Чёрный сектор

– Товарищ полковник, – Захар явно был озлоблен изречением куратора в адрес младшего брата, – Этот самый «отморозок» является одним из лучших оперативников ГУ ГШ и моим братом.

– Поверьте мне на слово, капитан Ериков, ваш брат создал немало проблем за период своей службы. Он даже тест на психику прошел почти на краю пропасти. Молчу отдельно про бешенство командования, когда они увидели бойца ГУ ГШ в татуировках….

– Товарищ полковник, я думаю, что мы с вами решили закрыть данный вопрос…

– Довольно, капитан, – эти слова полковника прозвучали подобно приговору, – Генштаб больше не намерен терпеть ваши «прелести неподчинения»… С этого момента, деятельность вашего подразделения «Черный сектор» полностью прекращена…

«Что?! Они там совсем рехнулись?! И это после стольких операций, которые мы выполнили?!», – Захара жгло изнутри адским пламенем. Командир Волков никогда ничего не имел против своего куратора, который в целом хорошо помогал вверенному ему подразделению. Но сейчас Захар ненавидел Самойлова, всеми фибрами души. Даже по выражению глаз Захар мог понять, что на этот раз куратор даже не попытался встать на защиту своего подразделения.

– Вы правильно меня расслышали, капитан Ериков. До неопределенного момента вы отстранены от выполнения своей деятельности… Потратьте это время с умом… Постарайтесь переосмыслить все свои действия, дать им оценку. Может быть, в таком случае, вам удастся вернуться в строй.

Сейчас Захар просто стоял. Стоял и глотал все слова, которые говорил ему Самойлов. Чувство ненависти просто съедало оперативника. Ему так и хотелось разбить этот чертов экран, вцепиться куратору в шею и выбить из него всю душу! Но это было физически невозможно. Плюс ко всему Самойлов несет на себе погоны полковника, до которых Захару еще расти и расти.

– У меня на этом все. Жаль, что так вышло. Но это уже ваша вина… Так что не советую вам как‑то дергаться… К завтрашнему дню ваш мобильный штаб должен быть подготовлен к передаче инспекторам ГУ ГШ. Конец связи.

Трансляция была завершена Самойловым. Его лицо больше не присутствовало на мониторе, что немного успокаивало Захара. Но лишь немного. То, что сейчас выговорил куратор, было для него настолько безрассудным и неблагодарным жестом, словно им и его братом банально воспользовались. И ведь все эти «шишки» из генштаба прекрасно понимают, что действия Черного сектора были оправданы. Но, увы, больше сделать ничего было нельзя, с высшими чинами спорить было бесполезно.

Еще несколько минут Захар простоял, склонившись над сенсорным столом. Он думал, как сказать это Вадиму. Да что уж там думать! Сделать это так, как и всегда – напрямую, в лоб. Захар собрался силой и духом и побрел в сторону лазарета, попутно пытаясь представить себе возможную реакцию младшего брата. Уж явно спокойно он это не воспримет.

Чем ближе старший брат приближался к открытой стальной створке миниатюрного, но богатого медицинским оборудованием и медикаментами лазарета, тем отчетливее он слышал голоса изнутри. С долей забавы Захар подумал про себя: «Опять голубки воркуют». Вот прозвучал нежный голос Марии:

– …Вас сегодня могли порвать на куски, а ты беспокоишься из‑за того, что я тебе татуировку бинтом перемотала.

– Маш, нас с братишкой не порвать, это уж точно. Сами загрызем любого до смерти, – тихо ответил Вадим.

– Я не знаю, – Маша явно задумалась, – Вот ты вроде говоришь так, и сразу как‑то спокойно становится. Но только вы выходите на задание… И я опять как на иголках.

Захар тихонько заглянул внутрь медицинской комнаты, да так, чтобы его не заметили. Он увидел младшего брата и сидящую рядом с ним Марию. Вадим плавно обнял перебинтованной рукой девушку и прижал к себе.

