К.Б.Ж.Д.

Я вместе с друзьями веселой гурьбой выкатился из машины. Было невероятно здорово размять тело после долгого сидения в одной позе в уазике. Погода стояла теплая, солнце хоть продолжало припекать, но уже начинало уходить с небосклона. Чувствовалось скорое приближение вечера. Вокруг стоянки стояли беседки со столиками, в одной из них была большая компания, они что‑то громко отмечали. Смеялись, поднимали тосты, пели песни.

Вид с этого места открывался и правда фантастический, здесь была северная оконечность Ольхона. Остров славился своими природными богатствами, его ландшафт отличался огромным разнообразием. От теплых маленьких лагун и соленых озер, до золотистых песчаных пляжей с реликтовыми соснами. Здесь же скалы и горы как бы нависали над прозрачной гладью Байкала, редкие деревья образовывали причудливые фигуры, их стволы и ветки были украшенные разноцветными атласными ленточками. Ветер играл ими, ленточки колыхались в его потоке, создавая магическую картину. Для удобства и безопасности туристов, на мысе в особо трудных местах были проложены деревянные ступени и перила. Хоть мы и доехали почти до края острова, но пешком нам предстояло пройти еще довольно большое расстояние.

– Ну что, все готовы? Идем? – бодро спросил Дима.

– Да! – дружно ответили все остальные.

Выходя со стоянки, мы прошли мимо небольшого лотка с сувенирами, за которым сидела старушка. Это была маленькая, скрюченная годами бурятка в национальном костюме. Лицо ее было в глубоких морщинах, обветренное и загоревшее, руки были похожи на узловатые корни деревьев, глаза были черные как смоль, но они были наполнены глубиной, мудростью веков, и чем ‑то мистическим. От ее взгляда по спине пробежали мурашки и меня невольно передернуло. Некоторое время я не мог оторвать от нее взгляда.

– Не ходите на мыс – поздно, – еле шевеля губами, сказала бурятка. Мне даже показалось, что слова я услышал их у себя в голове.

Я молчал, не понимая, что она имеет ввиду. Все остальные уже прошли мимо, не обращая на старуху никакого внимания.

– Поздно уже идти на мыс, духи будут гневаться, нельзя вечером туда ходить, – старуха продолжала пристально смотреть на меня.

– Бабушка, мы быстро, – только и сумел выдавить я из себя. А в горле у меня при этом моментально пересохло, сердце забилось сильней.

– Ты не понимаешь, ты и твои друзья навлекут на себя гнев духов, уезжайте отсюда. У вас дурные помыслы. Я вижу! – старуху вышла из‑за прилавка и вцепилась в мою руку.

– Я? Что? Что вы делаете? – я попытался освободить свою руку.

– У вас черные сердца, вам нельзя сюда вечером. Здесь святое место. Днем или утром вы бы могли помолиться, очистить свою душу, а вечером сюда никак нельзя. Вы привлечете только злых духов. Не ходите туда, – старуха держала мою руку стальной хваткой. Ее глаза смотрели на меня, не моргая, мне стало жутко, не по себе.

– Отстань от меня, – я с силой дернул руку прочь. Старуха, пошатнувшись, отпустила мою руку, оцарапав меня своими длинными ногтями.

– Ай, что за черт, – потряс я поврежденной рукой, – ты сумасшедшая, уйди прочь.

Я сделал пару шагов назад, не отрывая от нее взгляда. Обернувшись, я увидел, что мои друзья ушли уже довольно далеко. Я бросил ненавистный взгляд в сторону странной бурятки и побежал догонять друзей. Сзади я услышал отчетливые слова: «Ты пожалеешь».

По пути я чуть не упал, запнувшись о камень, удержался только благодаря веткам сосны росшей рядом с тропинкой, за которые успел схватиться, падая вперед.

– Стойте, – закричал я друзьям идущем впереди.

Те обернулись и с удивлением посмотрели на меня.

– Денчик, мы думали ты где‑то впереди, – озадачено сказал Олег, – мы вроде за тобой шли.

– В смысле? Это я за вами шел, меня остановила, какая‑то сумасшедшая старуха, а вы ушли, – отдышавшись, сказал я.

– И что она тебе сказала? Ты ей понравился? – с сарказмом спросила Юля.

Я не обратил внимания на ее интонацию и ответил: – Она несла какую‑то чушь, про то, что уже поздно идти на мыс и прочую ересь.

– Поздно для чего? – насторожено спросила Вика.

– Да не знаю я, она чокнутая. Вроде совсем из ума выжила, я понятия не имею, что у нее там в голове творится. Может, у нее маразм уже на последней стадии. Вот еще поцарапала меня, – подняв руку, я показал всем ссадины.

– А на спине она тебе такие же оставила? – Юля не унималась.

Я опять пропустил мимо ушей ее колкость.

– Денис, да черт с ней. Забудь! На лучше хлебни, полегчает, – Витя протянул мне свою фляжку.

– Хорошая идея, – я взял флягу и отпил три больших глотка. Внутри у меня все обожгло, но вместе с тем я чуть успокоился. Через минуту мне стало неловко, что все друзья стоят и смотрят на меня. Это была всего лишь старуха, а я стою здесь и веду себя, как будто встретил черта.

Мы еще раз пустили фляжку по кругу, каждый сделал по глотку. Мне стало совсем хорошо. Друзья еще некоторое время подшучивали надо мной, а я смеялся вместе с ними. Но буквально через минуту я почувствовал на себе чей‑то пристальный и недобрый взгляд. Я резко обернулся – никого не было. Совсем никого: ни туристов, возвращавшихся с мыса, ни торговцев сувенирами, ни шоферов с экскурсоводами. Было ощущение, что мы остались здесь совершенно одни. Я с тревогой посмотрел в ту сторону, где встретил странную старуху. Там никого не было, лишь только атласные ленточки на деревянных столбах развевались на ветру. Я поежился.

– Денис, ну ты чего застрял? – услышал я голос Олега.

Оказалось, что друзья уже пошли дальше, оставив меня одного.

– Иду, – ответил я и побежал к ним.