Дело Аляски Сандерс

Мы расхохотались.

Малия и Лиза одна за другой вернулись домой. Обе, увидев меня на кухне, кинулись мне на шею в восторге и изумлении. С тех пор, как я видел их последний раз, они подросли. Лизе исполнялось одиннадцать, она заканчивала начальную школу. Малии было девятнадцать, в прошлом году она окончила лицей и поступила на подготовительное отделение университета. Отношения у нас сложились приятельские: они любовно называли меня «дядя Маркус», что меня очень трогало.

К шести часам на праздник подтянулись бабушки, дядья, тетки и кузены. Тот вечер оставил у меня яркие воспоминания – оживленные разговоры, взрывы смеха. Лиза, задувающая свечи. Наше с Перри состязание – кто состряпал пирог лучше? Хелен за роялем, красивая как никогда, поющая джазовые вариации на расхожие музыкальные темы.

Я ушел в двенадцатом часу ночи. Мог ли я вообразить, что в следующий раз, когда попаду в этот дом, все здесь будут убиты горем?

Сержант Гэхаловуд вышел на улицу меня проводить:

– Уверены, писатель, что не хотите остаться у нас ночевать?

– Нет, сержант, спасибо, надо ехать в Нью‑Йорк.

– Приедете середь ночи, – заметил он.

– Я темноты не боюсь.

Мы по‑братски обнялись.

– Хотел бы я быть как вы, сержант.

– Там хорошо, где нас нет, писатель.

– Знаю… но завидую вашей с Хелен семье. Вам, похоже, так хорошо вместе.

– Семья – это тяжкий труд, писатель. У вас все впереди. Порхайте лучше с цветка на цветок, так тоже неплохо.

Он смотрел на меня в упор, словно хотел подчеркнуть, что говорит серьезно.

– Что у вас за трагедия, сержант? – спросил я. – Сегодня днем, на пляже, вы упомянули какую‑то драму, которая случилась ровно одиннадцать лет назад, в Лизин день рождения.

Он ответил вопросом на вопрос:

– А у вас что за трагедия, писатель?

– То, что случилось с моими кузенами, Вуди и Гиллелем.

– Вы мне ничего не говорили.

– Вот, сказал. Теперь, сержант, ваш черед отвечать: что случилось 6 апреля 1999 года?

– Знаете, писатель, настоящие раны любят тайну. Про них надо молчать: они рубцуются, только когда держишь их при себе.

– Не уверен.

Повисла долгая пауза. Потом Гэхаловуд произнес нечто загадочное:

– Лес Уайт‑Маунтин – вам это о чем‑то говорит, писатель?

– Нет, а что?

– Это и есть моя драма. Ладно, не будем портить старыми воспоминаниями такой прекрасный вечер. Будьте осторожны на дороге и пришлите мне из Нью‑Йорка эсэмэску, что добрались.

– Хорошо, мамочка.

Он улыбнулся и ушел в дом. Сев в машину, я тут же полез с телефона в интернет. Набрал в поисковике “Лес Уайт‑Маунтин” и дату – 6 апреля 1999 года. Но ничего не нашел. На что намекал сержант Гэхаловуд?

Мои разыскания прервало сообщение от Реган. Днем я послал ей по имейлу билет на самолет и ссылку на сайт “Харбор Айленд”. Она писала, что я сумасшедший. Я немедленно ей позвонил.

– Мы едем на Багамы? – закричала она восторженно и недоверчиво.

Я все устроил так, чтобы мы могли отправиться вместе из Монреаля: заеду на несколько дней на съемки, а потом мы улетим в наш маленький рай.

– Числа тебя устраивают? – спросил я. – Я пока могу поменять бронь и сдвинуть даты, если что.

– Числа идеальные. Все идеально. Ты идеальный чувак, Маркус Гольдман. Мне страшно повезло, что я тебя встретила.

Я улыбнулся. Я был счастлив.

– Отъезд через десять дней, – сказал я. – Для меня еще не скоро.

– Для меня тоже, Маркус. Мне тебя не хватает.

– И мне тебя не хватает. Ложишься спать?

– Да, уже в постели. Ты доехал до Нью‑Йорка?

– Нет, остановился в Нью‑Гэмпшире. Поужинал у близких друзей. Я тебе, по‑моему, про них говорил.

– У Гэхаловудов?

– У них самых. Очень хочется тебя с ними познакомить.

– Я с удовольствием.

– Спи давай, – сказал я. – Завтра поговорим.

Мы нажали на отбой.

Реган была не в постели. Реган лгала. Ее не было дома, она бродила по соседней пустынной улице, якобы выгуливая собаку. Закончив разговор, она выключила телефон, вернее, телефон с предоплаченной симкой, с которого мне звонила и которым пользовалась только для общения со мной, спрятала его в карман и вернулась к себе. Муж в гостиной смотрел телевизор, она села рядом. Он заметил, что у нее странный вид:

– Все хорошо, дорогая?

– Все хорошо.

Она посидела немного, уставившись невидящим взглядом в телевизор, потом поднялась на второй этаж, поправить одеяло двум своим детям.

 

Выдержка из полицейского протокола

Допрос Роберта и Донны Сандерсов

 

[Роберт, он же Робби, и Донна – родители Аляски Сандерс. Она их единственная дочь. Беседа записана в помещении уголовного отдела полиции штата Нью‑Гэмпшир в воскресенье, 4 апреля 1999 года.]

Не могли бы вы коротко рассказать о себе?

робби сандерс: Мне пятьдесят три года. Владелец электромонтажной фирмы.

донна сандерс: Мне сорок восемь лет. Я секретарь в клинике.

робби сандерс: Мы живем в Салеме, штат Массачусетс. Здесь Аляска родилась и выросла. Мы – семья среднего достатка. Аляска училась в государственной школе. Ничего особенного.

Как бы вы описали свою дочь?