Бессердечные изгои. Падший враг
– Почему вы переехали в Нью‑Йорк? – снова спросил я. Не нужно даже пытаться спрашивать меня, почему я продолжал докапываться до этой женщины. Я сам не знал, какого черта. Скука? Социопатические наклонности? Любая догадка подходила.
– Из‑за больших и ярких огней, конечно же. Из‑за «Секса в большом городе»[1] тоже. Я думала, о божечки, жить здесь наверняка прямо как во всех роскошных фильмах. А еще не забудьте песни Алисии Киз. Просто огромная причина. Огромная.
Грейс наступила мне на ногу под столом, достаточно сильно, чтобы сломать кость. Ее коленка ударилась о край стола, заставляя все затанцевать на столе. Пол немного дернулся назад, удивленный. Слишком поздно. Я уже достаточно завелся, чтобы мне было все равно. Уиннифред Эшкрофт была единственной, что хоть немного развлекало меня на этом вечере. И пировать на ее самооценке было вкуснее любого десерта, который подавали сегодня.
– Уинни немного задевает то, что она не из города. – Пол погладил голову своей жены так, словно она очаровательная чихуахуа.
– Это и правда, как в «Сексе в большом городе», да? – продолжил я, мило спрашивая, пока каблук Грейс сильнее вжимался в мои лоферы, предупреждая и превращая мои ноги в пыль. – Вы нашли своего мистера Бига.
– Пол больше похож на мистера Медиум, если посмотреть на писсуар, – пошутил Чип. Все засмеялись. Все, кроме Уинни, которая смотрела на меня, гадая, что она сделала, чтобы заслужить это.
Ты просила меня о сочувствии. Тогда на балконе. Теперь ты увидишь, насколько мне безразличны чувства людей.
– Ладно, Арсен, время поменять тему. – Грейс извиняюще улыбнулась, дергая меня за рукав. – Люди здесь ради веселья, а не допросов.
Я знал, что Грейс делала это не из добрых побуждений. Она была сообразительной женщиной, которая хотела продвижения по карьерной лестнице. Прямо сейчас я злил ее босса и его куколку.
– На самом деле, мне кажется, настала моя очередь задавать вопросы. – Уинни вздернула подбородок.
Я откинулся на стуле, наблюдая за ней с неприкрытым удовольствием. Она была, как та перевернутая на спину божья коровка, которая крутилась вокруг своей оси. Очаровательно отчаянная. Очень жаль, что я сходил с ума по Грейс, иначе я бы не отказался от нее на несколько месяцев. Пол даже не был бы помехой для меня. Такие женщины обычно ищут большую рыбу, а у меня кошелек побольше.
– Вперед, – сказал я.
– Чем вы занимаетесь? – спросила она.
– Мастер на все руки.
– Делая что?
– Все, что приносит деньги, – протянул я, пожав плечами.
– Уверена, вы можете сказать конкретней. Так это может означать торговлю оружием. – Она сложила руки на груди.
Ладно. Давай сыграем.
– Акции, корпорации, валюты, товары. Хотя не так давно я попал под запрет на инсайдерскую торговлю. На два года.
Все смотрели на нас. Я еще не поднимал эту тему на вечере, унаследовав от своего отца черту не давать людям то, чего они хотели.
– Почему? – требовательно спросила она.
– Обвинения в манипулировании рынком, – ответил я, и, прежде чем она спросила, что это означало, продолжил: – Утверждают, что, помимо других проступков, я исказил материалы для инвесторов.
– Вы сделали это? – Уиннифред выдержала мой взгляд, выглядев такой по‑детски наивной.
– У меня есть только одна проблема, Уиннифред. – На глазах у всех в зале я провел языком по нижней губе, ухмыльнувшись.
– Только одна? – Она невинно моргнула, прежде чем смягчиться. – И в чем же ваша проблема?
– Я никогда не играю, чтобы проиграть.
Ее глаза, такие же красивые, как цветы люпин в Техасе, все еще смотрели на меня. Недобрая мысль промелькнула у меня в голове. Наверно, она выглядела бы в десять раз лучше в аквамариновых серьгах Грейс. Если бы я увидел ее в одних только аквамаринах, это бы доставило мне огромное удовольствие. Ну что ж. Возможно, Грейс скоро начнет плохо себя вести и бросит меня. Тогда я заведу быструю интрижку с этой малышкой, чтобы напомнить своей сводной сестре, что я все еще мужчина с желаниями.
– И люди здесь принимают вас? – Уиннифред оглянулась вокруг, удивленная. – Даже зная, что вы сделали что‑то плохое и подорвали их торговлю?
– Собаки лают, а караван идет все дальше, – сразу же ответил я. – Даже люди, которые беспокоятся, перестанут, как только чувства перейдут в действия. Люди, как известно, эгоистичные существа, Уиннифред. Вот почему афганцы были предоставлены сами себе. Почему в Йемене, Сирии, Судане гуманитарный кризис, а вы об этом даже не знаете? Потому что люди забывают. Они позлятся и пойдут дальше.
– Меня беспокоят. – Она скалила зубы, словно раненое животное. – Меня беспокоят все эти вещи. И если только вам все равно, это не значит, что все вокруг такие же плохие. Вы опасный человек.
– Опасный! – Грейс взвизгнула, едва сдерживая смех. – О нет. Он просто котенок. Мы все в семье безобидные вычислительные машины. Что не так волнительно, как шоу‑бизнес, я понимаю. Знаете, мой отец владелец театра. Я всегда ходила туда, когда была ребенком. Думаю, что он совершенно очаровательный. – Она отмахнулась на словах о семье, продолжая болтать.
Хотя Дуглас правда владелец театра, Грейс просто притворялась, что любила его, когда росла, чтобы заслужить одобрение отца. Театр не приносил много денег. Грейслин любила только то, что приносило деньги.
Отвлекающий маневр прошел на славу. Уиннифред перевела свое внимание на Грейс и спрашивала ее о «Калипсо Холле». Грейс же отвечала с энтузиазмом.
Зазвонил мой телефон. Я вытащил его из кармана. В коде города было написано «Скарсдейл», но я не узнавал номера. Я нажал на «отклонить». Чип попытался спросить меня что‑то о фонде Nordic Equities.
Мой телефон снова зазвонил. Тот же номер. Я нажал «отклонить».
Пойми намек.
Проклятые мошенники и их способность использовать номера в вашей зоне города.
Следующий телефонный звонок уже с другим номером, из Нью‑Йорка. Я хотел снова отклонить звонок, когда рука Грейс легла на мое бедро.
– Возможно, это ювелир. Об ожерелье, которое ты купил мне в Ботсване. Ответь, – сказала она сквозь зубы, слушая, как Уиннифред восторгалась Гамильтоном.
Телефон зазвонил четвертый раз. Вставая, я извинился и вышел из ресторана на балкон с видом на порт. Принял звонок.
[1] Популярный американский сериал о жизни компании подруг в Нью‑Йорке.
