Луша
Из‑за груды румяных булочек и диковинных фруктов возникла белокурая красавица в синем платье и кружевной наколке. Тончайшая талия перехвачена кружевным передником. Это была девушка, сошедшая с плаката «Летайте самолетами “Аэрофлота”». От «теть Нюры» и «теть Клавы» в их фартуках с кисельными и подливочными пятнами не осталось и следа.
Луша что‑то пробормотала.
– А, ну тогда хорошо, тогда у нас время еще есть.
– А мне банан можно? – замирая от собственной смелости, спросила Луша.
Красавица улыбнулась.
– Бери. Хоть два.
– А сколько стоит?
Лушка подумала, что внесенных отцом на ее школьные обеды шести рублей, наверняка, не хватит на бананы.
– Ты что, с Луны? Нисколько, бесплатно все.
– А можно два?
– Ну все, бери и иди.
– А вы из Москвы?
– Да, из «Москвы».
Лушка осторожно, словно боясь, что от прикосновения они могут исчезнуть, взяла два зеленоватых плода и аккуратно положила их в портфель между альбомом и «Братьями Гримм».
– Скажи там, чтобы кого‑нибудь прислали, когда сюда пойдут.
И девушка с плаката исчезла за белоснежной дверью школьной кухни, а может, просто растворилась в воздухе.
Гул и голоса слышались ближе, и Лушка, выйдя в другую дверь столовой, оказалась в главном коридоре, среди выстроенных по стенке вдоль красной ковровой дорожки серьезных и красивых мальчишек и девчонок, которых она не знала.
– Вас откуда привезли? – спросила Лушка одного взволнованного мальчишку, который все время шептал про себя, повторяя заученные наизусть слова.
– Мы из спецшколы. Шахиню встречаем. Отстань, мне некогда.
И он продолжил что‑то шептать. Она прислушалась: «happiness to all Soviet childrens» и что‑то еще.
– Не «childrens», a «children», – поправила она.
Мальчишка остановился, покосился на ее портфель под мышкой:
– Не мешай. Иди отсюда.
– Сам иди отсюда. Это моя школа.
– Замолчи! Они уже здесь! Идут!
В тишине по красной дорожке к ним приближались официальные лица. Это могла быть только она. Шахиня улыбалась из‑под невиданной круглой шляпки. Маленькие лаковые лодочки несли ее по красной дорожке все ближе, прямо к Луше. А позади следовала свита.
Лушка оцепенела и вжалась в стену, обнимая портфель.
Шахиня останавливалась, улыбалась, слушала звонкие, взволнованные голоса учащихся английской спецшколы про «родную Коммунистическую партию Советского Союза», про «счастливое детство советских детей», про «любовь к советской Родине» и двигалась дальше, пока ее взгляд не упал на Лушкин портфель со сломанным замком, распухший от бананов, и обгрызенные ногти его хозяйки. Катастрофа. На фоне белой стены коридора, залитого безжалостным светом новых люминесцентных ламп, маячило столь же белое лицо директрисы.
– What is your name, dear child?[1] – весело спросила шахиня.
– My name is Lousha.
– Such a nice name. Tell me, do you like reading?[2]
– Yes, very much so[3].
– What is your favourite book, Lousha?[4]
Оцепенение прошло, не ответить было невежливо.
– I think… It must be… «Alice»… «Alice in Wonderland» and «Through The Looking Glass». Have you read it?[5] – ответила Луша, во всех смыслах совершенно припертая к стенке, но счастливая, что удалось не только раздобыть бананы, но и поговорить с самой шахиней!
Шахиня засмеялась, и все вокруг засмеялись тоже.
– I have. They were my favourite books too. But tell me, which out of two do you like best?[6]
– When I was young, I liked «Alice in Wonderland», but now, when I am older, I think I prefer «Alice Through the Looking glass»[7], – ответила Луша.
– Why is it so?[8]
– I think because you want to cry when it ends[9].
– But it ends well as Alice becomes the Queen[10], – сказала Шахиня уже без улыбки.
[1] Как тебя зовут, дитя мое? (англ. – Здесь и далее перевод с английского, если не оговорено. – Ред.)
[2] Хорошее имя. Скажи, ты любишь читать?
[3] Да, очень.
[4] Какая книжка у тебя любимая, Луша?
[5] Я думаю… Должно быть, «Алиса». «Алиса в Стране чудес», «Алиса в Зазеркалье». Вы их читали?
[6] Да, я иx читала. Но скажи мне, какая из двух нравится тебе больше?
[7] Когда я была маленькой, мне нравилась «Алиса в Стране чудес», но теперь, когда я старше, мне больше нравится «Алиса в Зазеркалье».
[8] Почему же?
[9] Потому что хочется плакать в конце.
[10] Но ведь сказка заканчивается хорошо, ведь Алиса становится королевой.
