Цена мести

И тут Настя поняла, что все обиды окончательно забылись. Да и о каких обидах вообще может идти речь, если Кирилл рядом, такой милый, такой родной.

Под радостные крики и аплодисменты музыканты грянули «Черного кота». Кирилл и Настя танцевали и смеялись. Как и большинство танцующих пар они предпочли ту часть зала, где свет был приглушенным. Никогда еще Настя не чувствовала себя такой свободной. И надо признать, в этот вечер она была хороша, как никогда. Платье с глубоким вырезом выгодно подчеркивало изящную фигуру девушки и открывало точеные колени. Кирилл обычно видел Настю в брюках и сейчас в полной мере оценил ее красоту. Распущенные волнистые волосы каскадом падали на плечи.

Девушка легко кружилась, когда партнер ее раскручивал. Покачивая бедрами, она почти вплотную приблизилась к нему.

– О, неожиданно и приятно, – прошептал он ей на ушко.

Настя запрокинула голову и слегка коснулась его губ. Никто ведь не запрещал женщине проявлять инициативу. Она позволила Кирилл прижать ее к себе, обняла его за шею и подстроилась под его ритм.

– А ты, Настена, мастерица пера, неплохо танцуешь. – Он смотрел на нее с веселым удивлением и даже с уважением.

– Ты тоже, леший Кирюша, удивил. – В тон ему ответила Настя.

Особенно им пришлись по душе медленные танцы. Он клал руки ей талию, и Насте нравились его твердые, уверенные объятия. Она прижималась к нему, клала голову ему на грудь и слышала, как бьется его сердце. Аромат, исходивший от волос Насти, напоминал Кириллу запах роз в саду матери. Прижавшись друг к другу, они покачивались в такт музыке. И мир, всегда такой сложный, противоречивый и непредсказуемый, в эти минуты представлялся им удивительно гармоничным и прекрасным.

После сытного ужина есть уже не очень‑то хотелось, но молодые люди все‑таки решили завершить его чем‑нибудь сладеньким. Остановились на миндальном пирожном. Уж очень соблазнительно оно выглядело: толстый слой орехов и сахарной пудры на песочном тесте. Настя решила, что обязательно вернется сюда с родителями. Они оба любили грибы, и оба были сладкоежками, но кто из них больше, отец или мать, наверняка сказать было нельзя.

При расставании Кирилл обнял девушку, не сводя взгляда с ее лица. Ни один мужчина не обнимал еще Настю так крепко. Она отстранилась и посмотрела ему в глаза. Тогда Кирилл еще сильнее прижал ее к себе и поцеловал. Как ни странно, этот уверенный поцелуй успокоил ее. Она решила, что так и должно быть, все идет как надо.

– Я встречал много людей, которые себя переоценивают, ты же их полная противоположность. Ты самая красивая девушка из всех, кого я видел в своей жизни, но в тебе нет даже намека на кокетство. Ты умная, добрая, искренняя, но все свои достоинства носишь так естественно, как само собой разумеющееся.

– Ох, и чепуху же ты городишь Кирилл… Как тебя по батюшке?

– Константинович.

– Кирилл Константинович, а вроде ведь и не пил. – Настя засмеялась.

Он смотрел на нее с восхищением, и это заставляло ее сердце биться чаще. Прощание было продолжительным.

 

Глава вторая. Белое платье ландыша

 

Конец мая выдался по‑летнему теплым. Кирилл предложил Насте съездить в лес, при этом вид у него был загадочный. Выезды на природу девушка любила, главное, чтобы под ногами не чавкала грязь. Но погода в последние дни стояла сухая, и она с радостью согласилась.

Дорога уходила все дальше и дальше в лес. Листва на деревьях была яркая и сочная. Казалось, дотронешься до нее – и измажешься зеленым, будто краской.

Настя любила природу, но никогда не задумывалась о том, за что ее любит. А сейчас вот задалась вопросом и поняла – за величавость и щедрость, несравнимую с человеческой. Увы, но мы не так уж добры и великодушны. И не за что нас, людишек, писать с большой буквы. Кто мы? Поглотители кислорода, выдыхатели водорода, пожиратели всего съедобного, что только дала нам земля. Все‑таки к Богу ближе не род людской, ведь среди людей встречаются недобрые, завистливые, жадные, а матушка‑природа. Она такая, какой ее создал Господь.

Настя любовалась окружающей ее красотой. Но по‑настоящему счастливой ее делал Кирилл, который сидел рядом. Радость переполняла ее до краев. Все‑таки искренне радоваться можно только простым вещам.

– Догадываешься, куда я тебя везу? – с озорной улыбкой спросил девушку спутник.

– Понятия не имею, – честно призналась она.

– Не боишься?

– А что, надо? – улыбнулась Настя и после короткой паузы добавила: – Нет, не боюсь, ты же мужчина, а значит, защитник.

Кирилл только покачал головой, но ничего не ответил.

Вскоре он остановил машину и помог Насте выйти. И она сразу же оказалась на границе двух миров – мира леса и мира гор. В этом месте деревья плотной стеной подходил к горам, а те снисходительно смотрели на соседей свысока. Это ведь с их разрешения деревья расположились у самого подножия. Воздух был напоен смолистым ароматом сосен. А скалистые утесы всегда вызывали у Насти восторг. Это же надо, как постарались ледники, чтобы сотворить такую красоту! Нате вам, люди двадцатого века, радуйтесь!

– Теперь я поняла выражение Паустовского: «Деревья запутались вершинами среди звезд…» – в раздумье протянула Настя.

– А еще он сказал, что «ничто в жизни не возвращается, кроме наших ошибок».

– Это ты к чему?

– Да так.

В лесу все особенное, те же воздух и небо не такие, как в городе. От всего захватывает дух. Даже если поэзия не твой конек, то от увиденного не захочешь, но хоть пару строк выдашь, если не своих, то у родных поэтов позаимствуешь.

– На эту красоту можно смотреть бесконечно… – произнесла Настя.

Кирилл лишь молча кивнул. Как же он ее понимал. Когда было свободное время, он сбегал сюда, на границу леса и гор, где на многие километры вокруг не было ни одного человека. Садился на пороге своей хижины и любовался окружающей его природой до тех пор, пока не начинала напоминать о себе спина.

Человек не может остановиться, не может в должной степени оценить то, чем владеет, не понимает, как он на самом деле богат, пока не станет слишком поздно.

Глядя на Настю, Кирилл радовался. Он видел, что она не относится к тем городским жителям, у которых лес ассоциируется с комарами, грязью и хищными зверями. Любовь ее была возвышенной и искренней.

Настя наклонилась над желтым соцветием, венчающим стебель с острыми лепестками:

– Какая красота!

– Не прикасайся. Это очиток едкий, его свежий сок очень опасен. Не все, что красиво, хорошо и полезно.

– У каждого деревца есть душа и чувство тоже есть. Правда? – Она вопросительно посмотрела на Кирилла.

– Конечно, есть, – уверенно ответил он. – А иначе как бы мы их чувствовали?