Городской роман или Школа Карабаса

Присев на краешек указанной кровати, Надежда с интересом стала рассматривать обстановку комнаты. А там четыре кровати, на одной из которых сидела она – своими деревянными изголовьями упирались в стену, противоположную от входной двери; остальные три стояли вдоль стен. Рядом с входом довольно большой угол был отгорожен шторами, загораживающими часть единственного окна с жалюзи, за которыми виднелись металлические решетки. За шторами просматривался раскладывающийся книжкой диван. Завершал обстановку обшарпанный стол со стульями в центре комнаты.

Минутное молчание – когда Надежда рассматривала обстановку комнаты, а местные обитатели осматривали ее – было прервано шустрой чернявой девушкой, присевшей к ней на кровать.

– Как тебя зовут и сколько тебе лет? – спросила она.

– Зовут Надей, мне четырнадцать.

– Ты откуда?

– Отсюда. Я – москвичка.

– А тот мужчина, что привел тебя сюда – он кто тебе?

– Он мой папка.

– И за сколько он тебя продал?

Этот вопрос одновременно удивил и возмутил Надежду, заставив возразить:

– Папка не продал меня! Просто заключил договор с Вадимом Петровичем на два года, – и тут же гордо добавила: – За меня 200 тысяч долларов дали! Понятно?

– Ну, ну, не сердись, – предложила мировую чернявая девушка. – Скоро сама все поймешь. А сейчас давай знакомиться. Я – Вика. Я здесь самая старшая, мне – семнадцать.

Ее заявление – удивляло; ибо щуплая девушка выглядела младше самой Нади.

– Я – Лариса, с Украины, – представилась крупная шатенка с осанкой, при которой в профиль ягодицы выглядели пышнее груди. – А эта немая у окна, – кивая в сторону светловолосой красавицы, – Светка, – и подытожила: – Нам по шестнадцать.

Другая девочка с каштановыми и чуть отливающими рыжиной короткими волосами, сидя прямо на столе и болтая ногами, представилась:

– Юля, я только на год тебя старше, – и озорно сверкнула такими необычно желтыми, как у рыси, глазами; которые могли заворожить кого угодно.

– Антон, – тихо произнес хрупкий мальчик, который здесь уже не улыбался, как во время обслуживания посетителей, а устало сидел на стуле. – Два дня назад у меня день рождения был. Десять исполнилось, – и не смог удержаться от того, чтобы не заметить обижено: – Только подарков никто не дарил. Зато крепко высекли.

– Есть еще Ира, ей, как и тебе, четырнадцать, – решила добавить Лариса, после чего с кривой усмешкой заметила: – Но сегодня её здесь не будет.

– Она дома? – поинтересовалась Надежда.

– У нее нет дома, – отметила Вика. – Она сейчас в спортзале.

– Одна?

– А ты как думаешь? – решила ответить ей вопросом на вопрос Вика.

– А зачем она там? – удивилась Надя и предложила: – Можно я ее сюда позову?

– Попробуй, – опять с усмешкой предложила ей Лариса.

Надежда выскользнула в небольшой коридор и осмотрелась. Этот коридор, освещенный единственной лампочкой, свисающей на проводе с пятиметрового потолка, имел четыре двери, из которых – три были раскрыты чуть ли не настежь. Оставив за спиной дверь, откуда только что выскочила, девочка прямо перед собой узнала дверь в душевую, где побывала уже раньше, и с любопытством заглянула за другую распахнутую дверь. Там в полумраке ей удалось увидеть гримерные столики с зеркалами, в которых отражался освещенный дверной проем и ее силуэт. Но когда девочка попыталась открыть единственную закрытую дверь, то была неприятно удивлена – обнаружив, что та заперта на ключ. Стало ясно, что выйти наружу было невозможно из‑за запертой двери и металлических решеток на окнах. «Да здесь, как в тюрьме!» – мелькнула мысль в голове у девочки. Однако, вернувшись назад в комнату, Надя все же решила уточнить:

– Дверь в зал всегда запирается?

– На ночь – да, – достаточно бодро объявила ей Лариса.

– Зачем?

– Чтоб не разбежались, – пояснила Вика, но тут же, спохватившись, что сказала что‑то лишнее, приказала остальным: – Ну – всё! Марго сегодня видно ночует у Степаныча. Поэтому разбирайте стулья под одежду и ложитесь спать. Лариска! Ты сейчас стоишь ближе всех к выключателю. Гаси свет!

Однако Наде совсем не спалось на новом месте. Она несколько раз повернулась с бока на бок, растирая пострадавшие сегодня от пояска ягодицы, а потом шепотом спросила у лежащей на соседней кровати девушки:

– Вика, ты спишь?

– Не совсем, – буркнула та в ответ.

– Вика, почему ты решила, что Маргарита у Степаныча?

– Потому что она не легла спать здесь на диване. У Степаныча диван ясное дело – теплее.

Некоторое время Надя молчала, вспоминая свой дом и взаимоотношения между папкой и Марусей на теплом диване, но затем задала следующий вопрос:

– Вика, а почему Ира в спортзале?

– Карабас ее наказал.

– Кто? – изумилась Надя, услышав столь странную кличку, и не совсем еще догадываясь: кому она может принадлежать.

– Кто, кто! – передразнила девочку Вика, но потом все же добавила: – Вадим Петрович – вот кто.

– А за что наказал?

– Она не сумела угодить посетителю.

– Ага! И мне пришлось за нее отдуваться, – уточнила со своей кровати Юля.

– Спите, девочки! А то и нас накажут, – потребовала Вика и повернулась к новенькой спиной.

Так для Нади закончился первый день пребывания в этом клубе.

 

Глава 4

На следующее утро девочки после мытья в душе старательно накручивали на головы бигуди. Лишь кучерявая от природы Вика была освобождена от этой процедуры. Зато она с удовольствием помогла накрутиться новенькой, усадив ту перед зеркалом в гримерной комнате. В результате – волосы Нади так непривычно туго стянули бигуди; что заставило ее еще больше почувствовать себя не в своей тарелке.