До и после тебя

Ближе к вечеру к нам пришли первые посетители. На окно нашей палаты был повешен огромный плакат с надписью «МЫ», чтобы гости знали, в какое окно кричать, и мы спускались вниз пообщаться и погулять. Ребята по очереди или все вместе привозили нам разные вкусности. Когда наступал вечер, начиналась скукотища, мы обычно сидели на кровати и играли в карты.

Как‑то раз Надя предложила сыграть – от нечего делать – на наших бывших женихов. Тогда мне показалось это забавным. Надя поставила на кон Потапа. Саша Потапов был высокий, красивый парень спортивного телосложения. Он занимался спортом и работал в ФСБ. Его мать, Галина, была заместителем директора магазина. Жили они в трешке возле метро «Сходненская», все были приличные люди.

Я же на кон поставила Антона Романова. С ним у меня был очень короткий роман, который, в принципе, и романом‑то не назовешь. Меня с ним познакомили Минаев с Шиковым, когда вышли из тюрьмы. Какое‑то время мы встречались, затем он пригласил меня к себе домой, где нас застукала его жена, о которой он мне, видимо, забыл рассказать. На этом встречи и закончились.

В итоге Надя проиграла мне Потапа. Мы посмеялись, и нас позвали ужинать.

Через несколько дней врачи, поняв, что лечить нечего, выписали меня из больницы. А вот Надю, как ни странно, оставили. У нее действительно нашли инфекцию, и ей нужно было долечиваться.

Когда я вышла из больницы, у дверей стоял Саша (он же Потап). Он узнал, что нас выписывают, и приехал встречать. Увидев, что Нади нет, он поинтересовался, что случилось. Я рассказала. Пока мы ехали и разговаривали, я поняла, что он мне нравится, хотя, по слухам, он все еще был неравнодушен к Наде. Но я на сто процентов была уверена, что как мужчину она его не рассматривает!

Когда мы доехали до дома, Саша предложил зайти к нему на чай с конфетами, и я согласилась. Так как у Саши мама работала в магазине, дома у них стояли коробки шоколадных конфет. Сладкое я обожала, ведь мне его так не хватало в детстве. На следующий день он вновь пригласил меня в гости, а потом еще и еще раз. Однажды я осталась у него ночевать, а потом и вовсе переехала к нему жить.

Слухи о том, что я живу с Потапом, распространились быстро. И хотя Наде он не был нужен, ее это все‑таки задело. Ее уже давно выписали из больницы, а я так и не появлялась. Именно поэтому она надела свой лучший наряд, сделала прическу, накрасила губы и пришла к нам. Прошла на кухню и села за стол. Я же встретила ее в халате. Вся расфуфыренная, она сидела и смотрела на нас, а я под столом била ее ногой: «Ты зачем пришла?!»

– Я шла мимо и решила зайти, – ответила Надя.

– Ну и шла бы мимо! – недовольно выпалила я.

Через какое‑то время Надя тоже успокоилась, выключила «собаку на сене», а спустя месяц я узнала, что беременна. Саша сразу сделал мне предложение. Мне было двадцать лет. После всех неудачных романов я решила, что муж, ребенок и дом – лучшее, что могло произойти со мной в жизни. Я была счастлива.

Очень быстро началась подготовка к свадьбе. Время терять было нельзя, иначе потом я бы просто не влезла в свадебное платье. Сашина мама настояла на том, чтобы мы венчались в церкви. Мы спорить не стали. Она организовала пышную свадьбу, народу было много: друзья, родственники. Приехали Светка с Машей, мама, я пригласила отца. Свидетелями на свадьбе были Оля Федотова и Леша Поляков. Вадим попросил своего друга – фотокорреспондента Виктора – приехать, и тот сделал нам шикарные фотографии. Праздник прошел на все сто. Было весело, все говорили очень приятные пожелания, танцевали, участвовали в конкурсах. Все остались очень довольны. Потом еще пару месяцев все тушинские друзья приезжали к нам, и мы пересматривали свадебные кассеты.

После моей свадьбы в течение года все тушинские переженились. Леша Поляков женился на однокласснице Олеське. Виталий Громов познакомился на моей свадьбе с Олей Федотовой, и они тоже сыграли свадьбу. Осипов женился на своей соседке, а вот Надя вышла замуж за непростого человека Дмитрия Павлова – это был очень взрослый мужчина по сравнению со всеми нами, более того – оказался другом Германа Морина, моего возлюбленного в юности. Когда Дима узнал, что Надя рассталась с Мориным, то не упустил момента. Она ему давно нравилась, но он не мог к ней приблизиться и на миллиметр, зная, что она «в отношениях» с Германом.

На свадьбе Нади я спросила ее:

– И сколько твоему жениху лет?

– Без двух сорок, – ответила невеста.

Павлов тоже жил в Тушино, но он был не из нашей компании. Надя выбрала его не просто так, и это было понятно: взрослый мужчина при деньгах – хороший вариант.

В Тушинском ЗАГСе на нас смотрели уже странновато: люди приходят одни и те же, только женихи с невестами меняются.

Но самой неожиданной оказалась свадьба моего отца и Сашиной матери. Они как раз познакомились на моем торжестве и, повстречавшись какое‑то время, тоже решили затеять женитьбу. Мой отец переехал к нам.

Надина сестра, Люба, вышла замуж за парня, с которым познакомилась в Германии, когда ее семья там жила. Смирнов Андрей не женился ни на ком. Он любил Любу и уехал на север на заработки.

Между этими свадьбами у меня родилась дочь. Две недели мы выбирали имя и назвали девочку Настей. Оля Федотова и Леша Поляков стали крестными родителями. Все были счастливы, пока не зазвонил телефон…

Я подошла к телефону, и у меня руки затряслись от услышанного. Это был отец Антона и Олега, про которого я уже и думать забыла. Он представился и сказал, что знает, где я живу. Я должна была подойти к кинотеатру «Балтика» через десять минут. Он будет ждать меня там. Чтобы не идти – даже мысли такой не было: в кроватке лежала маленькая Настя, и подвергнуть ее опасности я не могла. Единственное, что я успела – позвонить Наде и быстро рассказать, в чем дело.

Саша был на работе, и Надя позвонила ему. Я сказала свекрови, что нужно уйти ненадолго, и быстро отправилась в назначенное место. Там меня ждал джип, на котором меня стремительно увезли.

Привезли меня на ту же квартиру в Химках. Я молча прошла в комнату и села в кресло. Мне начали говорить, как долго они меня искали, и если бы нашли раньше, то закопали бы в лесу. Я сидела молча и слушала, не проявляя ни одной эмоции. Я знала, что нельзя плакать, кричать и умолять: будет только хуже.

Когда они высказались, я спокойным голосом произнесла:

– Я теперь замужем, и за меня отвечает муж.

На это они отреагировали бурно. И на все, что бы они ни говорили, я отвечала лишь этой фразой. Я знала, что у Саши есть отдел по защите сотрудников и их семей. Я знала, что они найдут меня, что приедут люди с автоматами, автогеном вырежут дверь, и на этом все закончится.

Потом меня спросили:

– Что есть у твоего мужа? Если есть квартира, пусть отдает в качестве выкупа за тебя.

– Хорошо, только вы должны позвонить ему и решать это лично с ним.

Я взяла ручку и листок, написала рабочий телефон Саши, добавила «2‑й отдел ФСБ» и протянула листок мужчинам.

– Он сейчас как раз на работе.

Через минуту там и ноги моей не было.