Круг ведьмаков. Эра Соломона

Неторопливо разгуливая по незанятому прохожими пространству в своих утончённых чёрных костюмах (которые им пошил специально приглашённый портной) Соломон и Павел, то и дело озираются по сторонам. Мальчик как на иголках, это первое столь крупное мероприятие в его жизни, оттого он постоянно поправляет одежду, старается держать осанку и помалкивать. Преисполненный любопытством он бегло поглядывает на всё и вся, но лишь украдкой. Его наставник (оставивший по такому случаю свою пернатую шубу в гостинице) без особого интереса в глазах, лишь изредка посматривает на некоторых гостей. Сегодня на левом плече Соломона красуется короткий гербовый плащ до пояса прикрывающий левую руку. Такие же плащи, но с иными гербами видны и на других ведьмаках – это отличительный знак каждого владыки, допустимый только для них.

Скоро Павел с удивлением узнал, что этот огромный и величественный в своей красоте зал всего лишь дворцовая прихожая и потому сюда стекаются только новоприбывшие ведьмаки чародеи и чародейки. Последние своей красотой приковывают к себе всё внимание окружающих. Сложные причёски, искусный макияж, драгоценности, красивые платья, дорогая обувь – что угодно лишь бы подчеркнуть свою красоту, молодость и иные достоинства. Мальчик заметил, что некоторые гости смотрят на только прибывших чародеек с восхищением, кто‑то с откровенным вожделением, а иные (особенно женщины) с завистью, и именно последняя реакция доставляет этим красавицам наибольшее удовлетворение.

Павел сразу признался себе, что и ему очень нравится смотреть на этих женщин, хотя открыто таращиться на них он стесняется, потому лишь тайком позволяет себе бросить на них любопытный взгляд. Хотя зал то же достоин толики внимания. Оформлен он из камня и металла в чёрных, белых и золотых тонах; всё освещение здесь естественное, часть солнечного света падает в зал из окон сверху.

Спустя время от этой роскоши и большого количества, красивых и уверенных в себе людей Павел почувствовал себя неловко. Он здесь всего несколько минут, а его уже терзает чувство собственной неуместности. Все эти взрослые горделивые чародеи, эти прекрасные молодые чародейки, эти высокомерные властные ведьмаки – он не один из них. Он всего лишь маленький мальчик из Санкт‑Петербурга, внук своего скромного небогатого дедушки и с этими людьми у него нет ничего общего.

Оторвав на мгновение взгляд от интересных ему лиц, он с удивлением обнаружил, что некоторые из числа гостей тоже поглядывают в его сторону со странным интересом. Заметив это, он огляделся и поймал на себе ещё с полсотни взоров. Насторожился, забегал глазами. Спустя пару мгновений пытливых взглядом стало ещё больше. Куда не глянь, все на него смотрят. Он заволновался, залился краской, опустил глаза вниз. Для человека привыкшего быть всего лишь тенью подобное внимание, столь же травмирующее как солнце для вампира. Вдруг Соломон коснулся его плеча, ободряюще улыбнулся ему, и, не проронив ни слова, рукой взлохматил ему волосы на макушке.

Чуть повеселев, но по‑прежнему морально придавленный всеобщим великолепием Павел продолжил крутить головой, разглядывая окружающих и стараясь не замечать их взоров. И вдруг сердце у него замерло на миг, дыхание перехватило, ибо его взгляд остановился на самой красивой девушке из всех, что он когда‑либо видел. Высокая стройная особа с блестящими чёрными волосами, что витыми узорами спадают ей на спину. Даже издали он разглядел её ярко‑зелёные глаза – самые красивые глаза на свете. Ей лет двадцать пять не больше. Прекрасная незнакомка стоит на противоположной стороне зала, прижалась к красивому молодому ведьмаку, немногим старше её самой. Рядом с ним она сияет от счастья, однако тот в своём безразличии на неё даже не смотрит.

У Павла сердце застучало от радости, во рту пересохло. Он не смеет переключить внимание, столь притягательна её внешность, столь изумительна её грация, столь очаровательна её улыбка. Вся пёстрая толпа разом примелькалась. Доселе неизведанные чувства с напором поднимаются в нём. Он готов обозлиться на каждого прохожего, что фланируя по залу, смеет заслонять собой её от его взора.

