А потом Фейерверк

– Что, прямо здесь и умирает? – Тина, успевшая восстановить сбитое дыхание, попыталась испугать женщину строгим взглядом. – Бейте меня палками с гвоздями, но не верю ни единому вашему слову!

– А не боишься, доченька, ошибиться? Уж лучше в милости ошибиться, чем в равнодушии! – женщина выдала красивую фразу, явно заученную в церкви, которая находится через одну улицу.

– Знаете что, матушка. Идите‑ка вы отсюда, пока я ментов не вызвала.

Она снова посмотрела на попрошайку своими оранжевыми глазами.

У Тины самые сумасшедшие глаза, какие только можно вообразить: цвета хурмы, как линзы, которые подростки покупают на Хэллоуин. И вязкость такая же, что невозможно долго смотреть. С такими глазами Тина могла бы стать «звездой», устраивать шоу и собирать толпы поклонников. Если бы это, конечно, было ей нужно – но ей, собственно, не нужно было от жизни вообще ничего.

– Или давайте так, – помолчав, предложила она, – Я вам – вчерашнюю рыбу, а вы сюда больше ни ногой!

Молчание – знак согласия.

Тина вошла в ресторан, на ходу откидывая капюшон и развязывая объемный шарф:

– Привет!

– Доброе утро, – её помощница Регина поприветствовала Тину, не оборачиваясь – она раздвигала шторы. – Ты видела это шоу‑представление за окном? Я её пыталась прогнать – она ни в какую! Ничего‑ничего, вот полиция приедет, и её сразу попросят отсюда. Они же здесь постоянно мониторят.

Женщина, словно ощутив, что на неё смотрят, закопошилась в складках своей длинной юбки.

– Ой, – Регина порозовела.

– Спокойно, – сказала Тина. – Ты говорила, у нас рыба со вчерашней вечеринки осталась?

Регина непонимающе кивнула и махнула головой в сторону холодильной комнаты.

Туда и направилась Тина, достав из ящика под барной стойкой ключ, хотя обычно и не подкармливала бездомных, даже если речь шла об умирающих от голода котятах. Но не выбрасывать же полкило сёмги! Из холодильника она вернулась с прозрачным пакетом, полным жареной рыбы, и пол‑литровой бутылочкой прохладного имбирного чая.

– А теперь, мать, как договаривались!

– Спасибо, – женщина взяла пакет и быстрым шагом, позабыв про свои почти не ходящие ноги, унеслась прочь. Вот как, оказывается, можно выбить из колеи назойливую попрошайку! Она, наверное, и в страшном сне не могла себе представить, что придётся говорить с кем‑то более пяти секунд. Обычно‑то оно как происходит: выкрикнешь слёзную историю, упадёшь на колени, и прохожие, через одного, смущённо кидают в шляпу монеты, сколько есть в кармане, не пересчитывая.

– Ты представляешь, да? – засмеялась Тина. – Ничто так не бодрит, как наорать на кого‑нибудь.

– То есть, кофе тебе не делать? – уточнила Регина.

– Разумеется, делать!

У них с Региной хорошо слаженный тандем. Если не считать того, что Регина приходит на работу по большей мере для того, чтобы поболтать. А Тина, за несколько лет жизни в полном одиночестве превратившаяся в интроверта или даже в соципата, терпеливо ждет, когда же коллегу отпустит.

Тина села с лэптопом за самый маленький столик в углу зала, надела на нос очки. Плохое зрение она считала своим безусловным минусом, который мешал её образу сильной и независимой нахалки. В них она становилась похожа на стеснительную старшеклассницу.

Через пару минут перед ней уже стоял свежесваренный кофе. Сделав первый глоток, Тина откинулась на спинку стула.

Регина делает кофе по‑особенному. Полстакана овсянки смешивает с тремя четвертями соевого молока, щепоткой соли и корицы и варит, пока эта кашица не приобретёт сливочный аромат. После снимает с огня, добавляет палочку корицы и чайную ложку ванильного сахара без горки. Получившуюся массу перекладывает в чашку и только потом вливает сверху эспрессо. Et voila! Эспрессо с овсяной пенкой отправляется в руки клиента.

– Только из‑за этого тебя здесь и держу,– Тина взглянула на подругу исподлобья.

– Бестактность – твой конёк.

– Знаю. Спасибо, – Тина соединила руки в «намасте» и благодарно кивнула.

Несмотря на деспотичный характер Тины, Регине нравилось на неё работать. За молчаливыми людьми вообще интересно наблюдать. Что за мысли водятся у них в голове, когда они вот так вот часами почти неподвижно смотрят в окно или в пустой экран лэптопа, не произнося ни звука? А она ведь совсем одна. Днём и ночью. Что сделало её такой?

Тут Тина будто прочитала её мысли.

– Прекращай на меня так пялиться. Некоторые посетители уже подозревают, что мы с тобой две лесбиянки в сезон охоты.

Когда Тина не молчит, она хамит.

– Ещё чего. Я всё еще жду своего принца, – поспешно ответила Регина.

Вернувшись к протиранию столов, Регина прибавила звук на радио. Она то и дело поправляла выбивающиеся из ободка волосы.

– Если не перестанешь красить волосы в жёлтый, так и останешься кудрявым псом, – Тина отвернулась от Регины, которую по‑своему любила, но не хотела, чтобы та привязывалась к ней, тем более – приставала с излишне личными вопросами.

Регина была похожа на второстепенную героиню какого‑нибудь подросткового сериала. Недостатков у неё был целый багаж: низенькая, маленькие глаза, пышная копна выжженных светлых волос, собранных назад широким ободком. В чём она заявится на работу – каждый раз сюрприз. Обычно это были яркие летние костюмы. Она постоянно подворачивает волнистый локон за ухо, чтобы видно было девичьи татуировки: сердечко за левым ухом, звезда за правым. А на теле у Регины – россыпь из громких лозунгов на латыни, в духе «Veni, Vidi, Vici», которым сама Регина отчего‑то не следовала.

– Страшно представить, что у тебя там под трусами набито… – сказала ей Тина в первый день знакомства, когда та пришла на собеседование, – надеюсь на иероглифы? – Для Регины до сих пор остаётся загадкой, почему её в тот день наняли.

В последнее время Тина предпочитает ни с кем подолгу не общаться, но чтобы не зачахнуть дома в четырёх стенах, уходит с утра в свой ресторан и засиживается там до самого вечера. Специфика ресторана была для неё очевидной с самого начала, когда Тина только задумалась об открытии собственного заведения: морепродукты. Всё‑таки, на берегу моря с этим добром проблем нет, да и делать с морскими тварями ничего особенного не надо: всего лишь приготовить на гриле (или кто как попросит), полить соусом (выбор из трёх) и подать, либо с вином, либо с холодным чаем.