Дело бога Плутоса

Проехала конка с надписью по‑французски «Ницца. Эз. Монако. Монте‑Карло». Проскакало несколько всадников с плюмажами на голове – то ли военные, то ли карабинеры. Распугивая окружающих гудками, ворвался на площадь открытый черный мотор и тут же выехал с нее, даже не притормозив. Слева от входа в казино умостился квартет: контрабас, труба, скрипка и клавикорды – четыре музыканта в белых костюмах и белых шляпах усердно поднимали настроение почтеннейшей публике.

– Это и есть шикарная жизнь? – ревниво спросил Ганцзалин у хозяина.

– Тут могут быть разные мнения, – коротко отвечал тот, и они двинулись к казино.

Внутрь здания вела широкая мраморная лестница. Слева от входа располагался секретариат или, проще говоря, касса. Здесь Загорский и Ганцзалин приобрели входные билеты, без которых двигаться дальше было нельзя.

Пройдя мимо гардероба, который обслуживался вышколенными лакеями в раззолоченных ливреях, они миновали лестницу, ведущую в правление казино и вошли в Атриум. Помещение это мало было похоже на центральные помещения древнеримских домов, от которых оно заимствовало свое название, да, кажется, и не претендовало на это. Скорее уж название «атриум» символически намекало на раннехристианские времена, когда атриумом именовался дворик перед входом в храм.

– Храм бога Плутоса, – уточнил Загорский, со смешанным чувством недоброжелательности и интереса озирая Атриум. Свет падал вниз сквозь потолочные витражи, мягко озаряя могучие колонны, поддерживающие расположенную под потолком галерею, и ненавязчиво подчеркивая желто‑голубое великолепие зала.

Нестор Васильевич повернул налево, к игровым помещениям.

– Тут несколько залов, – инструктировал он помощника, пока они шли под высокими сводами Атриума. – Салон Европы, Белый зал, Американский зал и так далее. Пока я буду играть, ты обойди их все. Если судьба нам улыбнется, ты быстро найдешь блудного Платона Николаевича…

– А если не улыбнется? – спросил помощник.

– Именно на этот случай я и иду проигрывать наши деньги, – спокойно отвечал Загорский.

Помощник полюбопытствовал, где он будет проигрывать – в «однорукого бандита» или в рулетку?

– В «однорукого бандита» играют только круглые сироты, которым жизнь не мила, – назидательно заметил Загорский. – Рулетка тоже не подходит. Она привлекает слишком много внимания посторонних. Кроме того, там почти нет личного контакта с крупье. И, наконец, в рулетке слишком многое зависит от случая. Ты не можешь выиграть по заказу и не можешь по заказу проиграть. А нам важно держать Фортуну в узде. Следовательно, наш выбор – карты.

Возле входа в собственно игорные залы высились два господина, одетые во все черное, кроме белоснежных сорочек. Проверив входные билеты, они услужливо открыли двери перед Загорским и его помощником.

Тут стало ясно, что найти сына тайного советника среди такого множества людей – дело весьма нелегкое. По залам помимо собственно игроков бродили толпы любопытствующих, среди которых много было не только мужчин, но и шикарно, а иной раз даже и вызывающе одетых дам. Возможно, все это были неудачники, которые проигрались в дым, но никак не могли покинуть Монте‑Карло, отравленные золотым ядом его атмосферы, или, может быть, те, кто что‑то выиграл, и решил сделать разумную паузу перед следующей ставкой…

– Да тут полно шпионов, – заметил Ганцзалин, неодобрительно разглядывая толпу.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Нестор Васильевич, который скучающим взглядом обводил открывшееся перед ними сияющее пространство.

– Почти все эти люди здесь не просто так, – отвечал помощник. – Они явно следят за игроками…

Тут Загорскому пришлось прочитать Ганцзалину небольшую лекцию о сути игорных заведений. Выходило со всей очевидностью, что только игрок способен рассчитывать на везение, казино не может позволить себе такой роскоши. Что бы ни случилось, заведение должно оставаться в прибыли, причем прибыль эта должна быть большой, а лучше – фантастической. Чем больше денег было вложено в казино, тем больше денег оно должно приносить. Для этого существуют специальные способы. Один из них – это как раз шпионы. В Монте‑Карло, как легко догадаться, они присутствуют не только в игорных залах, но и в ресторанах, кофейнях, читальных залах и даже в опере…

– Тут есть опера? – удивился Ганцзалин.

Действительный статский советник посмотрел на него с легким неудовольствием. Да, тут есть прекрасный оперный театр, где регулярно выступают европейские знаменитости. Но речь сейчас не об этом. Речь о том, что шпионы очень быстро узнают финансовое положение, характер и наклонности игрока, и именно они разрабатывают стратегию по выманиванию из клиента денег. Они, например, определяют сумму, которую крупье должен ему проиграть, определяют, когда в нем можно поселить надежду, а когда – обобрать его до нитки, притом со всей возможной жестокостью.

– Но если человек проиграется до подштанников, как он вернется домой? – удивился китаец.

– На этот случай тоже кое‑что предусмотрено, – отвечал Загорский.

– Что предусмотрено – запасные подштанники?

Хозяин засмеялся.

– О подштанниках и прочих игорных радостях давай‑ка в другой раз. Я – за карточный стол, а ты, будь любезен, поищи Платона Николаевича.

С этими словами он отправился в угол, где скучал за столиком молодой крупье в темном жилете и белой сорочке с бабочкой. Увидев Загорского, крупье любезно улыбнулся и жестом пригласил его к столу. Однако сесть Загорский не успел. Прямо перед его носом к стулу порхнула и изящно поместилась на нем не слишком юная уже, но яркая и очаровательная женщина. Загорский разглядел нежный овал лица, каштановые волосы, обрамлявшие его, как рама картину, и глаза, цвета которых нельзя было различить в полутьме зала. Однако глаза эти смотрели на Нестора Васильевича с необыкновенным вызовом. Сама женщина, словно роза, была охвачена белым огнем бального платья.

– Мсье, я, кажется, заняла ваше место, – сказала она по‑французски, капризно подняв брови.

– Ничуть не бывало, сударыня, – отвечал Загорский любезно. – Во‑первых, здесь могут играть сразу несколько человек, во‑вторых, я почел бы за честь уступить место за столом живому символу Прекрасной эпохи Лиане де Пужи́.

– Символу Прекрасной эпохи! – поморщилась дама. – Это звучит так, как будто мне по меньшей мере сто лет.

– Вовсе нет, всем известно, что вам значительно меньше, – Нестор Васильевич слегка улыбнулся.

Она смерила его разгневанным взглядом.

– А вы наглый и дерзкий!

– У нас в России это называют иначе – мужским обаянием.

Де Пужи оживилась.

– Вы из России? Как вас зовут?

– Меня зовут Нестор Васильевич Загорский, к вашим услугам, – отвечал действительный статский советник, тщательно выговаривая все звуки.

– Ва… сильевитч, – с трудом повторила мадам Лиана. – Как Ивана Грозного. Вы меня не обманываете? Скажите что‑нибудь по‑русски, чтобы я вам окончательно поверила.

Загорский засмеялся.

– А вы знаете русский язык?