Город влюбленных

На самом деле Линда ненавидела уходить с поклонов. Ей всегда казалось это жутким неуважением. Каково артистам видеть бегущие спины? На ее памяти случился забавный момент. Она присутствовала на моноспектакле одного известного актера старшего поколения. В гробовой тишине, во время драматичного монолога, у кого‑то в зале зазвонил телефон. Артист сначала терпел, а потом взорвался репликой в зал: “Выключите немедленно!”. Растерявшийся зритель не смог быстро найти телефон. Тогда артист с грохотом опрокинул стул, покинул сцену и отказался больше туда выходить. Не ясно, кто тут поступил более некрасиво. Зритель, не отключивший телефон, или же артист, будто бы забывший об остальных добропорядочных зрителях, которые оплатили билеты.

Сегодня публика в зале особенно тепло благодарила артистов. Спектакль был легким, романтичным, с оттенком грусти. Все, что так нужно, чтобы отвлечься от будней. Благодарные люди несли цветы к сцене.

– Этот торт лег у меня в желудке мертвым грузом, – траурно сообщила Кри‑Кри в очереди за одеждой.

– То есть спектакль тебе совсем не понравился?

– Мне понравился парень в обтягивающих штанах и в шляпе.

– Отлично, так и напишу в статье. “Зрительницы оценили впечатляющую физическую форму актеров”.

Перед Линдой стояла дилемма. На дворе была уже ночь. Дел было невпроворот. Ехать на метро очень не хотелось. Ехать домой к Кри‑Кри, проболтать с нею всю ночь и ничего не успеть, – тоже. Приходилось выбирать между двух зол.

Выйдя наконец на улицу, Линде перехватило дыхание от холода. Надо же, когда это ночи успели стать такими холодными. За своими статьями и учебой она потеряла счет времени.

– Я предлагаю вызвать такси, – критическим тоном высказалась Кри‑Кри.

Издалека, со стороны парковки, на Линду смотрел парень с густой копной волос. Это был Тони. Чего он ждал?

– Набережная. Набережная! Ну как можно не знать этого слова! – Кри‑Кри пыталась договориться с таксистом, который явно приехал сюда из чужих краев.

Время все шло и шло. Ноги и руки начинали мерзнуть.

– Могу предложить помощь?

Линду шарахнуло током второй раз за вечер. Почему именно сегодня, когда она вся была на нервах перед экзаменом и чувствовала себя такой уязвимой, с ней начинали общаться такие симпатичные мужчины.

– Мы ждем такси, – холодно ответила Линда. По крайней мере, она старалась, чтобы ее голос звучал холодно.

– Какие мы? Вон мое такси. А тебе придется добираться домой на лошадях! Пока! – Кри‑Кри предательски улыбалась. – Расскажешь потом, как все прошло, – шепнула она на ухо, делая вид, что целует в щеку.

Действительно, судьба практически ставила Линду перед фактом. Либо неплохая машина с кожаным салоном и полунезнакомцем за рулем, либо ночное метро. Выбор был очевиден.

– Ты же понимаешь, что я должна сфотографировать твои номера.

– Конечно, – с милой улыбкой отозвался Тони.

Линде пришлась по душе эта сговорчивость. Было в ней что‑то уютное и домашнее. Тони вообще удавалось вести себя так, будто они были давними товарищами. Делал ли он это специально, притворялся или же это была его обычная манера? Линде пока не удавалось его раскусить.

Сначала ехали молча. Линде на мгновение показалось, что их общение было обречено на провал. А все из‑за странного напряжения, возникшего между ними. Линде показалось, что Тони лихачит. Сначала она испугалась. Но быстро заподозрила, что он просто красуется перед ней. Значит, тоже волнуется?

– Интересная машина.

– Интересная? – Тони от удивления вздернул брови. Видимо, она была первой, кто наградил его машину именно этим эпитетом.

– Она такая тихая.

– Электрическая, – будто бы невзначай бросил он.

Ага, ясно, теперь я должна издать восторженный возглас, подумала Линда. Но назло всему миру сдержалась и не проронила ни звука. Такая реакция возымела свой эффект.

– Вы с Димитрием так мило общались. Давно его знаешь?

– А, он просто служит здесь артистом. Меня с ним познакомил режиссер. Я брала у него интервью.

– Да ты влиятельный человек. С тобой надо дружить, – иронично заметил Тони.

В его интонациях чувствовалась какая‑то подозрительная заботливость. Будто бы все внимание он сосредотачивал только на Линде. Это подкупало и обезоруживало. Линда старательно пыталась не выдать себя.

– Мне нравится журналистика. Люблю разбирать все по косточкам.

– Меня тоже разберешь?

Определенно, в этом был вызов. Линда не знала, хочет ли его принимать.

– Ну, ты хочешь производить впечатление.

Тони покачал головой и ласково улыбнулся, глядя на дорогу. Правой рукой он ловко совершил оборот рулем. Выглядело это так, будто бы он нежно гладит невидимого зверя по спине.

– У меня получается?

– Что?

– Произвести на тебя впечатление.

Линда не стала отвечать. Она чувствовала, что еще немного и она потеряет нить разговора. Ее не покидало двойственное ощущение. Будто бы она оказалась в ловушке, но при этом испытывала от этого дикое наслаждение.

В салоне работало радио. Как на зло заиграла песня, от которой Линду еще больше бросило в жар. “Don’t say a word while we dance with the devil, you brought a fire to a world so cold”.

– А почему “голая” блондинка не с нами? – Линда пыталась сделать вид, что ей максимально неинтересен ответ.

– Она тебе так понравилась?

– Нет, просто удивлена. У нее такое… красивое платье. Неужели она поехала на метро.

– Не переживай, о ней есть, кому позаботиться.

Значит, она не его девушка. Тогда непонятно, почему они вместе были в театре. А главное – почему она выбрала такое платье.

– Так значит, вы друзья?

Тони пристально посмотрел на нее. Линда не заметила, как перестала дышать. Улыбка возникла на ее лице сама собой.

– Нет, мы не пара, если ты об этом хотела спросить.

Какое‑то время они ехали в тишине. Линда уловила знакомый аромат – кожа, древесные ноты. Тони не мог не знать, какое впечатление он производит на женщин. Расслабленный, обаятельный, с открытым лицом и теплой улыбкой. Явно умный, с чувством юмора. Взгляд не по годам взрослый. Картину дополняли широкие плечи и красивые руки. Линда старалась не задерживать на них взгляд, хотя это и стоило ей усилий.

– Ты не против, если мы остановимся?

Тони остановился у здания и вышел из машины. Линда с недовольством смотрела на часы. Хоть бы он ушел ненадолго, впереди длинная ночь.