Мальчишки в наследство. Спаси мою любовь

– Нет, плохая идея. Даже не думайте, – грожу им пальцем. – В таком случае мне придется прятаться так, чтобы он меня никогда в жизни не нашел, – нервно хмыкаю. – Я предлагаю вам другую игру, – подмигиваю огорченным мальчишкам.

Отвлекаю их внимание детскими загадками. Попутно нахожу в шкафу развивающие тематические карточки и устраиваю для мальчишек мини‑конкурс, кто быстрее найдет лишний элемент. Соревновательный момент, как обычно, срабатывает безотказно.

Пока ребята заняты, я пытаюсь промокнуть юбку салфетками, однако размытый, темный след все равно остается. Благо, внизу в гардеробной висит мой легкий осенний плащ, который прикрывает бедра, так что на улицу выйти смогу. Единственный минус, что придется до вечера гулять мокрой, зато никто этого не увидит. Что касается встречи с Воскресенским, то я просто проведу ее, сидя на рабочем месте.

Немного успокоившись и наметив план действий, я поворачиваюсь к детям.

– Лиля, готово, – восклицают они и бьют кулачками по столу.

– Так, и кто больше заданий выполнил? – лукаво протягиваю, наклоняясь над их партой. Но теряюсь в сложенных стопками карточках.

– А мы вместе делали, – обезоруживают меня неожиданным решением. Настоящая банда.– Так быстрее.

Мельком скользнув взглядом по картинкам, цепляюсь за одну, что лежит сбоку от остальных. Беру ее, растерянно кручу в пальцах, не зная, как реагировать. Потому что в подборке «Семья» мальчишки вычеркнули… маму. Посчитали ее лишней.

– Победила дружба, – сипло выдаю, почувствовав сухой ком в горле, и убираю все со стола. Даю детям раскраски. – Порисуйте пока, – шепчу с тоской, не в силах погасить эмоции.

Леша недовольно морщит носик, но Даня толкает его в бок, после чего они послушно усаживаются на свои места. Склонившись над бумагами, тихонько обводят контуры животных, и в кабинете повисает благодатная тишина, которую нарушает лишь скрип карандашей.

Неужели у двух «энерджайзеров» наконец‑то сели батарейки? Подозрительно, но проанализировать их поведение не успеваю. Отвлекает требовательный стук в дверь. Шагаю к выходу, ожидая увидеть на пороге Воскресенского.

Нервничаю до дрожи в коленках, однако моя казнь откладывается. Потому что в коридоре стоит их водитель Игорь. Оттеснив его, плотно закрываю за собой дверь, чтобы не мешать детям.

– Я несколько раз повторила, что отпущу детей только с их отцом, – вздергиваю подбородок, скрестив руки на груди.

– Виктор Юрьевич позвонил, – Игорь касается наушника с блютузом. – Сказал передать, что он все еще оставляет вам последний шанс отпустить детей домой. Иначе у вас могут быть проблемы.

Вспоминаю о своей замоченной, испорченной юбке, о графике на вечер, о долгой дороге к маме. Логичнее было бы перенести беседу на другой день. Но я иду на принцип.

– Вот угрожать мне не надо, – мрачно свожу брови и выпаливаю дерзко: – Это я оставляю господину Воскресенскому последний шанс проявить заботу о детях. Иначе отцом‑призраком может заинтересоваться опека.

Судя по перекошенному лицу Игоря, я перегнула палку. Откашлявшись, он нажимает пальцем на наушник.

– Виктор Юрьевич на связи был, все слышал. Отключился молча, – тяжело вздыхает, а потом окидывает меня сочувственным взглядом. – Плохой знак. Он в ярости.

– Я дождусь его, – упрямо стою на своем, хотя внутри все дрожит то ли от страха, то ли от гнева. Чистый адреналин несется по венам.

– Как скажете. Если что, я в машине, – кивнув, Игорь уходит.

