Два сердца столицы

Я ехала по мокрой от дождя трассе из загородного клуба на своем мерседесе. Деревья сбросили свою желтую листву, на город опустилась серость, а противный, холодный, осенний дождь моросил, покрывая лобовое стекло. Серость, упавшая на город продержится до самой весны. Я ехала, слушала песни по радио, подпевая некоторые из них и размышляла на тему того, почему в Москве так мало солнца. Музыка сменилась новостями, которые крутили каждый час, томный голос ведущего сообщил:

В Москве волна ОРВИ…

Я убавила звук.

– Так странно, почему по новостям никогда ничего веселого не рассказывают. Постоянно негатив вываливают на людей, – сказала я вслух своему песелю, который мирно посапывал на переднем пассажирском сидении.

– Ну и засоня же ты, я почесала его за ухом, а он не просыпаясь, перевернулся на другой бок в своей лежанке. Как же здорово ему, лежит в своей кроватке, в автомобиле. Я бы тоже сейчас с огромной радостью завалилась в свою кровать и проспала несколько часов. Эта поездка в загородный клуб меня вымотала. Думаю, что Стёпа тоже не был рад шумной компании. Коллега по работе отмечал день рождения, снял домик в подмосковном клубе и пригласил всех, отказ он не принимал и поэтому пришлось выбираться из своей квартиры, ехать и поздравлять…

Я интроверт и мне было абсолютно это не интересно и не нужно, я бы с большим желанием провалялась дома, в обнимку со своим песелем. Я не люблю общество людей, они мне не нужны, чтобы чувствовать себя счастливой. Но интроверту пришлось выбраться из своего кокона и теперь нужно было восполнить свою энергию. Обычно это было что‑то связанное с творчеством, я рисовала, писала сказки, играла на калимбе или просто брала Степу и мы вместе шли на пробежку в лес, который находился рядом с моим ЖК. Стёпа это мой пёсель, который сейчас посапывает на соседнем сиденье. Как вы уже поняли, я всегда предпочитаю собственное общество, ещё никому не удалось сломать стену, которую я возвела вокруг себя и своей собаки.

Йоркширский терьер по кличке Стёпа, ему четыре года, рожден он от очень титулованных родителей, победителей многих выставок и конкурсов, но единственное, что его связывало с родителями‑это кривенькое клеймо, которое ему набили от жалости, чтобы он не считался «выбракованным» и была возможность кому‑нибудь его впарить. Но я влюбилась в него с первого взгляда. А не подходил он под стандарт, потому что имел длинные, тонкие лапы, длинные уши и крупное тело. Но зато природа наградила его умом и сообразительностью. Он четко выполнял мои команды: сидеть, лежать, дай лапу, голос, неси игрушку, тихо и умри. И на просьбу «идем обниматься»,он подходил, клал свои длинные лапы на мои плечи и прижимался всем своим телом, искреннее и с любовью заглядывая в глаза и облизывая мне нос. Вообще мне кажется, что он понимает все, что я ему рассказываю.

Все дни моей жизни были похожи друг на друга, я работала, возвращалась домой и наслаждалась своим одиночеством, гуляла со Степой, включала на своем огромном экране виды Перу, садилась скрестив ноги перед экраном посреди своей гостиной, и смотрела, поедая кукурузные палочки. Это еще одна моя особенность или как говорят люди «странность», я всегда сажусь скрестив ноги напротив понравившегося мне объекта, картины или вида и поедая кукурузные палочки просто смотрю, получая эстетическое удовольствие.

Стёпа лежал рядом, играл со своей игрушкой или грыз косточку…

Но в середине зимы все изменилось. Оказалось, что сезонная простуда, это новый неизвестный человечеству вирус, которому в последствии дадут название Армагедон’20…

Существует теория, что при любом катаклизме выживет лишь золотой миллиард, но за полтора года я доказала, что это миф. Хотя странно говорить, что я доказала, ведь доказывать уже было некому.

