Золото богов

На мгновение Инес растерялась, не зная, что делать. Затем, еще не до конца понимая, что происходит, она заговорила, глядя на Кеннеди и словно забыв, что мы с Алланом тоже были в комнате.

– О, это было вчера в полночь… да, поздно, – с задумчивым видом ответила Инес. – Я уже спала; меня разбудила моя горничная Хуанита и сказала, что мистер Локвуд в гостиной и хочет меня видеть. Я решила, что, наверно, что‑то случилось, и быстро оделась. Пробежала через гостиную и заглянула в дверь «логова», как мы называем вон ту комнату.

Девушка указала на тяжелую дверь не оборачиваясь – очевидно, она не могла заставить себя даже взглянуть на нее.

– Там был мой отец, скорчившийся в кресле, со страшной раной в боку, из которой текла кровь. Я закричала и упала на колени рядом с ним. Но было слишком поздно, – Инес вздрогнула. – Он был совсем холодный. И не отвечал.

Девушка вытерла слезы изящным кружевным платочком. Кеннеди молчал, хотя ему явно хотелось как‑то успокоить ее.

– Мистер Локвуд зашел к нему по делу, обнаружил, что дверь в прихожую открыта, и вошел. В прихожей никого не было, но горели лампы. Он прошел в кабинет. Там был мой отец… – сеньорита замолчала. Несколько минут она не могла заставить себя продолжать.

– Этот мистер Локвуд, кто он такой? – мягко спросил Крейг.

– Мы с отцом приехали в США совсем недавно, – ответила девушка, стараясь говорить на хорошем английском, несмотря на одолевающие ее эмоции. – С его партнером по… горнодобывающему предприятию… мистером Локвудом.

Инес снова замолчала в нерешительности, как будто понятия не имела, куда можно обратиться за помощью здесь, в чужой стране. Но, вернувшись к рассказу, больше не останавливалась.

– О, я не знаю, что это было, что происходило с моим отцом. В последнее время он изменился. Иногда я думала, что он – как вы это называете? – сошел с ума. Мне следовало поговорить о нем с врачом! – добавила она в отчаянии. – Но теперь врач не поможет. Здесь нужен детектив, очень хороший детектив. Вы не сможете его вернуть, но…

У нее перехватило дыхание. Я отметил, что мягкий музыкальный голос девушки звучит гораздо приятнее для слуха, чем привычная нам речь латиноамериканцев. Я слышал, что женщины Лимы славятся своей красотой и мелодичными голосами; сеньорита Инес, несомненно, не была исключением. В ее больших темно‑карих глазах застыло умоляющее выражение, а нежные губы дрожали, когда она решилась продолжить свой странный рассказ.

– Я никогда раньше не видела отца в таком состоянии, как в течение нескольких последних дней, – пробормотала она. – Он говорил только о «большой рыбе», о «пехе гранде», что бы это ни означало… и о проклятии Мансиче.

Видимо, воспоминания о последних днях жизни ее отца окончательно подкосили девушку. Прежде чем мы это поняли, несчастная извинилась и выбежала из комнаты.

В этот момент дверь кабинета открылась, и мы увидели нашего друга доктора Лесли. Он подошел к нам.

– Что… ты здесь, Кеннеди? – удивленно поздоровался он, когда Крейг пожал ему руку и представил Нортона. – И Джеймсон тоже? Что ж, думаю, этот случай поставит вас в тупик.

С этими словами коронер повел нас через гостиную в кабинет, откуда он только что вышел.

– Это очень странное дело, – сказал он и сразу же сообщил нам все, что сумел узнать: – Сеньора Мендосу прошлой ночью, около полуночи, обнаружил здесь его деловой партнер мистер Локвуд. Нет никаких зацепок, как или кем он был убит. Ни один замок не взломан. У меня есть показания коридорного, который был здесь прошлой ночью. Он, кажется, куда‑то отлучался. Он видел, как мистер Локвуд вошел и поднялся в лифте на шестой этаж. И больше мы не знаем ничего… Нельзя исключать возможность, что кто‑то вошел туда, пока коридорный отсутствовал. По всей видимости, так и было. Ни окном, ни пожарной лестницей явно не воспользовались. Похоже, убийство было совершено кем‑то, кого впустил в квартиру поздно вечером сам Мендоса.

Мы подошли к дивану, на котором лежало тело, накрытое простыней. Доктор Лесли снял ее, и мы увидели, что лицо убитого было искажено гримасой ужаса, а кожа приобрела темный, почти фиолетовый цвет. Все мышцы были крайне напряжены. Я никогда не забуду это лицо, на котором застыли боль и страх перед чем‑то неведомым.

Луис де Мендоса был коренастым мужчиной, с пронзительными черными глазами под кустистыми бровями. У него были коротко стриженные волосы и усы, какие в его стране обычно носят респектабельные деловые люди. Даже мертвым он выглядел довольно представительно, несмотря на исказившиеся черты лица.

– Весьма странно, Кеннеди, – повторил доктор Лесли, указывая на грудь трупа. – Видишь эту рану? Я не могу сказать наверняка, была ли она смертельной. Посмотри, как сузились его зрачки! А еще, видимо, у него отек легких. Налицо все признаки удушья. И при этом нет никаких следов удушения, никаких синяков на горле. Отравить осветительным газом его тоже не могли, и мы не нашли сосудов, в которых мог бы содержаться яд. Не пойму, в чем тут дело…

Кеннеди склонился над телом и несколько минут внимательно его рассматривал, а мы стояли позади него, стараясь поменьше разговаривать в присутствии ужасного трупа. Крейг извлек из раны несколько капель крови и поместил их в крошечную пробирку, которую носил в маленьком футляре, предназначенном для хранения изучаемых материалов.

– Ты говоришь, твой кинжал был трехгранным, Нортон? – спросил он наконец, не отрываясь от осмотра тела.

– Да, и со вторым лезвием, которое выстреливает автоматически, если знаешь, как нажать на рукоять. Внешнее трехгранное лезвие разделяется на три части, чтобы внутреннее могло выстрелить из него, – объяснил археолог.

Услышав описание кинжала инков, Кеннеди встал и пристально посмотрел на нас.

– Это лезвие было отравлено, – тихо заключил он. – У нас есть ключ к поискам твоего пропавшего кинжала. Это им был убит Мендоса!

 

Глава II. Солдат удачи

 

– Я хотел бы еще раз поговорить с сеньоритой Инес, – заявил Кеннеди несколько минут спустя, когда мы с доктором Лесли и профессором Нортоном вернулись в гостиную и закрыли дверь кабинета.

Аллан послал слугу узнать, сможет ли молодая леди выдержать напряжение еще одной беседы, а доктора Лесли тем временем срочно вызвали по другому делу.

– Дай мне знать, Кеннеди, если что‑нибудь обнаружишь, – попросил он, пожимая нам руки. – Сам я тоже буду держать тебя в курсе. Этот яд по‑прежнему полностью сбивает меня с толку. Но знаешь, вместе мы, я думаю, сможем добиться успеха.

– Несомненно, – согласился Крейг и, когда коронер ушел, добавил: – Это были слова с подтекстом. Я могу искать убийцу, но официально расследование ведет он. И без моей помощи он вряд ли выяснит, что это за яд…

 

Конец ознакомительного фрагмента