Дитя гнева: Путь Стража
Внезапно на Жака налетела появившаяся из ниоткуда Элин, да с такой силой, что он отпустил Изабель и повалился на землю. Запрыгнув на него, она принялась что есть силы бить кулаками обидчика сестры. Дружки Жака отступили назад.
– Уберите от меня эту дрянь! – орал Жак, пытаясь оттолкнуть от себя Элин.
Ланс, видя это, ослабил хватку, что дало Самюэлю шанс вырваться. Как только Ланс потерял бдительность, Самюэль резко ударил его затылком в лицо. Тот, взревев от боли, схватился за свой нос и, выпустив Самюэля, с воплями бросился к остальным. Вырвавшись, Самюэль подхватил Изабель и отбежал с ней в сторону.
– Всё хорошо? – спросил Самюэль.
Изабель, плача и дрожа, как осиновый лист, закивала головой. Самюэль рукавом рубахи вытер ей слёзы, пытаясь успокоить. Изабель прильнула к его груди, ища защиты. Он услышал, как же тяжело она дышит.
Тем временем Жаку удалось оттолкнуть Элин в сторону. Она сразу же вскочила на ноги и сделала грозную гримасу, стараясь напугать обидчиков. Разгневанный Жак повернулся к своей компании.
– Какого чёрта вы просто стояли, уроды?! – закричал он. – Отвечайте, скоты!
– Жак! Он мне..! Он..! – хлюпая носом и рыдая, замямлил Ланс.
– Кончай ныть, нюня! По любому поводу сопли распускаешь! Достал уже!
– Жак, успокойся. Не бесись так, – принялся успокаивать его один из товарищей.
– Заткнитесь! Никакого толку от вас! Только и можете, что болтать!
В ярости Жак развернулся и зашагал к Самюэлю и Изабель. Дорогу ему перегородила Элин. Она раскинула свои руки в стороны, загородив собой сестру и их друга. На лице её не было ни капли страха. Стояла Элин как вкопанная и даже не думала отступать.
– Пошла прочь, малявка! – пригрозил ей Жак.
– И не подумаю! Ты их больше не тронешь! Я не позволю!
– Ах ты..! – Жак замахнулся и приготовился дать Элин пощёчину, но она даже не дрогнула.
– Так, Жак, это уже перебор, – остановил его Филипп – самый высокий мальчишка из его свиты. – Пусть она и ведьма, но она гораздо младше нас. Просто бить девчонок это мерзко, а ещё и малышку – это слишком даже для тебя.
– Тебе‑то что до этой дряни?! Ты ей брат, или что?! А, Филипп?! – злобно ответил Жак.
– Я лишь хотел сказать, что не стоит так перегибать палку.
– Тебе что‑то не нравится?! Ну и вали к чёрту тогда! Буду я ещё твои нотации слушать!
– Успокойся уже! Чего ты так озверел‑то?!
– Я знаю почему. Я понял, в чём тут дело, – вставил своё слово Самюэль.
Самюэль медленно стал подходить к своим обидчикам, внимательно и с удивлением смотрящим на него. Обойдя Элин и встав перед ней, он сказал:
– Столько времени я пытался понять тебя. Разгадать твою душу. Хотел узнать, за что ты так меня презираешь и пытаешься унизить. И наконец понял: мне нечего разгадывать. Ты лишь жалкий трус и слабак. Ни на что не способный и ничего не стоящий. Ты дорожишь лишь своим статусом среди прочих. Иное тебя не заботит совсем.
– Что ты такое мелешь, отродье?
– И даже сейчас ты так дорожишь им. Пытаешься казаться сильным и непреклонным. Но как же нелепо это сейчас выглядит. Твои дружки уже всё прекрасно поняли. Для них ты теперь никто. Слабак, который только и может, что в гневе доказывать обратное. Таким ты стал для них, и таким всегда был для меня. Но сейчас… Сейчас ты упал в моих глазах ещё сильнее. Как оказалась, ты настолько омерзительная тварь, что готов избить даже девчонок. Только бы доказать всем, какой ты сильный и великий. Однако теперь ты не сможешь скрыть правду.
– Замолчи! – прошипел Жак сквозь зубы. С каждой секундой он становился всё злее.
– Что такое? Правда глаза колет? Стыдно за свою ничтожность? Как интересно! Когда ты смеялся над нищими, измывался надо мной и девочками за наши волосы, закидывал меня камнями, портил еду, лишь бы меня унизить, наплевав на труды людей, стыдно тебе почему‑то не было. А когда ты сам оказался по уши в дерьме, тебе что‑то не до смеха. Насколько же ты отвратителен, если тебе важна лишь твоя собственная жизнь! Позволь развеять все твои иллюзии. Каким бы королём мира ты себя не возомнил, на деле ты никто! Трус и слабак, который только и может, что издеваться над слабыми! Ты омерзителен! Противен! Жалок! Ничтожен! Ты есть зло в этом мире! И ты до конца своих дней будешь помнить, что тебя обличило отребье, которое ты так ненавидел и которое мучил долгие годы!
– Закрой пасть! – брызжа слюной, крикнул Жак.
Трясущийся от ярости, он вновь ударил Самюэля в челюсть, да с такой силой, что выбил ему зуб и повалил наземь. Элин попыталась вновь перегородить ему дорогу, но Жак, что есть силы, толкнул её, и та упала на землю. Плачущая Изабель подбежала к стонавшей от боли сестре, помогла ей подняться, и, обняв, начала её успокаивать.
Жак подошёл к уже приподнявшемуся Самюэлю и пнул его в лицо, из‑за чего Самюэль упал на спину. Из его носа пошла кровь.
– Это я‑то слабак?! Я‑то омерзителен?! – спрашивал Жак, ещё раз пнув Самюэля. – Посмотрим, как ты запоёшь, когда я забью тебя до смерти!
Обезумев от ярости, Жак что есть силы начал избивать Самюэля ногами. Его компания попятилась назад. Вид настолько озверевшего Жака не на шутку напугал их. Для них он умер и как друг, и как предводитель, став диким зверем, желавшим лишь рвать и метать. Жак и сам это понимал, из‑за чего с каждым разом бил всё сильнее.
Изабель прижала Элин к себе, чтобы она не видела, как избивают их друга. Сквозь слёзы она умоляла Жака остановиться, но тот не слышал никого и нечего. Это уже не было простой неприязнью, а самой настоящей ненавистью. Ненавистью, что полностью ослепила Жака и будто бы кричала в его голове: «Убей его! Убей эту падаль!», и он подчинялся этим крикам. Изабель осознала это и, желая спасти друга от смерти, рванула к Жаку. Схватив его за руку, она оттащила Жака от истекавшего кровью Самюэля, что дало ему возможность приподняться. Жак безуспешно пробовал выдернуть руку, но Изабель вцепилась в него намертво.
– Отцепись, шваль!
Свободной рукой Жак изо всей силы дал пощёчину Изабель. Крикнув от боли, она отпустила его и схватилась за щёку. Еле устояв на ногах, Изабель отступила к сестре. Отходящих ребят возмутило подобное. Они уже хотели было подойти к Жаку и угомонить его силой. Но не успели.