Она повернула голову, словно почувствовала его внимание. Паша поспешно отвернулся в другую сторону, всем видом изображая по‑взрослому дельный интерес к людям в другом конце зала – будто ему знакомы эти важные лица.

«Она заметила? Надеюсь, что нет» – заволновался он, не смея даже боковым зрением развеять своё опасение. Сердце не на месте, оно стучит громко и как‑то по‑особенному, а что это за неведомое духоподъемное чувство внизу живота? Мысли путаются, вокруг множество голосов, но он почти не слышит их. Его волнует только она. Как же он завидует этому молодому ведьмаку, что стоит рядом с ней. Как же ему хочется сейчас быть взрослым и красивым. Как же хочется стоять там возле неё и просто любоваться ею, а не сгорать здесь от досады.

Делать нечего, сфокусировал взгляд на людях, в чью сторону вынужден таращиться. Среди них пожилой седовласый мужчина с короткой бородой и настоящим белым филином на плече, он пьёт вино и поедает неизвестные Павлу фрукты. Несмотря на возраст у мужчины крепкое телосложение, он плечист, мускулист, с прямой спиной. Одет незнакомец не по случаю: вместо дорогого костюма походный наряд из позапрошлого века. В целом выглядит он как бывалый путешественник: одежда изрядно потрёпана, на пальцах перстни потерявшие блеск. Единственное опрятное на нём одеяние это закреплённый на левом плече короткий шёлковый плащ с вышитым гербом. Лицо в принципе добродушное, неагрессивное. Наверняка он много видел, и много интересного может рассказать.

Легкой походкой к мужчине приблизилась невысокого роста фигура в длинном плаще с капюшоном. Фигура женская. Девушка немного повернулась, и Паша смог разглядеть её светлые волосы и миловидное лицо. Филин, сидящий на плече мужчины, чем‑то недоволен и взирает на девушку с возмущенным видом. Она улыбнулась птице, что‑то ласково проговорила, и тот вскоре сменил гнев на милость. Спустя миг филин уважил девушку, великодушно перелетев на её плечо.

Спустя несколько секунд Павел встретился глазами с осуждающим взглядом филина – тот заметил его интерес, строго смотрит на него, явно считая подобное внимание излишним. Паша быстро отвернулся и снова принялся рассматривать новоприбывших ведьмаков и чародеев. Чародейки в платьях разной степени откровенности в компании своих спутников лучезарно улыбаются всем подряд.

Поймав на себе очередной ответный взгляд, Павел вновь отвернулся, пробежался взором по левой стороне зала и вздрогнул. Его глазам попался самый пугающий в его жизни человек, очень похожий на живого мертвеца. Незнакомец сидит у фонтана с посохом в руке. Чёрного цвета посох, сделан из дерева и выглядит скорее как кривая палка, подобранная в лесу, грубо обстроганная ножом, а после пролежавшая в земле не один год. Вместо шара с вершины деревянной палки свисают два маленьких фонаря по типу тех, что использовались на улицах до изобретения электричества. От фонарей исходит фиолетовый свет, тёмный, тусклый, дымный. По гербовому плащу на левом плече незнакомца мальчик догадался, что этот человек ведьмак. На его сером лице нет живого места, чудовищные глубокие шрамы вынуждают отводить от них взгляд. Павел сразу понял, что это живой человек, но до чего же похожий на нежить. Он с полным безразличием к окружающей шумихе разглядывает лежащий в его руке серебряный браслет, украшенный драгоценными камнями.

– Соломон! – раздался, чей‑то голос позади. Павел обернулся, увидел идущего к ним ведьмака средних лет с тёмно‑русыми волосами, позади которого шагает молодой человек лет восемнадцати на вид.

– Эмиль и… о‑о Адам? – неожиданно обрадовался Соломон. Они обменялись по‑дружески крепкими рукопожатиями. – Вижу, Адам уже стал совсем взрослым.

Молодой человек неловко улыбнулся. Эмиль похлопал его по спине.

– Он только выглядит так, – рассмеялся мужчина, – а на деле ещё совсем дитя.

– Оно и к лучшему. Детство счастливая пора оттого она и скоротечна. – Соломон погладил Пашу по голове. – Это Павел, мой наследник.