Измена. Ребенок от бывшего
Свекровь не давала мне объясниться, договорить. Верещала и перебивала. У меня голова разболелась и живот заныл.
– Ну и поворот… У кого что болит, тот о том и говорит! Верно, Юля? Свята невинность, оказалась не без греха, – сплюнула гадливо. – Марина куда более лучший вариант чем ты – никакущая деревенщина! Мариночка скоро родит долгожданного сына Ярославу, а ты… Твоё место здесь! В этом гадюшнике! Найдешь себе местного алкаша, будешь батрачит с утра до ночи и жить на сдачу бутылок.
– Ну‑ка рот свой закрыла, тоже мне княгиня нашлась! Пошла отсюда, быстро!
– Сама закрой!
– Не смей так с моей дочерью разговаривать, мымра крашенная, тебе здесь не рады! Ты смотри какая, мажорка явилась, на себя посмотри! Наворовали и из грязи в князи!
– Что, как ты смеешь?!!
Взяв швабру, мама двинулась на истеричку, та испугавшись, назад попятилась.
Мама у меня крепкая женщина, боевая и работящая. Накостылять этой селёдке – нечего делать.
Анфиса Геннадьевна вылетела из дома словно пуля, вслед за адвокатом, включив актёрскую игру:
– Караул! Убивают, люди добрые! Ведьмы напали, избивают, помогите!!!
Ей навстречу Рекс. Прыгает с разбегу на её идеально красивый розовый костюм и пачкает грязными лапами, лизнув шершавым языком в нос. Надеюсь, он поел перед этим из мусорки. Есть за ним такой грешок.
– Аааа, сгинь, шавка, сгинь!
Машет сумочкой истерично, отгоняя Рекса, а он думает, с ним играют. Внезапно оступается, поскальзывается и шмпякается пятой точкой прямо в лужу с веселым всплеском.
Братья рядом стоят, заливисто смеются, тыча пальцами в «княгиню», и аплодируют громко. Мы тоже с мамой из окна наблюдаем, едва сдерживая смех.
Водитель госпожи Кравчук к ней подлетает, помогает подняться и с позором ведёт к машине.
– Конченная деревня… Всё дотла сожгу и попрошу Ярика, чтобы завод здесь построил.
Свекровь, уже бывшая, уезжает. Я выдыхаю, присаживаясь на стул. Смотрю на эти фотографии… Пальцы дрожать начинают, вспоминая тот вечер. И мама ко мне со спины подходит, руку на моё плечо опускает, легонько сжав.
– Юль, что это был за мужчина?
Я закусила нижнюю губу и глаза прикрыла, спрятав их под ресницами.
– Всё, что сказала грымза, правда?
* * *
Флешбэк
– Юлька, молодец, доклад высший класс! Отлично выступила, прям профи уже почти. Ректор доволен! Хвалил тебя и в пример всем студентам ставил.
– Спасибо, я очень старалась, – сказала я, смутившись. – Теперь нужно готовиться к экзаменам, чтобы их тоже отлично сдать.
Семинар закончился, мы, вместе с другим потоком студентов, покидая аудиторию, отправились на долгожданный перерыв.
– Мне кажется, это было лучшее выступление на сегодняшнем семинаре в честь юбилея университета. А ещё на тебя безустанно тот красивый мужчина смотрел, – хихикнула Настя. – Дмитрий Давыдов. Главный спонсор универа и та ещё пташка высокого полета.
Верно. Фамилия на слуху. Бизнесмен крутой он и крупный.
И правда, слишком нескромно он на меня смотрел, а потом улыбался и аплодировал громче всех. Я это тоже заметила, его не заметить было невозможно. Каждый второй слушатель со мной согласится.
Сегодня аудитория была битком, некоторые студенты даже стояли из‑за нехватки мест. Похоже, многие пришли сюда не ради знаний, а ради Давыдова. Преобладающее большинство слушателей – девушки.
– Ммм, какой же он всё‑таки симпатичный! – продолжала охать Настя. – Как сказал гугл, Давыдов Дмитрий холостяк.
Я заказываю глаза. Вот шустрая егоза, уже досье на него собрала.
– Красавчик, лихо заряжен: в тридцать с хвостиком уже свой бизнес, причём достаточно успешный, а на какой иномарке роскошной он сюда прикатил, ты бы видела!
– Притормози. Ты что сватаешь меня? У меня Ярослав есть вообще‑то, – усмехаюсь. – Я примерная, верная жена.
– Ярик твой сноб! И старик на фоне Давыдова! Он тебя на привязи держит и обращается с тобой как с питомцем.
– Не говори так… Он любит меня, просто характер такой. Ярослав жуткий собственник и очень ревнивый мужчина. У каждого человека есть недостатки.
– Да он со своим котом лучше себя ведёт, чем с тобой!
– Глупости, преувеличиваешь.
Не понимаю, она что поссорится со мной хочет?
– Ты только посмотри, во что он тебя одевает. Тебе двадцать два, а выглядишь на все сорок: строгие костюмы, блузки под самое горло, минимум косметики, волосы всегда собраны в «ракушку» или в высокий хвост. Ты напоминаешь мне прожённую бизнес вумен.
– И что в этом плохого? Это же университет, а не дискоклуб! Я сама люблю классику, меня всё устраивает.
– Кароче, рутина тебя конкретно так засосала и стала слишком правильной, а ведь есть ещё и другая жизнь! В двадцать два она только начинается. Вот скажи, когда ты в последний раз была на тусовке?
Я пожала плечами.
– Это ненормально, когда твой мужик ревнует тебя к каждому столбу и всё свободное время заставляет батрачить, запрещая видеться с друзьями.
Не совсем так. С девчонками видеться не запрещает, только если это тихие посиделки в кафе. Запрещает, если в компании есть парни. Вот тут‑то Ярик превращается в разъярённого Гризли, стоит ему только увидеть рядом со мной одногруппника или, банально, соседа, проходящего мимо и просто поздоровавшегося. Муж взрывается! Ярик в гневе страшен, я боюсь спровоцировать его на конфликт.
– Обещаю, мы с девчонками вытащим тебя из этой домашней тюрьмы и покажем нормальную жизнь! – пригрозила она мне, а её глаза заблестели от азарта.
– Девочки, вот вы где! – к нам подбежала Алла, – там доску почета обновили. Поздравляю!
Воскликнула она и посмотрела на меня.
– Ты первая, Юля!
От радости закружилась голова и ускорился пульс.
Неужели? Неужели я стала лучшей студенткой университета?
– Ты с нами в кафе обедать идёшь?
