Золотая Паутина. Часть 1. Элексир Алкекенги

– Но ты не пугайся. Я тебя не оставлю. Уикехито жесткий, но он человек слова. Я не тревожусь за твоё пребывание там. Поверь, никто не посмеет тебя обидеть. Но даже за это он ответит. Клянусь тебе, дорогая. Как и твоих сестёр, папа не оставит одну. Год, не больше полутора, и ты освободишься, моя хорошая. Одна только просьба, не разочаруй его до момента расплаты, не дай повода опозорить и выкинуть на обочину жизни. А уж остальное я беру на себя.

Отец легонько приобнял дочь, поцеловал в затылок и беззвучно ушел.

Аурелия прокручивала обещание отца вновь и вновь, что‑то не стыковалось в них. Она искала смысл в них, продолжая наблюдать за тренировкой императора. И все больше казались слова его невыполнимыми. И как нужно не разочаровать? Что ей, козочкой прыгать перед ним?

У сестёр мужья были старые, дряхлые, алчные и жадные до славы. Отец всегда выбирал таких. Они быстро умирали, а земли отходили нам. Уикехито уже был на вершине. Молодой, сильный и опытный. Смерть от старости ему не грозит. И пусть гордость воина не даст ему отказать отцу в просьбе вести войско, но какова вероятность того, что император не вернется и оттуда? Его опыт, успехи в боях говорят о том, что этот и из Ада выйдет невредимым. Что будет тогда? Отец продумал запасной план?

И словно услышав мысли девушки, император одним молниеносным круговым движением снес головы всем тренировочным манекенам. А затем поднял голову, с совершенной точностью посмотрел прямо на девушку, всё это время наблюдавшую за ним. В ужасе она отпрыгнула от окна.

Он знал, что за ним наблюдают? Даже сквозь такое огромное расстояние его взгляд не мог не внушать панического, почти животного ужаса. Чуть придя в себя отбежала подальше от окна и больше не подходила к нему.

 

Час пролетел моментом. Сборы были суматошные, всё не удавалось собрать вовремя. Понадобилась отдельная карета для вещей, но время не даёт поблажек.

Император, проверив упряжь, вскочил на коня и уже собирался пуститься прочь, но его остановил Хан.

– Ваше Величество, помолвка.

Уикехито послушно спешился и пошел за ним. Возле священника уже стояла Аурелия, которую держали под руки две служанки. Она боялась даже поднять глаза на своего жениха. «Он видел, он видел меня. Теперь будет насмехаться, надумает себе ещё всяких глупостей. А может и вовсе окажется зол за то, что подсмотрела все его приемы». Как ни крути, лучшее, что смогла придумать девушка, это стоять, уткнувшись в пол.

Священник начал свой обряд и под пристальным взглядом императора совершил его с невероятной скоростью.

Наконец, Уикехито смог убраться подальше, всё его войско следом набирало скорость, Аурелия и Ия спешно усаживались и прощались.

Карета тронулась, унося вдаль их из родного дома. На глаза снова выступила предательская влага. Она печально смотрела на удалявшиеся замок, родню, до боли знакомые поля, луга, всё…. Всё это теперь останется далеко. Казалось, в груди кровоточит не заживаемая рана, как следствие вырванного сердца.

 

3 – – – – – –

 

Сутки в пути, никакого привала. Аурелию даже не терзал голод. Ею полностью завладела тоска, разъедающая душу. Вдруг карета остановилась. Солдат отца оповестил о том, что решено было сделать привал. Свита императора в мгновение ока возвела палаточный городок, зажгли костры, часть людей отправилась на поиски дичи.

Вскоре в карету вновь заглянули.

– Не желаете пройти к костру и согреться? Может вам необходимо по нужде, миледи?

– Нет.

– Хм, – Ия придвинулась ближе к хозяйке. – Разрешите мне отойти по нужде?

– Я с тобой! – Аурелия в ужасе вцепилась в рабыню.

Вместе они прошли вглубь леса, также вместе вернулись. Никто не обращал на них даже малейшего внимания, не донимал вопросами или смешками вслед. Это не сделало обстановку комфортней, но избавило от ещё большего ужаса.

А в воздухе уже витали ароматы жареного мяса. Живот девушки сжался в болезненном спазме. Он напомнил ей о том, что уже больше суток не получал подпитки, но гордости ещё хватало на то, чтобы не умолять этих варваров о еде. Девушка лишь ускорила шаг, чтобы быстрее скрыться в карете.

– Вот, хозяйка, я прихватила из дома, – служанка протянула ей кусок сухого хлеба, который припрятала в своём переднике.

Голодная Аурелия с жадностью кинулась на еду, проглотив в одну секунду. И лишь потом заметила, что служанка отдала ей всё, что было, всё, что смогла утащить в этой суматохе. Стало немного неловко.

На спасение пришел воин отца. Он принёс немного мяса им в карету.

– Ты украл это для нас?

– Нет, госпожа, они сами дали мне и приказали отнести вам.

– А тебя накормили? – помня о только что оставленной без еды рабыни, не повторила ошибки вновь.

– Да, не беспокойтесь.

Не успели они перекусить, как уже тронулись в путь.

– Они вообще не спят что ли? – заворчала Аурелия.

– Спят, – подала голос рабыня. – Верхом на лошадях, прямо во время пути. Делятся на условные пары. Пока одни спят, вторые за собой ведут их скакунов. Затем меняются.

– А ты откуда знаешь?

– Ночью видела в окно кареты.

– И не боятся упасть? Странные.

– Это варвары, госпожа. Они годами могут пропадать на войне, в походах и набегах. Они привыкли и адаптировались к такой жизни.

– Они отвратительнее, чем я думала. Я….

Резкий толчок, шум и карету тряхнуло с такой силой, что обе женщины влетели в стену, ударившись головами.

– Что это?!

– Госпожа, вы целы? – кричал снаружи воин отца.

В следующий миг дверь где‑то сверху открылась и лично император достал обеих из завалившейся кареты. Оказалось, что колесо угодило в глубокую выбоину. Его раздробило, а карету едва на части не разнесло. Теперь встал вопрос, как везти барышень дальше.

– Ты! – император указал на Ию, – едешь с ним, – перевел пальцы на воина отца. – Конь, к счастью, не пострадал. Придется терпеть двое суток верхом. Миледи едет со мной.

– Но! – в один голос возразили служанка и Аурелия.