Лилия и Медведь
Отламываю кусок вареной курицы и поверяю телефон. Мое приглашение Света прочитала, а ответить не соизволила. Ну ок. Пусть потом не клянчит деньги на ноготочки и на эпиляцию голеней. Я тоже умею игнорить, когда очень сильно нужен.
Отправляюсь в постель. Медведю надо немного отлежаться в своей берлоге, а потом снова в бой и гасить, гасить Гирю до победного.
Мысли путаются.
Засыпаю.
Просыпаюсь от трели домофона.
Надеваю трусы. Мало ли кто там припёрся?
На экране видеонаблюдения показывают Светку. Пришла краса ненаблядная. Чой‑то выглядит она хреново. Ее тоже вчера отмутузили, кхе‑кхе?
Открываю калитку, и Светлана идёт через двор, деловито цокая каблучками. Встречаю ее на пороге дома.
– Медведев, ты чего в трусах? – спрашивает с претензией.
– Извини, ты не предупредила, что едешь, и я не успел их снять.
– Ха‑ха. Смешно. Ты один?
– Нет, с девушками. А что?
– Серёж! – толкает меня в плечо, мол, хватит шутковать. – Впустишь в дом?
– Ну, проходи, раз пришла, – отхожу в сторону.
Света в модном белом пальтишке, не помню, чтобы я его покупал. Откуда бабки взяла? Ведь Светочка считает ниже своего достоинства работать по профессии, то есть поваром‑кондитером.
– Свет, приготовь че‑нибудь пожрать, а.
– Я не за этим сюда пришла. Слушай, что у вас там вчера с Гиревым Артуром произошло?
– Ничего. А почему ты спрашиваешь?
Нет серьезно, с чего вдруг? Испугалась, что ее лишили кормильца, или что?
Она же от темы боёв всегда отмораживалась.
– Он сильно тебя побил?
– Пожалеть хочешь?
– Ну что ты такой холодный, медвежонок? – протягивает руку, чтобы дотронуться до моей щеки, но я отшатываюсь от нее, почувствовав гадкий привкус во рту.
Такое чувство, что меня наебывают.
– Готовить ты мне не хочешь, жалеть не хочешь. А нахер ты мне вообще нужна, Свет? – вдруг накрывает меня.
В глазах темнеет от ярости. Раньше она хотя бы делала вид, что любит меня и хочет, а сейчас избегает встреч. Ещё и спрашивает, почему я морожусь!
– Так, значит? – сощуривается Светлана. – Не нужна? Хорошо, Медведев, но когда тебе будет плохо, ко мне не обращайся!
Мне сейчас плохо, дура, неужели ты не замечаешь ничего?
– А мне должно быть плохо? По какой интересно причине?
– Кто знает. Жизнь непредсказуемая штука.
Светка усмехается, хватает сумочку и уходит, не забыв одарить меня презрительным взглядом.
– А деньги на пальто где взяла? – кричу ей вслед.
Она останавливается и оборачивается с высокомерно‑победной улыбкой на ярко‑розовых губах.
Все ясно с этой шаболдой!
Какой же я был идиот.
Ладно, сказать по правде, мне плевать на нее, трахал, когда было удобно, деньги давал на бабские нужды. Вот и все. Любовью в наших так называемых отношениях и не пахло.
Но все равно она меркантильная сука. Нашла более толстый кошелек, чем у меня. И забыла поставить в известность. И кто же он?
– Ну и вали отсюда нахер, – швыряю ей вслед диванную подушку.
Светка успевает закрыть дверь, и подушка ударяется о стекло и падает на пол.
Тварь.
***
Слава богу, что мои ученики не умеют читать мысли, иначе они бы были в шоке с того, о чем думает их учительница.
Нет, конечно, я не смаковала подробности прошлой ночи. А размышляла, как нам дальше быть?
Несколько раз порывалась позвонить Медведеву и узнать, как он там? Словно Танюшка оставила мне своего ребенка, и я за него в ответе. Вдруг он страдает в пустом доме? Водички некому принести? Курицу хоть нашёл?
– Лилюш, – зовёт меня Витя. – Давай поговорим! Ну хватит дуться.
Физрук подходит ко мне вплотную, опирается на подоконник и сладострастно смотрит на меня.
Что, англичанка не дала?
– Не о чем нам с тобой разговаривать, – дистанциируюсь от него.
Мимо снуют школьники, ещё не хватало, чтобы он на глазах у детей начал меня зажимать.
– Ты все не так поняла, красавица.
– Избавь меня от своих жалких оправданий.
В моей руке зажат телефон, и я посматриваю на экран: позвоните мне кто‑нибудь ради бога. Избавьте от разговора с бывшим.
Витя мне противен. У меня словно пелена спала с глаз, после того как я увидела его с другой женщиной. Новенькая учительница испугалась, что я настучу на нее директору и теперь явно гонит от себя навязчивого коллегу. Школа у нас хорошая, а она сразу после института, вот и держится за место. А Витя в обломе остался, думаю злорадно.
– Лиль, да мы просто болтали о том, о сем.
– И ты просто положил руку на стену в двух миллиметрах от ее талии. Все, Вить!
В руке вибрирует телефон, и я судорожно смахиваю по экрану пальцем, принимая звонок.
– Алло?
– Ли‑ли‑я, – слышу в трубке бархатный голос Медведева и теряю голос.
Господи, сам позвонил. Впервые в жизни. А я даже на экран не взглянула и не подготовилась к разговору морально.
– Чего тебе? – спрашиваю сипло.
Витя не торопится уходить, развесил уши и внимательно наблюдает за моей реакцией на телефонный звонок. Понимает, что мне позвонил кто‑то важный для меня.
– Где моя сиделка?
– Понятия не имею, о чем ты, – поворачиваюсь к физруку спиной и убавляю громкость на телефоне.
– Таня написала смс, что ты сегодня побудешь со мной. И я спрашиваю: где ты?
