Брак по расчёту
– Что ты вспомнила? – недовольно поинтересовался я.
– Хрусталёв! Ну, конечно! Дом с привидениями! Неужели ты ничего не слышал?
– Не слышал.
– Это за Таманкой, – Виагра почему‑то ткнула пальцем в сторону кухни. – На Пожарской площади. Там люди пропадали. Пока его владелец ремонт делал. Купил двухэтажную развалюху… каменную, правда, нагнал туда гастарбайтеров, ну и началось….
– Чего началось?
– Так я ж говорю: пропадать они стали.
– Гастарбайтеры?
– Они. То ли пять человек, то ли десять.
– А потом что?
– А потом Хрусталёв умер… хотя, не знаю, может убил кто… – девица пожала плечами, – и с тех пор его там многие видят.
– В доме?
– Да.
Я иронично задрал брови.
– И кто его видит? Белогорячечные бомжи?
– Почему – бомжи?! Я, например, про мента одного слышала. Так тот, после того, как мёртвого Хрусталёва увидел, со службы уволился.
– Ну‑да, ну‑да, – вздохнул я, – сказки и легенды постиндустриальной цивилизации. Пить надо меньше.
– Наоборот – больше, – неожиданно хохотнул Геннадий. – Тогда и глюков не возникнет!
– А чего это ты так развеселился, родной?! – прищурился я, поворачиваясь к нему. – Может мне всё‑таки ментов вызвать? Вломился в чужой дом, сидишь‑несёшь какой‑то бред…. Хочешь в отделение поехать?
– Нет, – усатый втянул голову в плечи, – не хочу.
– Голоса он слышит, понимаешь! Видения он видит!
– Не было никаких видений! Просто мне вдруг стало понятно: нельзя эти картины трогать!
– Да с чего ты решил, что я собираюсь их трогать?! – вновь заорал я так, что Виагра аж вздрогнула. – Почему именно я?!!!
– Потому‑что ты их видел.
– И что?! Что от этого изменилось?! Я вдруг, в одночасье, сделался варваром?! Отморозком?! Ага! Сейчас возьму кувалду и пойду статуи крушить!
– Какие статуи? – удивилась Оксана.
– Любые, мать вашу! От дедушки Крылова до дедушки Ленина! Тьфу!
Плюнув на пол прихожей, я вернулся в спальню, плюхнулся на диван и, схватив со столика бутылку, принялся пить прямо из горлышка.
«Что вообще происходит?!!! Нимфоманки, чиновники, менты, теперь ещё псих этот! Сейчас вот вызову психиатрическую бригаду и мы все поедем в жёлтый дом! Дружно, с песнями. Виагра – лечится от бешенства матки, крокодил Гена – от навязчивых состояний, я – от нервного срыва!».
Тут в комнату вошла Оксана, натянула на себя всё ту же рубашку, затем отняла у меня водку.
– Между прочим, тебе завтра на работу идти!
– Сегодня уже.
– Тем более! – она выпила, прикурила очередную сигарету.
– С чего такая забота?!
– Ну, как будущая жена, должна же я заботиться о психическом состоянии своего будущего мужа?!
«О, Господи! Да кончится это когда‑нибудь?!».
Когда я всё‑таки выпроводил вновь окосевшего – то рыдающего, то впадающего в полную прострацию Гену, часы показывали половину пятого утра.
«Спать‑то мне когда?!» – с тоской подумал я, вновь направляясь в маленькую комнату.
– Пойдём со мной, – нарисовавшаяся в дверях Виагра, обхватила себя руками. – Мне одной страшно!
– С чего это вдруг? – проворчал я. – Алкаша с белой горячкой испугалась?
– Он не алкаш! Он тоже боится.
– Пуганые все, понимаешь! – буркнул я, тем не менее разворачиваясь и направляясь в спальню. – У всех шугалово, все вокруг не спят, и другим не дают!
– Ну, хочешь, я завтра позвоню твоему начальству и скажу, что ты заболел?
– Совсем уже?!
С этими словами я стащил с себя одежду и, не обращая внимания на девицу, рухнул на диван. Последней моей мыслью было: «будильник‑то у меня включён? Включён. На семь тридцать. Кажется…».
Глава пятая
В которой происходит сплошное де жа вю. Всё то же похмелье, понемногу запускающее механизм депрессии, всё те же проблемы, всё те же чиновники и прочие приятности. Зато мы миримся с Новослободской, и я начинаю готовиться к вечернему приёму у её папаши.
1.
– Вот, – Виталий Че Гевара с гордостью кивнул на новый комп, – твоя машина. – Только‑только настроил.
– Спасибо, – вздохнул я, подошёл к столу (в отличие от компа – старому и потёртому), уселся перед монитором.
Глаза резало, в голове потрескивало и пощёлкивало, время от времени к горлу подступала кислая волна изжоги.
«И чего теперь?» – вяло подумал я, разглядывая стандартную заставку «винды». «А, да!».
Вытащив из сумки флэшку с софтом, я воткнул её в системный блок и принялся устанавливать графические проги.
«Всё! Теперь уж точно – не пью! Совсем не пью! То есть абсолютно!».
Я с тоской посмотрел в окно. Там моросил дождь, напротив нашей конторы злобный мужик ковырялся в моторе ржавого, страшного «фиата».
«Дерьмо! Кругом одно дерьмо! …Покурить, что ли?!».
Чуть пошатываясь, я выбрался на улицу, дрожащей рукой выудил из мятой пачки сигарету, прикурил.
«Хорошо хоть шефа пока нет! Да и тёток наших тоже. Поскольку рожа у меня – мама не горюй! С такой рожей лучше вообще на улицу не выходить. Дабы прохожих не пугать!».