Весной 2022 года человечество вымерло, полностью, все восемь миллиардов, оставив в живых только меня…Я пережила смертоносный вирус, массовые суициды и полнейшую анархию.

Наши дни.

– Отцепись от меня, не прижимай меня к себе! – Девушка оттолкнула парня.

– Да нужна ты мне, пигалица. Я‑то думал пережить конец света с какой‑нибудь моделькой, с пышными формами, – съязвил парень.

– Ты походи‑поищи, может где‑нибудь ещё бродит моделька‑доходяга, ищет к кому присосаться, к тебе хочет, синеглазка.

Доходягами называли тех, кто уже заражён вирусом Армагедон’20 и их дни были сочтены, но заражённый все еще пытался бороться с вирусом. Такие чаще встречались за три месяца до полного вымирания человества. Они зачем‑то бродили по улицам города, еле волоча за собой ноги, сильно кашляли, хрипели и тяжело дышали. Забирались в темные помещения, потому что мутирующий вирус, который к тому времени уже был способен убивать за 48 часов, поражал роговицу глаза, людям было больно смотреть на свет, и поэтому они из последних сил искали темные закутки, где умирали в мучениях. Особенностью Армагедона было то, что тела не разлагались, а самомумифицировались в течении трех дней…

Девушка посмотрела в глаза парню, выхватила из его рук свою балаклаву и когда он не ожидал, дала ему пощёчину, – это за то, что ты меня на пол повалил, придуроШный!

Парень прищурил глаза и раздражаясь прикусил губу.

Её внимание привлекла подвеска на его шеи. Она посмотрела на неё, потом на парня. Девушка была уверена, что это её подвеска, это был винтаж, сделанный на заказ её бабулей, подвеска в виде ангела, с расправленными крыльями и мечом, а над его головой был изумруд.

«Неужели я её потеряла или он мародёр и украл её у меня из квартиры», – думала она.

Девушка надела рюкзак, балаклаву и направилась к выходу.

– Нам надо держаться вместе! – крикнул парень ей вслед.

Она лишь показала ему средний палец и выбежала на улицу. Оглянувшись по сторонам и убедившись, что никого нет, она побежала к своему автомобилю. Уже почти добежав, кто‑то большой, в темно‑зеленом защитном костюме и в шлеме, который полностью защищал его голову и лицо, выскочил из‑за её машины и повалил на землю. Она начала сопротивляться, но противник был в несколько раз выше и сильнее её. Он поднял и понёс её к такому же зеленому, как его костюм, автомобилю марки «Hummer», спрятанному под мостом. Девушка из‑за всех сил пиналась ногами, пытаясь вырваться. Тот никак не реагировал, складывалось ощущение, что мужчина просто запрограммирован на то, чтобы волочить её. Она слышала его громкое дыхание, будто он дышит через какой‑то аппарат, встроенный в его шлем. Степа громко лаял, стачивая когти об стенки рюкзака‑переноски, безуспешно пытаясь выбраться. Преследователь резко сорвал рюкзак и выкинул его на дорогу, Степа вскрикнул и замолчал.

Сердце девушки начало биться с невероятной силой, она почувствовала злость и с ещё большим остервенением начала сопротивляться, но шансов у неё практически не было, противник был сильнее, ей могла помочь только удача. Было слышно как Степа снова пытается выбраться и прийти на помощь хозяйке.

Мужчина пытался засунуть девушку на заднее сиденье Хаммера, но она упорно упиралась ногами и руками. Когда неизвестный понял, что она так просто не сдастся, ему это надоело и он с небольшой силой ударил её головой об машину, пытаясь вырубить. Девушка ослабла, все звуки притупились, в ушах стоял звон, голова гудела, а в глазах летали звёздочки. Он уже без проблем положил её на заднее сиденье, открыл футляр и достал шприц, закатал ей рукав, сзади послышался голос: