Игры в любимых. Серия «Истории любви»

– Трудно, – согласилась Кристина. – И с детьми трудно, и с родителями. Половина чересчур образованная, другая половина наоборот, совершенно не собирается задумываться над воспитанием собственных детей. Мне вот знаете, что интересно? – вдруг переменила тему девушка. – Сын ваш, он так моментально умеет перестраиваться: от человека к человеку, от ситуации к ситуации, что даже странно. Не могу понять, то ли он действительно, как бы это сказать, умеет быть разным и с каждым человеком ведет себя искренне, то ли просто….извиняюсь, стелется под каждого, то ли вы его научили вести себя так, как подобает правилам. Потому что прошлый раз он вез меня домой, был вежлив, разговаривал прилично, потом ему позвонили, он разговаривал как начальник, ну вы понимаете, а потом когда я шла уже к подъезду своему, он разговаривал по всей видимости с другом каким‑то, и вел себя как подросток какой‑то. У него даже манера говорить изменилась, ну и словечки всякие, естественно.

Николай Степанович приподнялся на подушке и очень внимательно все это время смотрел на Кристину.

– Какая вы интересная девушка, Кристина. Вы очень хорошая. Только, – он немного помолчал, подбирая выражения, – будьте с ним аккуратнее. Я сам не знаю, когда он искренен, а когда делает так, как ему выгоднее. А с девушками он просто не умеет общаться, это конечно я виноват, примера то перед глазами у него не было, а разговаривать с ним очень тяжело. Он как будто до сих пор не может выйти из подросткового состояния, не может повзрослеть.

– Или не хочет, – пожала плечами девушка. – Или мы с вами ошибаемся, а ваш сын как раз наоборот давно повзрослел, просто это у него защита такая, от несовершенства мира, так сказать.

Николай Степанович не успел ничего ответить, потому что в палату вошла медсестра с подносом.

– Николай Степанович, пора ставить уколы.

Кристина тут же встала со стула и попрощалась:

– Ну мне тоже пора. Поправляйтесь.

Уже у самой двери мужчина остановил ее.

– Всего хорошего вам, Кристина.

Он улыбался ей. Впервые за все время.

 

Где‑то через неделю у нее заболела напарница. И Кристине пришлось работать в две смены, вставать, когда еще темно, и приходить домой, когда уже темно. Разумеется, это отнимало много времени и сил, и в больницу к Николаю Степановичу она больше не ездила.

И дозвониться до Александра, чтобы узнать как дела у его отца, она тоже почему‑то не могла. Лишь однажды она все‑таки смогла это сделать. Дозвониться‑то дозвонилась, но так и не поговорила. «Извини, у меня проблемы. Спасибо тебе за все», – вот, что она услышала. Пожала плечами и убрала телефон. Не хочешь разговаривать, ну и не надо.

Жизнь продолжалась. Размеренная, спокойная. Дом, работа, магазин, дом. По выходным кино, раз в неделю звонки родителям, по вечерам звонки Илье. Как дела? Как работа? Когда приедешь? Хорошо, буду ждать. Правда и Илья не всегда отвечал на ее звонки, а иногда скороговоркой произносил, что занят, перезвонит потом и отсоединялся. Судя по женскому смеху в отдалении, становилось понятно, что ему действительно некогда. Или это только казалось?

В конце концов, она молодая, здоровая женщина, и ей тоже хочется мужской ласки. А его она уже больше двух месяцев не видела. Сколько же можно? Впрочем, она даже успела привыкнуть, что никто не вторгается в ее личное пространство и не мешает ей чувствовать себя свободной. Она совершенно свободна в своих действиях и мыслях. Ей не надо ни под кого подстраиваться, да и командовать тоже не над кем.

Может быть поэтому она все больше думала о Николае Степановиче. И о его сыне. Она конечно взрослая девочка и прекрасно понимает, что все бизнесмены, предприниматели, так сказать успешные люди, ничем не отличаются от простых тружеников. У них абсолютно такие же проблемы, как у всех, может быть только масштабы чуть шире. И он тоже беспокоится за своего сына, а заодно и за свое имя, ну и за состояние.

 

В одну из пятниц после трудного дня и легкого ужина Кристина буквально упала на диван и вытянула ноги. После чего вздохнула и порадовалась предстоящим выходным. Что‑то она совсем вымоталась за этот день, хотя отработала только одну смену. Дети также как взрослые к концу недели устают от садика. И становятся чересчур возбужденными и хуже кушают.

Кристина закрыла глаза и пыталась вспомнить, кому из родителей она забыла сказать про театр на следующей неделе. Немудрено было пропустить кого‑нибудь, если опять получилось так, что половина родителей пришла в одно время за своими крохами. Как обычно началась суматоха: одни спрашивают, как вел себя их ребенок, другие сразу начали сдавать деньги на театр, а у Никитки потерялись носки, и его мама долго искала их, пока не нашла в чужом ящике.

Вот ведь попробуй теперь вспомнить….Кристина опять вздохнула и решила отвлечься от этого бесполезного дела. Она включила телевизор и стала щелкать по каналам, продолжая правда думать о своем. Смотреть было совершенно нечего, и она решила остановиться на канале, на котором как раз начались местные новости. Правда и тут не нашлось ничего интересного. Все как обычно – депутаты с круглыми лицами и опухшими глазками что‑то бурно обсуждали и тыкали друг в друга толстыми пальцами, продукты в магазинах снова подорожали, за день на дорогах произошло сразу 10 дорожно‑транспортных происшествий, в которых пострадало….

Кристина откинула голову назад и закрыла глаза. Что‑то правда она сегодня устала как никогда. И сейчас просто отдыхала, вполуха слушая новости.

– …. На 66‑ом году жизни ушел из жизни Ткаченко Николай Степанович – руководитель филиала компании «Строительный мир». Похороны состоялись сегодня на…

Кристина мгновенно открыла глаза и вгляделась в экран телевизора. И тут же увидела фотографию Николая Степановича в траурной рамке. Ее рука сама зажала рот, как будто это был ее отец. Потом показали процессию, и Кристина сразу увидела его сына. Высокого, стройного, в черных джинсах и такой же черной водолазке. Он стоял с краю, и камера часто наезжала и подолгу задерживалась на нем. Остальные люди, видимо коллеги по работе и друзья, стояли небольшими группами, перешептывались. А он стоял один, грустный и несчастный, и никто к нему не подходил.

– … Николай Степанович не просто был руководителем компании, он занимался благотворительной деятельностью и несколько раз в год перечислял деньги детским домам нашего города. А два года назад, когда срочно нужны были деньги на сложнейшую операцию маленькой Насте Чепушиной, именно Николай Степанович….

Оказывается, Николай Степанович был довольно известный человек в нашем городе, подумала Кристина, продолжая вглядываться в экран. Показали маленькую девочку, видимо ту самую Настю. Она играла с мамой на полу игрушками и весело смеялась. Потом снова показали студию. Ведущая сообщила, что Николай Степанович кроме этого работал в общественных организациях, которые занимались благоустройством города.

Какое у него горе, подумала Кристина о Саше. А ведь он не верил, что отец так вот быстро уйдет. Ему же всего 65 – разве это возраст?

Сердце тоскливо заныло. Лучше бы она не знала Николая Степановича. Даже не обратила бы внимание на это сообщение. Нет, обратила бы, конечно, но не так было бы жалко. И лучше бы сына его не знала. Телеведущая как раз о нем и говорила. Что он единственный сын и единственный наследник. И что он, скорее всего, возьмет правление филиалом в свои руки. Потом выступали какие‑то люди, говорили теплые слова, хвалили за работу, соболезновали.