Без любви не считается

– И сколько бедняжек согласились?

– Все! – Он самодовольно салютует мне бокалом. – И вряд ли их можно считать бедняжками.

Вспоминаю заплаканное лицо Дарины и сжимаю зубы, скрывая за смущенной улыбкой злобный оскал.

– Поверю тебе на слово.

Марк склоняет голову, обжигая меня прямым взглядом:

– Я не против и доказать, если захочешь.

Еще пара стаканов, и, возможно, я сама буду рада проверить. Марк дьявольски горяч. Это может быть приятным бонусом к возвращению дорогущего кольца, а потом мы с Дариной напьемся и обсудим все детали, как и делали уже множество раз, только теперь наш сексуальный опыт будет общим. Ох, вряд ли бы мама меня похвалила, но в том, что я выросла такой, есть и ее заслуга. Именно она вложила мне в голову, что в этом мире нет никого и ничего более важного, чем я сама. И миру еще повезло, что я не выросла маньячкой и мое счастье не заключается в разделывании неугодных под аккомпанемент бензопилы.

Колено Марка касается моего бедра, расстояние между нами потрескивает от напряжения и притяжения. Может быть, это виски, усталость или моя интимная голодовка, но я уже с большим трудом держу перед собой ментальную картонную маску с дурацким именем Наташа. Марк гладит пальцами широкий подбородок, чуть тронутый короткой светлой щетиной. Мне нравятся его руки. Длинные ловкие пальцы, тату на запястьях…

– Пытаешься прочесть? – Он поворачивает ладонь так, чтобы я смогла разглядеть рисунок.

– Это надпись? – Я удивленно вглядываюсь в сложный орнамент, едва ли напоминающий буквы.

– Жизненное кредо.

– Давай угадаю… – хихикаю я. – Никогда не сдавайся?

– Мимо.

– Моя жизнь – мои правила?

– Я похож на идиота?

– Сдаюсь! – Откидываюсь на спинку дивана, поднимая руки. – И что там?

– Я берегу эту тайну для своей единственной.

– То есть никому не собираешься рассказывать?

– Именно! – усмехается он и снова тянется к бутылке.

– Значит, ты против брака? Почему?

– А ты почему хочешь выйти замуж?

Сложный вопрос для того, кто никогда об этом не мечтал, но у меня есть Дарина, которая три года пищала в трубку о том, как это замечательно – завести семью.

– Потому что когда любишь человека и хочешь связать с ним жизнь, то…

– То тебе нужна бумажка с печатью для этого? Или тебе нужны надежные кандалы? – перебивает Марк, иронично дернув бровью.

– Ты так это видишь?! – спрашиваю пораженно, потому что он озвучил мои собственные суждения.

– А разве нет? Кто‑то давным‑давно романтизировал бытовое рабство, а теперь все чокнутые внесли это в свой вишлист. Никакое кольцо или штамп в паспорте не гарантируют ни верности, ни преданности, ничего. Все это не больше чем самообман, который еще и тебя самого загоняет в жесткие рамки. Конечно, есть люди, созданные для семьи, и для них все это в порядке вещей, но что делать остальным? Тем, кому достаточно просто себя и для кого наручники приемлемы только в постели.

Да! Черт возьми, да! С трудом сдерживаю радостный порыв от встречи с единомышленником и впервые за весь вечер чувствую к Марку обычную человеческую симпатию, а еще желание поковыряться в его голове чуточку дольше. Мне бы хотелось взглянуть на ситуацию с его стороны. Это не значит, что я предаю Дарину. Я помогу ей в любом случае, возможно, даже выясню нужные детали, чтобы быстрее добраться до кольца. Но, если быть честной, во главе всего стоит банальное любопытство. Как Марк себя оправдывает и оправдывает ли вообще?

– Ты когда‑нибудь спал с замужними или помолвленными?

– Для меня все люди свободны, пока живы.

– Ты хотел сказать, что для тебя все девушки трахательны, если дышат?

– И если они не сопротивляются, – ничуть не смутившись, дополняет он.

– Мило, но это не ответ. Было или нет?

– Отвечу, если и ты скажешь.

– Я как‑то встречалась с женатым полгода, – беспечно пожимаю плечами, но умалчиваю о том, что узнала об этом от его жены. Сразу после пощечины, которую она отвесила мне посреди торгового центра. Тогда‑то мне и стало ясно, почему мы с ним сошлись. Я не требовала внимания двадцать четыре на семь, а он не заливал мне про счастливую семью и обязательства. Благодать. Но больше к женатикам я не подхожу, слишком уж мне нравится мое лицо.

– Плохая девочка, – хищно улыбается Марк.

– Отвечай! – нетерпеливым тоном приказываю я.

– Было пару‑тройку раз.

– Ты знал об их положении?

– Иногда.

– И что чувствовал? Наверняка твое эго было в восторге. Они выбрали меня, я для них круче, чем их тупорылые женишки.

– Эти встречи не отличались от всех остальных.

– То есть это не та самая фантазия, которая заставляет твой… – опускаю взгляд на его брюки, – работать в полную мощность?

– Ему не нужны допинги, – Марк понижает голос и заправляет выбившийся локон мне за ухо, скользнув кончиками пальцев по шее, – если девушка хороша.

Стук сердца ускоряется, жар приливает к щекам. С лестью у Рождественского тоже нет никаких проблем. И здесь так тесно. Хорошо бы выбраться на воздух, но мы еще не дошли до нужного этапа.

– Было ли такое, что женихи или мужья узнавали? – задаю следующий вопрос.

– Хочешь знать, получал ли я по роже?

– Или любой другой забавный случай.

– То, что ты находишь измену или избиение забавными, уже забавно.

– Меня не слишком волнует, что другие люди делают со своей жизнью, если это не касается меня лично.

Марк искривляет губы, опуская уголки, и качает подбородком. Кажется, ему понравился мой ответ.

– Морду мне били, конечно, но не за такое, – он задумчиво смотрит в сторону. – А из забавного: одна девушка недавно забыла у меня помолвочное кольцо.

Да, да. Я в курсе. Теперь нужно выведать, что он собирается с ним делать.

– Ты его вернул?

– Нет. С чего бы? Что упало, то пропало. Камень там гигантский, если заложу, смогу купить себе тачку.