Провожаю взглядом его широкую спину и мысленно ругаю себя. Что я творю? Мне нужна эта работа, а я рискую потерять ее из‑за эгоистичного горе‑папаши. Однако шаловливые близнецы мне тоже небезразличны. Я хотя бы увижу их отца, пообщаюсь с ним, почувствую его отношение к детям. Только тогда смогу успокоиться, а пока что душа не на месте.

Дергаю за ручку двери, но она не поддается. Барабаню костяшками по дереву.

– Мальчики, вы случайно закрылись? – стучусь и зову их. В ответ тишина. – Поверните защелку.

Даня и Леша не откликаются, заставляя мое сердце активнее лупить в ребра. Ударяю по двери громче – и осекаю себя, опустив кулак. Упираюсь лбом в прохладное дерево, восстанавливаю сбившееся дыхание.

Несмотря на панику, что цепкими лапами сковывает все внутренности, я стараюсь мыслить здраво. За пару минут с детьми ничего не могло случиться. Скорее всего, они просто балуются.

– Так, ключи, – хлопаю себя по одежде, на которой вместо карманов декоративные обманки, и разочарованно топаю низким каблуком об паркет. Понимаю, что забыла всю связку на столе вместе с телефоном.

Спускаюсь на пост охраны за запасным ключом. Пока дежурный ищет нужный, я усиленно прикрываю мокрую юбку и беспокойно озираюсь по сторонам, чтобы никто не увидел меня в таком виде. Благо, в холле нет посторонних, а на улице… Бросаю взгляд в окно и прищуриваюсь.

На площадке паркуется автомобиль необычного янтарного цвета. Невольно останавливаюсь на нем, сканирую обтекаемый блестящий капот, значок с ягуаром на нем, идеально чистое лобовое стекло. Как завороженная, наблюдаю, как открывается водительская дверь. Врезаюсь взглядом в мужчину, который выходит из машины. Слежу за каждым его движением, уверенным, величественным и плавным, будто сам царь снизошел до нас. Он поворачивается полубоком, и я концентрируюсь на его волевом профиле.

Не знаю, почему, но продолжаю рассматривать гостя. Губы напряженно сжаты, глаза прищурены, будто готовы поразить молнией каждого, кто посмеет подойти, скулы четко очерчены. При всей внешней угрозе мужчина кажется несчастным. От него веет пустотой и безысходностью. Словно он устал от жизни, а действует машинально, как робот с заданной программой.

– Вот ключ от вашего кабинета, – отрывает меня охранник от созерцания мрачного незнакомца.

– А? – вздрагиваю. – Спасибо!

Выхватив ключ, задом отхожу от поста, пячусь к лестнице и, нырнув на площадку, ретируюсь на свой этаж. Спешу к запертым в кабинете мальчишкам.

Лихорадочными движениями пытаюсь попасть замочную скважину. Трясусь от переживаний, пока поворачиваю ключик, который, как назло, заедает в щели. Повторяю маневр, но уже аккуратнее и нежнее. Наконец, язычок щелкает – и дверь распахивается.

В кабинете… пусто.

– Все‑таки спрятались, – замираю на пороге, чтобы осмотреть все помещение. – Ребята! У нас нет времени на игры. Ваш папа будет с минуты на минуту, – уговариваю хулиганов, прислушиваясь к шорохам и сдавленным смешкам.

С прищуром изучаю все углы и парты. Особо скрыться здесь негде, так что я быстро и без труда обнаруживаю место, где притаились братья. Проглатываю улыбку, заметив попку в брючках пыльно‑серого цвета, торчащую из‑за шкафа с книгами. Вдвоем там поместиться нелегко. Судя по перешептываниям, ребята все еще не могут договориться, как туда влезть.

Расслабившись от мысли, что с детками все в порядке, я решаю немного поддержать их шалость. Поэтому тяну с демонстративной грустью: