Бастард четвёртого мира. Том 4. Через огонь, пески и камень

– Вижу, удача все‑таки осталась на вашей стороне, – заявил он, завершая ревизию.

– Какая удача? – непонимающе переспросил я.

– Ваших рож в моей корзине нет, – задорно отозвался часовой и громко хохотнул.

После шуточной схватки с дворовой малышней пожилой броктар явно пребывал в добром расположении духа.

– Что ж, – кивнул приветственно он, – тогда, выходит, и вам крепкого здоровья да броню попрочней.

– Благодарю за напутствие, родич, – отозвался я.

Воитель хмыкнул и, решив продолжать беседу не отрываясь от весьма впечатляющей для понимания чужаков работы, встал к нам боком и потер ладонями друг об дружку. Затем заботливо поднял голову следующего осужденного и надел ее на свободный кол.

– Стряслось что? – уже не глядя в нашу сторону, сухо буркнул стражник. – Рановато для прогулок. Зной только набирает силу. В эту пору Тари‑Сахин напоминает скорее пустые руины, чем сияющую жемчужину.

Еще одна голова заняла место на ограде позора.

– Пока жара не уймется, ни одного торговца из дома не выманишь, – продолжал рассуждать Таргата. – Разве что вот, ребятня. Им, похоже, все нипочем, – пожилой броктар переставил короб на шаг дальше, достал останки последнего злоумышленника и брезгливо скривился. – Дигалак, и ты тут? – процедил он, вглядываясь в застывшее в приступе предсмертного ужаса лицо несчастного. – Попался все‑таки. Ну, туда тебе и дорога. Давно пора.

Когда ящик наконец опустел, воитель поднялся, легонько подтолкнул тару в сторону и, гордо скрестив руки на груди, застыл перед нами словно огромная статуя, вырезанная из горного монолита.

– Вот и вам, гляжу, не сидится в уюте, – хмыкнул он. – Отвлекаете старого дракона от долга почем зря.

– Новый день – новое приключение, – ошалело посматривая на частокол и глупо улыбаясь, прозвенел Давинти. – Совета пришли спросить. Уверен, что такому древнему… – тил резко осекся, – вернее сказать, умудренному опытом стражу, как вы, более чем наверняка известен каждый закоулок Жемчужной пустоши.

– Совета? Х‑м‑м, – Таргата поскреб когтистыми пальцами по массивному животу, придирчиво и медленно осмотрел едва ли не обнаженную фигуру эльфа, цокнул языком и, вздохнув, продолжил: – Ну так я слушаю. Говорите, чего хотели.

– Надеюсь, здесь не казнят за отсутствие штанов на ногах? – полушепотом пробормотал поэт и поспешно скрылся за мою спину.

– Не казнят, эльф, – хохотнул страж. – По крайней мере, пока кто‑нибудь не умрет от смеха, глядя на твое щуплое бледное тельце.

– Что? – возмутился Давинти, выскочил вперед и шумно вобрал ноздрями воздух, точно готовясь к гневной отповеди.

– Нам нужно добраться до Гнилой Сопки, – вмешался я, с силой задвигая разгневанного рифмача обратно. – Может, ты знаешь, как туда поскорее попасть?

– Гнилая Сопка? – нахмурился родич. – Х‑м‑м… Добра там не отыскать. Зачем вам понадобилась старая каменоломня?

– При всем уважении, почтенный, подробности похода касаются только нас и никого более. Но в качестве исключения, я готов пояснить мотивы, – язвительно вставил поэт. – Нас там ожидает крайне важная встреча.

– С кем? С праматерью огне‑троллей? – броктар огласил окрестности гоготом и умиленно подмигнул тилу. – Ну‑ну… Ты, длинноухий, никак собрался возглавить дикие племена? В таком‑то наряде впору разве что тролльчих очаровывать.

– А хоть бы и так, – обиженно отрезал Дави.

– Ишь ты, какой важный, – старый стражник покачал головой.

– Наш друг оказался в беде, – решил я прервать спор. – Мы идем его выручать.

– Вот оно что.

Часовой сделал несколько неспешных шагов к городским стенам и оперся плечом о разогретый солнцем камень.

– Так и надо было говорить сразу, – он укоризненно погрозил пальцем рифмачу и прогудел: – Значит, Гнилая Сопка? Надежное место выбрал ваш приятель, чтобы в беду попасть, ничего не скажешь, гиблое… темное.

Страж нахмурился и замолчал о чем‑то своем. На его лице проступили глубокие морщины печали.

– Ты упомянул каменоломню, – отвлек сородича от тяжелых дум я. – Значит, нам нужно искать горы?

– Хребет. Череда невысоких скал на севере отсюда, – поднял взгляд Таргата. – Когда‑то те земли нарекались иначе и исправно кормили породой всю округу. Много с тех пор утекло воды. Артель рудокопов называла свою вотчину Гласом Ветра. Говаривали, что сквозь вой вихрей, заплутавших в коридорах штолен, можно услышать голоса, будто кто‑то незримый ведет бесконечную беседу, рассказывая о прошлом мира и о грядущих свершениях. Вот тебе и название… Также судачили, что шепот призраков всегда неразборчив и понять смысл речей сложно. Но, как бы то ни было, плодородность каменоломни не оспаривал никто. Металлом и камнем, добытыми в недрах Гласа Ветра, снабжалась вся округа. Вот он, – броктар хлопнул ладонью по монолиту ограды, – еще один дар Иллийской пустоши. Исправно держит каждый дом Тари‑Сахина. Да что тут говорить, весь внешний круг самой Нилматы выложен из тех валунов.

– Но при чем тут огне‑тролли? – перебил я углубившегося в воспоминания собеседника.

– Х‑м‑м. С чего бы начать?

Броктар крякнул, провел языком по пересохшим губам, присел на корточки, поставил ящик из‑под голов кверху дном и примостился, точно на табурете.

– Еще задолго до того, как Тари‑Сахин превратился из горстки первооткрывателей в драгоценную оправу для Вечного источника, обширной частью диких земель Иллии владели полуразумные племена. Стаи унглу и кланы огне‑троллей вели бесконечный спор, в битвах отстаивая родовые границы, проходы к подземным родникам да охотничьи угодья. Так они жили в относительном равновесии до тех самых пор, пока не появилась третья сила. И сила эта – мы, – страж многозначительно задержал дыхание. – Когда разумные обнаружили посреди Жемчужной пустоши неиссякаемые запасы пресных вод, коренному населению пришлось кровью подкреплять право на территории, которые они не без оснований считали своим родным домом. Но в этом сражении одержать победу не удалось… никому из них…

Прошло много десятилетий. Город вырос, стал крепче, мужественнее, богаче. И тогда, в одночасье, будто сговорившись, потесненные однажды полуразумные вернулись. Сначала унглу, затем тролли. В этот раз их мощь была куда больше прежней, а ненависть к прочим расам обрела осознанную цель – они жаждали мести. Мести за изгнанных предков, а также возвращения принадлежавшего им по праву. Но и народ Тари‑Сахина уже успел хорошо понять нрав великой пустыни, а где‑то и подружиться с ней. Город выстоял, дав достойный отпор ордам костяных зверей. А затем выстоял снова, не оставив огне‑троллям иного выхода, кроме бегства. Казалось, точки расставлены. Большая часть унглу отправилась на северо‑восток искать новый дом. Те же, что остались, разбились на мелкие стаи и довольствовались редкими налетами на заплутавших караванщиков. Однако тролли не простили нам старых обид.

Спустя время младшие стражи обнаружили близь города умирающего лакана. Худой, измотанный, лишенный правой руки по самое плечо. Силы покинули его всего в трехстах шагах от ворот. Когда он пришел в себя, то рассказал вести, от которых и бывалый воин может потерять сон.