– Ну, так лучше, спокойней? – с улыбкой на лице прошептал Вадим.

– Конечно. Гораздо, – девушка тоже улыбнулась в ответ.

Кошки на душе Захара скребли от понимания того, что ему сейчас придется испортить этот трогательный момент. И ему искренне не хотелось этого делать. Если бы не Мария, Вадим бы давно уже сорвался. Но этого не случилось, благодаря ей. Захара это не могло не радовать.

Жизнь у Марии, конечно, тоже была не сахар. Она жила счастлива со своими Родителями, пока их жизни не забрала авиакатастрофа. Родственники не смогли помочь бедной девочке из‑за тяжелого финансового положения, и маленькая Маша оказалась в детском доме. Она отнеслась к этому с пониманием, с другими детьми и воспитателями у неё сложились хорошие отношения. Но спустя долгое время стало известно, что Родители погибли не просто в авиакатастрофе. Это был теракт. Банда религиозных фанатиков заложила бомбу на пассажирский авиалайнер, убив всех пассажиров на борту. С этого момента Мария загорелась безумной идеей – найти и уничтожить этих подонков. Конечно, от ребёнка такое воспринимать непросто. Но, очевидно, кто‑то из воспитателей слишком активно говорил направо и налево о желании бедной девочки отомстить тем, кто совершил теракт. И через несколько лет в детский дом пришёл представитель спецслужб, пришёл он конкретно за Машей. Воспитать с детства молодого и перспективного агента, обладающего крепким внутренним стержнем и мотивацией – дорого стоит!

Так Маша попала в программу подготовки молодых и перспективных агентов. Там у неё проявились невероятные навыки владения электронными вычислительными машинами. И очень важно то, что по завершению обучения она применила все свои навыки и оказывала поддержку специальному подразделению, посланному на ликвидацию той банды, которая и убила Родителей Маши. В конце концов, она попала в поле зрения полковника Самойлова, который собирал новую небольшую спецгруппу. В группе на тот момент были Захар и Вова, техник‑координатор такого уровня был нужен в команде. Самойлов не прогадал – способности девушки многократно повысили боевую эффективность нового тайного подразделения. Ну а потом к этой команде присоединился Вадим, ставший финальным кусочком паззла команды Черного сектора.

С Вадимом девушка засияла, вновь смогла обрести ту утраченную человечность, которую она постепенно утратила после гибели Родителей. И даже, несмотря на все произошедшие за пять лет несчастья, с этой девушкой Вадим смог открыть второе дыхание. Вадим смог воздействовать на девушку своей честностью, простотой. И, чего греха таить, Мария пару раз проболталась Захару, что считает Вадима безумно красивым мужчиной.

Но, увы, минуты уединения пары придётся нарушить. Не скажи Захар о решении Самойлова брату сейчас, потом будет хуже.

Тяжело и еле слышно выдохнув воздух из себя, Захар вошел в лазарет. «Голубки» обратили на него внимание, слегка ослабив объятия. За три года, по сути, они уже могли не стесняться того, что их тянет друг к другу. Однако, они словно ещё стеснялись. Сейчас выражения лиц у обоих были однозначно вопросительные.

– Ну, что он сказал? – Мария спросила первой, не отрываясь от плеча Вадима.

Захар снова тяжело вздохнул и попытался спрятать взгляд. Вот только от родного брата его не спрячешь, хоть из кожи вон вылезай! Вадим все понял прекрасно и оформил свое предположение в виде риторического вопроса:

– Дело дрянь?

Снова тяжелый выдох. Черт, как же не хотелось это говорить!

– Наша деятельность свернута…. Черный сектор выбыл…. Это решение Самойлова и генштаба.

Вадим досадно поморщился. Тяжело вздохнул сам. А затем ударил кулаком о стол, о который он опирался. Мария же просто уныло опустила глаза.

– Бюрократы, мать их, – шепотом выругался Вадим, – Не думал, что так все пойдет…