Княгиня Серебряная
Сила мужчины в кулаках, а женщины – в сплетне. Еще неизвестно, какое оружие страшнее. Словом и убить можно. Хотя зачем убивать в том же спорте? Сплести интригу, написать куда следует, к примеру, что тренер тебя домогался. И его бац! – на парт‑совет. Был тренер – и нет тренера. Сняли. Никто больше коровой не назовет.
Но Лада заниматься такими вещами не собиралась. Ей нужна была медаль, желательно золотая. Обойти Богданову и стать вместо нее лидером сборной – вот о чем мечтала Лада. И чтобы все было по‑честному.
Яркая внешность Воронцовой помогла: ее заметили. Перспективная девушка, да к тому же фактурная. Трудолюбивая. С техникой дружит. Всех надо пробовать. И шанс, который ей дали, Лада не упустила. А тут еще главная соперница, Богданова, внезапно заболела. И Лада поехала на чемпионат Европы. И неожиданно завоевала там медаль. Сравнялась по наградам с Богдановой.
А дальше Лада уперлась. Эти тройные прыжки ей снились по ночам. Сан Палыч сказал: «Визуализируй, куда девать руки, куда ноги, а куда голову. Прыжок рождается в голове. Необходимо понять как. Что мешает, а что помогает?»
И она не вылезала с катка. В арсенале чемпионки должны быть все шесть прыжков. Желательно тройных.
Тулуп, флип, лутц…
Сальхов, аксель, риттбергер…
И снова аксель…
Лидка сделала каскад два‑три. Его и мужики‑то далеко не все делают. Проще ведь сначала тройной прыгнуть, а потом уже двойной. Значит, надо повторить. Богданова поправится и вернется в большой спорт. Говорят, она уже активно тренируется. Лада первое место в сборной заняла, теперь надо его удержать.
Мелькали за окном автобуса красивые картинки.
– Гляньте, девчонки! Это же она! Эйфелева башня! – восторженный визг.
Лада с трудом разлепила веки. Всю ночь не спала, так нервничала. А с утра самолет. Расселение в отеле – и на тренировку. Надо лед попробовать. Завтра старт, а ноги от волнения дрожат.
Париж – ужас просто, а не город! Упала в короткой после исполнения тройного флипа… Как же она возненавидела Париж! Прага – приземление после сальхова на обе ноги. Плохой город. Стокгольм – скверно, ох как скверно. Худший город на планете! Срыв каскада в короткой и падение после тройного тулупа в произвольной! А сальхов так и не исполнила, струсила! Будапешт – прекрасно! Лучший город в мире! Самый красивый, самый желанный… Блестяще исполненный каскад в произвольной – тройной флип и двойной тулуп! Браво Лада! Будапешт, я тебя обожаю!
А насчет Парижа посмотрим…
Кажется, правая нога болит. Все тело в синяках, поэтому так сразу и не поймешь. Вчера еще и локоть рассадила. Хорошо, не перелом. Неудачное было падение.
Аксель – самый сложный прыжок. Единственный, который исполняется из движения вперед. А скользить надо спиной, на правой ноге, одновременно перенося вес на левую. Приземление тоже спиной. Поэтому из‑за необычного захода приходится делать на пол‑оборота больше.
Получается не два оборота, а два с половиной. С половиной! А ты ее докрути! Тройной аксель из женщин не делает никто! Потому что это немыслимо! Но вот они – заветные баллы!
«И я никогда не сделаю».
– Пробуй, Лада! Визуализируй!
Сан Палыч даже как‑то фотку этого Акселя притащил, для визуализации. Вот он, великий. Рудольф Аксель Паульсен, норвежец. Давно уже помер. Сволочь он, этот норвежец! Зачем такое придумал? Лада тайком достала булавку и со злостью колола фотку сраного Акселя: еще сто раз сдохни!
Это ведь убиться можно! Спиной на прыжок ехать!
– Молодец, Лада!
Воздушный поцелуй, Аксель как тебя там! Докрутила! Два с половиной. А засчитают двойной. Но все равно за технику баллы должны быть хорошие. Аксель ведь!
Олимпийский сезон скоро. Стране нужны медали, у нас же соревнование с Америкой. За ними делегируют лучших из лучших. Слава богу, квота на этот раз максимальная, от СССР поедут три спортсменки. А там разберемся.
– Богданова возвращается, – огорошил Ладу Сан Палыч.
– Что?!
– Разумеется, она поедет на Олимпиаду. Это же Богданова!
– А я? Поеду?
– Поедешь. Ты визуализируй.
– Медаль?
Сан Палыч рассмеялся. И вдруг подмигнул:
– Хочешь конфетку? Заложили тебя. Фантики из‑под кровати уборщица выгребла. У главного тренера истерика: откуда?! Мы же боремся с лишним весом. Ты зачем конфеты лопаешь, Воронцова?
– А мне по фигу! – с вызовом сказала она. – Я на катке дольше всех торчу!
– Упорная ты, – похвалил Сан Палыч. – Только не хватает чего‑то.
– Харизмы? – Лада посмотрела на тренера исподлобья.
– Ее. И похоже, не лечится это. А фантики прячь получше. Фантазию прояви, – и Палыч снова подмигнул. Добрый.
Оказалось, очень даже лечится. Любовью. И женское катание отличается от катания подростка женского пола. Есть такое понятие: сексапил. Когда танцуешь для него одного, соблазняя, то ярко проявляются все чувства, которые раньше спали. На языке тела это означает: я тебя хочу. Этот зов слышат зрители, он идет на трибуны, накрывая их невидимым облаком. Любовь лежит на твоих волосах золотой сияющей короной, и ее лучи создают такую харизму, перед которой устоять невозможно.
Так случилось и с Ладой. Она отчаянно влюбилась. В женатого мужчину. И снова началась борьба. Теперь уже не только с соперницей по спорту, которая после долгой болезни вернулась на лед, но и с законной женой за любимого мужчину.
«Я плохая девочка, мне можно, – решилась Лада. – Подумаешь, женатый! Все равно будет мой».
Шумов
Он уж было успокоился. Сколько раз давал себе слово: никаких публикаций не комментировать! В споры не ввязываться, если очень уж понравилось – лайк поставил, и хватит, не понравилось – молча мимо прошел. Все равно никого не переубедишь, только нервы истреплешь.
Но Лада Воронцова Шумову была далеко не безразлична. И червячок любопытства точил: еще что‑нибудь написали? Не все же дураки, есть и люди понимающие. А тут сообщение:
«На ваш комментарий ответили».
Шумов стоял на кассе в супермаркете и как раз полез за кошельком.
