Ищу мужа. Бывшим и боссам не беспокоить!
– Мой рабочий день закончен! Так что я могу не задерживаться, спешу на свидание. Я ответила на ваш вопрос? Могу быть свободна?
Генеральный встал с места и пошел в моем направлении, при этом разглагольствуя.
– Насколько помнится, по должностной инструкции и в трудовом договоре упоминается, что график работы может быть ненормированный и определяется потребностями и необходимостями выполнения всех поставленных задач руководства.
О да, моя любимая должностная инструкция! Ну куда же без нее?!
– Помнится, там нигде не указано, что я должна отчитываться перед непосредственным руководством о планах и событиях в моей личной жизни во внерабочее время.
Он уже был прямо передо мной на расстоянии меньше вытянутой руки, и, договаривая фразу я снова смотрела на него снизу вверх и отступала назад.
– Да, наверное, это мое упущение, я внесу соответствующие изменения в твою инструкцию, – ответил совершенно серьезно Ген… Геннадий Дмитриевич, еще больше сокращая расстояние между нами.
Отступать мне уже некуда, я спиной упиралась в дверь, которая открывается внутрь, и посему двигаться можно было только вперед, а прямо передо мной массивной горой в дорогом костюме возвышался Третьяков.
– Хорошо, Геннадий Дмитриевич, давайте уточним какими… – Я постаралась вспомнить дословно его слова. – Скажите, какими «потребностями и необходимостями выполнения всех поставленных задач руководства» вы обосновываете ваши вопросы и мою задержку на рабочем месте сейчас?
– Сегодня уже никаких задач нет, но в благодарность за то, что вы задержались, я решил ответить так же благодарностью. Так сказать, плачу добром за добро.
И вот что‑то мне подсказывало, что его благодарность мне не нужна, вот совсем!
– Не стоит, – успела я ответить прежде, чем поняла, о чем он.
– Стоит, подруга ведь права, перед свиданием не грех и потренироваться!
То, что случилось потом, было ожидаемо, подсознание ждало этого с того случая на парковке, и вот это произошло.
И ведь я могла начать сопротивляться, попытаться оттолкнуть или хотя бы повернуть лицо в сторону, но этого не произошло. Наши губы встретились, и мысленно я перенеслась в то далекое прошлое, когда мой парень Гена первый раз меня поцеловал.
Глава 11
Я думала, что все забыла, вычеркнула из своих воспоминаний и из жизни все, что случилось со мной до дня моей свадьбы и поцелуя с уже мужем. Так было проще смириться с новой жизнью с нелюбимым мужчиной. Потом, намного позже, я поняла, что совершила ошибку: нельзя вступать в брак в юности и не по любви, это ломает душу и изменяет человека навсегда. Но тогда меня никто не отговаривал, мама решила, что так лучше для всех, и я смирилась.
Сначала все вроде как наладилось, а потом уже и не с чем было сравнивать, ведь я забыла его, заставила себя забыть.
Но такое забыть невозможно, воспоминания нахлынули и затопили, умелые губы дарили наслаждение, сильные руки прижимали к горячему мужскому телу, и это рождало уже не те желания, что тогда, в юности.
Нет, сейчас это уже было больше чем просто поцелуй двух подростков.
Я отвечала и даже не пыталась его прервать, потому что чувствовала себя в этот момент живой и, главное, желанной.
Третьяков не разучился целоваться, скажу даже больше, он улучшил свои навыки, потому что я так забылась, где и с кем я целуюсь, что даже не заметила, как мы плавно от поцелуя перешли к более серьезным действиям.
И да, я говорю «мы», я тоже участвовала в этом процессе.
Мое тело изгибалось под натиском мужского желания, и дверь стала не преградой, а точкой опоры. Мужские руки уже не пытались помешать мне спастись от этого поцелуя бегством, а были заняты исследованием моих окружностей: одна гладила бедро, а вторая лежала выше, но также не стеснялась.
Таких вольностей в юности Гена себе не позволял, но тогда и я была не столько раскована и… «округла», а сейчас горячие пальцы скользили по коже и будоражили кровь. Сначала шея, где мужские пальцы специально задержались и слегка потянули шелковую ленту, заставляя меня откинуть голову назад, потом ключица, затем открытый ворот блузы. Моя грудь ныла, требуя уделить ей внимание, сквозь ткань кружевного бюста проступали соски, и когда мужская ладонь, прекратив дразнить, сжала одно из полушарий…
Конец ознакомительного фрагмента
