианцев отдаст всю имперскую торговлю с востоком и западом. Алексею Демону не позволят погибнуть в бою.

– Откуда у вас эти сведения, магистр? Неужели у вас есть свои люди в стане врага?

– Да, эпарх. Старая кормилица Демона. Он к ней привязан, как к родной матери и полностью доверяет. Бежав на запад, взял ее с собой, не предвидя, что она будет работать на нас.

– На чем вы ее поймали?

– У нее есть сын Марк, ровесник Алексея Демона. Кормилица должна жить во дворце, чтобы иметь возможность кормить высокородного младенца столько раз, сколько потребуется. Ее сын жил вместе с ней во дворце. Грудного молока хватало на обоих малышей. Когда дети подросли и в молоке уже не нуждались, кормилицу не прогнали, а оставили при Алексее в качестве старшей няньки. Марк вырос и стал смышленым, и очень энергичным молодым человеком. Доподлинно неизвестно, кто‑то внушил ему эти идеи, или они родились в его голове по причине неуемного нрава, но, так или иначе, он придумал забавную штуку. Обрезать края золотых монет маленькими, но острыми ножницами. Фокус, конечно, старый, но тем не менее… и делал это так ловко, что ни разу не попался. Кроме того, у него в полной мере проявился талант скульптора. Какие прекрасные бронзовые статуи он отливал в дворцовых мастерских! Я видел несколько его работ. До сих пор не могу забыть скульптуру коня, несущегося галопом. Развивающаяся на ветру грива, раздутые ноздри, бешеные глаза… как живой. Так вот, скопив обрезанием монет определенное количество золота, он перебрался за дворцовые стены в город, снял дом и наладил производство фальшивых золотых. Почему он пошел по этой скользкой дорожке, я не знаю. С его талантом скульптора и дворцовыми связями, он получил бы от жизни все, о чем другие не смеют мечтать. Наверное, темное начало в его душе доставляло больше радости и удовольствия, чем светлое. Но, однажды, “многоглазые»” постучали в его двери. Расследование было проведено тайно, без огласки. Он во всем признался. Вместо повешения Марка постригли в монахи и отправили в далекий монастырь, находящийся на небольшом острове. Марк и сейчас в пределах нашей досягаемости. После бегства Алексея и верных ему людей, среди которых была его кормилица, в Швабию, мы сумели передать ей весточку от ее любимого сына. Слезливое письмо о его горестном состоянии и бедственном положении. Жизнь монаха захудалого монастыря – не мед с орехами. Мы ее сыночку, монаху – фальшивомонетчику, непрозрачно намекнули, что приговор может быть пересмотрен в пользу пеньковой веревки, он и поплыл. Смешно вспоминать. На бумаге остались следы его высохших слез. В письме он настоятельно просил маму не убивать его отказом в помощи “многоглазым”. Она, конечно же, согласилась. Родная кровь – это не дождевая вода в луже.

– Я так понимаю, что попыток ликвидировать Демона не было?

– Таких действий мы не предпринимали.

– Почему?

– В случае отравления Алексея могли догадаться, что это сделала его кормилица, и мы потеряли бы ценный источник информации.

– Не очень‑то он нам помог, этот ваш ценный источник. Вам так не кажется?

– Вы правы. В свое оправдание скажу, что жизнь – это крайне сложная шахматная партия с непредсказуемы финалом.