Ищу мужа. Бывшим и боссам не беспокоить!

Восторженные слова о друге детства «папы Димы» чуть не испортили мне настроение, но я не позволила этому произойти. Все в прошлом! А Дим Димычу одна встреча с Третьяковым не причинит большого вреда. И пусть не завтра, не послезавтра, но возможно, что через неделю или две я познакомлю его с другим дядей, о котором, надеюсь, он будет так же восторженно говорить.

Чтобы порадовать сына, я даже съела горячий бутерброд с утренним кофе, а не выпила кофе натощак, как всегда. Моя привычка не завтракать очень осуждалась и свекровью, и сыном. В этом вопросе они были в одной коалиции.

Ну а когда я попросила одно из приготовленных по моей просьбе пирожных, сын забыл о вчерашнем госте и начал рассказывать мне рецепт этого кулинарного чуда – песочных корзиночек с заварным ванильным кремом и фруктами.

Я уплетала пирожное и умилялась – это мой сын!

Мне вообще было не понятно, как у меня, женщины, практически не умеющей готовить, такой талантливый сын‑кулинар. Наверное, это он унаследовал от бабушки. Зоя Анатольевна всегда увлекалась кулинарией, хотя всю жизнь проработала бухгалтером, но именно в сфере общепита.

Когда пирожное было съедено и выпита вторая кружка кофе, пришлось ускориться, мне на работу, сыну в школу. А Зоя Анатольевна? У нее как обычно были какие‑то свои дела, в которые я не лезла. Мы сразу договорились: она отводит сына в школу и забирает его, а все остальное время делает все что хочет.

Вот и в это утро, она повела Дим Димыча в школу, а я с бумажной коробкой, в которую были аккуратно уложены песочные корзинки, спешила на работу.

Новая я пользовалась преимуществами красивой женщины, мне уступали место в транспорте, отрывали передо мной дверь, и я замечала, как задерживались взгляды совершенно незнакомых мужчин на моей шее.

Да я, послушалась совета Риммы и нацепила эту удавку.

А уж как злила эта безделица Третьякова, это вообще отдельная история. Только ради этого решила, что буду надевать ее на работу каждый день.

А может, его первоначально больше взбесило, что я в рабочее время общалась с Сергеем Волковым в холле, а не составляла отчеты в отделе кадров?

Волков приехал забрать вещи Василисы, но, как я поняла, его больше волновало, не знаю ли я, где она может быть. Но, увы, я не смогла сказать ему ничего толком. Василиса позвонила начальнице и надиктовала на автоответчик сообщение, мол, увольняется, и все, ни причин, ни объяснений. «Друг детства» реально переживал из‑за исчезновения Барской.

Рассказав все, что знаю, о звонке Василисы, я уже собиралась распрощаться с Волковым и пойти поработать.

В нашем монастыре, то есть в отделе кадров сегодня с утра какая непонятка. Игнатьевна молчит, девчонки шушукаются. И это не из‑за моего нового образа, что‑то назревает, и все об этом знают, но молчат. Если бы не звонок Волкова, я бы уже растормошила этот улей и узнала все тайны мадридского двора. Но мне еще нужно заглянуть в IT‑отдел и попить кофе с Борисом. Он меня еще не видел. Я уже предвкушала его удивление, надо будет придержать его челюсть, когда она у него упадет.

Беззубый муж мне не нужен, да и сын в этом случае не поймет мой выбор.

Так вот, мысленно я уже направлялась в IT‑отдел, как это случилось!

Мы с Волковым стояли в холле, недалеко от поста охраны, и я не поняла, чего это вдруг один из охранников начал мне маяковать, показывая на центральный вход. Да я не поверила своим глазам, когда увидела Третьякова, входящего в стеклянные двери издательства.

Он тут? Второй день подряд!

– Вот черт, а его какого лешего принесло сюда? Вчера же уже был. И почему гендирам дома‑то не сидится? Вы не знаете?

Быстро сориентировавшись, я поменялась местами с Волковым. По моим расчетам, Третьяков должен был пройти мимо. Но нет же, не прошел, даже больше – он узнал меня. Я стола спиной к нему, но позвоночником почувствовала его взгляд и услышала:

– Второва, а вы почему не на рабочем месте?

Как он узнал меня?

Вчера не узнал, а сегодня?!

Ни охранники, ни коллеги, даже Игнатьевна меня не сразу узнала, а этот со спины!

Гад!

Что ж, тебе нужен ответ, почему я не на работе? Смотри!

Все‑таки Василисин Волков – мировой мужик, а главное, догадливый, так подыграл мне! Вот если Барская не одумается, я, возможно, пересмотрю кандидатуру на вакантное место Мужа№2. Нечего такими мужиками раздариваться! Пусть только объявится, я ей вправлю мозги.

Что‑то подсказывало мне, что Василиса еще вернется, хотя я и передала ее личные вещи Сергею Волкову.

Поцеловав его на прощание, я проследовала неспешной походкой к посту охраны. Прелесть каблуков и узкой юбки‑карандаш в том, что походка меняется, и в моем случае, она стала более плавной и да, сексуальной.

Да, Третьяков узнал меня, но это не уменьшило степень его удивления, и…

Я не совсем поняла, что означало выражение его лица, когда он рассматривал меня, идущую к нему. Ну, точнее, я шла в сторону поста охраны, но так как гендир стоял и ждал меня, то шла я к нему.

– Доброе утро, Геннадий Дмитриевич, – улыбнулась и поправила шелковую удавку на своей шее.

Вот тут‑то я первый раз и увидела его реакцию на, казалось бы, простую шелковую ленту. Это было что‑то, чему я не смогла дать название и оценку, его глаза, они…

Прогоняя мимолетное наваждение, я отвела взгляд. Кровь в венах побежала быстрее, я чувствовала, как участился пульс, было ощущение, как будто я перешла какую‑то черту и могу…

Что могу? Не знаю, не успела понять! Сама испугалась или мне лишь почудилось?

И, возможно, если бы Третьяков в этот момент что‑то сказал, я бы поняла, что такое важное сейчас случилось, что ускользало от меня, чего я испугалась. Но переведя взгляд с меня на удаляющегося Волкова, Третьяков передумал говорить.

Он молчал, его взгляд снова стал, как вчера, безразлично‑холодным.

Да, вчера сначала он меня не узнал, потом узнал и догнал на парковке, потом зачем‑то пришел ко мне домой.

Очень хотелось задать ему вопрос, какого ляда он решил, что имеет право вот так приходить ко мне.

Но, памятуя, что он начальник, владелец издательства, а я лишь работник, решила не нарываться. Лучше сделать вид, что ничего не было: ни того, что случилось на парковке, ни его визита ко мне домой и общения с моим сыном. Мне не важны причины его действий, главное, чтобы больше не лез в мою жизнь. Свекровь уже проинструктирована, она ему в следующий раз и дверь не откроет, ну а учитывая, как часто он появлялся в издательстве за последний год, я вообще могу с ним больше не пересечься еще столько же.

Поэтому я так же молчала. Получалось, что нам и сказать друг другу нечего.

Мы давно чужие друг другу, незнакомцы, он владелец, генеральный директор издательства, а я лишь сотрудник отдела кадров этого же издательства, и все.