Мертвые хозяева. Что есть обнажившаяся душа!?

Вот и сейчас они разговорились и совсем не смотрели на цыганенка, который смотрел открытыми глазами сквозь них.

Быть безвольным мячиком, который подбрасывают и кидают, мальчику больше не хотелось. Ему захотелось встать и пусть даже сквозь боль, но идти самому, сделать свой выбор. С этого дня он не должен позволять вести себя куда‑то и тем более жестоко к себе прикасаться. Может, он понял это по‑другому, может, страх завладел им, и он больше не хотел испытывать те же ощущения.

Он почувствовал запах хвои, и на этот запах он приподнялся, опираясь о неровную поверхность, встал и пошел неуверенно. Он первый раз был в лесу один, и точно: он выбрал не хорошую тропинку, а заросшую прогалинку. Он выставил руки вперед, чтобы знать о препятствиях, и ускорил шаги, чтобы быть дальше от чего‑то неприятного…

Высоковатый цыганенок первый заметил удаляющегося мальца, но понял, что сможет его догнать, и не стал спешить. Для своего возраста он был очень рассудительным и чутким и наказал ребятам бежать к табору, и ждать его, и ни в коем случае не рассказывать ничего взрослым, так как справедливость всегда не на стороне цыган и лишние волнения ни к чему.

Цыганенок догнал мальца, тот присел к дереву, потрогал его ладошками и прижался к нему. Никогда он не видел, как малец плачет, да и не думал, что может плакать, может страдать.

Пришло время увести слепоглухонемого мальчика, который уже лежал на земле, и он дотронулся осторожно до Хармана, приподнял его за плечи. Малец сильно вздрогнул и, когда почувствовал, что его поднимают, то стал отбиваться, что есть силы, а затем дернулся с места, налетев грудью на дерево.

Высоконький пожалел, что поспешил. Он подскочил к мальцу, взял его за руку, а другой рукой погладил по голове, он видел: так делала мать слепоглухонемого.

 

Глава 7 (2003 год)

 

– Семка, великан и балован! Великан и балован! – кричали мальчишки, тыкая пальцем в крупного и высокого мальчика во дворе.

– Переросток, переросток! – дразнились другие.

– Ты не мальчик, ты медведь!

– Ха‑ха‑ха‑ха‑ха!

– Ты расти‑то прекрати, а то в школу не пустят! Ха‑ха‑ха!

– Не пустят, не пустят! Неуч‑великан!

Сема не отвечал, понурил голову. К ребятам подошел мужчина с рыжей девочкой. Потом мужчина по‑свойски подошел к мальчику Семе и протянул ему руку для рукопожатия, и сказал:

– Семен, рад видеть тебя! Ты что этих мелочей жалеешь, ты бы мог их одним ударом всех расшвырять. Вижу я, ты на пределе, но твоя доброта тебя останавливает!

– Он бояка‑собака! – засмеялись мальчишки. – Он самый трусливый великан в мире!

– Не может быть! Парни, подойдите поближе, и я вам такое расскажу! – мужчина подозвал стайку сорванцов к себе и сел на траву.

Через десять минут вокруг мужчины с открытыми ртами сидели мальчики и с уважением смотрели на мальчика‑великана, который приободрился и немного улыбался.

– Я вам еще раз говорю, что это было так молниеносно и отважно. Взбешенный, как будто одичавший бык, очень здоровый, здоровее всех быков в округе чуть не покалечил меня, а Семка придумал его отвлечь и бегал от него, смеясь. Бегал долго, изворотливо, сильно! Как бы не Семка, я бы не накинул веревку и не остановил бы быка. Оса, ребята, его очень сильно ужалила у глаза, и бык был вне себя от ярости и боли, аж мне было страшно. А еще Семка спас мою племянницу из воды, ее уносило беспощадным течением на глубину, что даже я не сразу спохватился, так как задремал, но снова, к счастью, подоспел Семен‑герой, разбудил меня и сам ринулся в воду без промедления, а как он хорошо плавает, как сильны его движения были, он не знал усталости, пока мы не подплыли к Соне и не подхватили ее, и вместе не доплыли до берега обратно. Век не забуду таких поступков! Учитесь, мальчики, берите пример с Семена! Вы будущие мужчины, и негоже вам, как слабым девчонкам, травить друг друга, это позор и не красит настоящих мужчин. Совершайте лучше хорошие и смелые поступки, тогда и девчонки будут от вас без ума. Да, Соня?

– Да, дядя Гриша! Сема молодец, я тогда так испугалась, от мальчишек обычно не дождешься такой смелости! – заверила племянница.

– Вот! Видите! Давайте, мальчики, нам пора. Семен, с нами пойдешь? Поговорим, как всегда, о своем мужском! – Григорий посмотрел на Сему, и тот скромно кивнул и подошел к нему, – скромность и врожденная доброта – это тоже хорошо, ребята. Мне как‑то Сема сказал: «Да я бы отметелил всех, но что с них взять, они еще глупенькие, сами не знают, что говорят и творят».

– Сем, приходи завтра на площадку, и вовсе мы не глупенькие! Приходи, классно поиграем! – кричали радостно мальчишки, с завистью смотря на такую дружбу со взрослым.

– Придет! Пошли, Семен! – важно сказал Григорий и увел племянницу с великаном.

По дороге мальчик молчал, а племянница сказала дяде:

– Это же все неправда, но, я думаю, так надо было! Мальчики такие дураки и зазнайки.

– Сема, я с тобой никогда не общался, но много раз видел, как тебя задирают мальчишки, и видел, как ты пытался им что‑то отвечать, но это не помогало, и ты сдавался всякий раз. Я соврал, и так нельзя делать, но я захотел тебе помочь, парень ты действительно добрый, это сразу видно, – сказал Григорий.

Сема все время молчал, но кивком головы согласился зайти в гости. Мальчика накормили конфетами с чаем, и он стал разговорчивым.

– Я ведь плавать совершенно не умею, а вы такое наговорили, и быка я бы точно испугался, бык бы меня затоптал, – мальчик немного рассердился.

– Это все не проблема! Плавать я тебя научу. А смелость приложится, если сильно захотеть быть смелым и к сердцу своему прислушиваться. И взрослые боятся, но не тот смелый, кто ничего не боится, а тот, кто преодолевает свои страхи. Я всегда всем говорю, что не так страшен черт, как его малюют. Поверь, эти мальчишки ничем тебя не лучше. А то, что ты выше и сильнее их, это же твое преимущество, это твоя особенность. Ты должен гордиться собой и принимать себя таким, какой ты есть, тогда и они будут тебя принимать и не посмеют обидеть. Люби себя, и голову выше!

– Я не хочу быть грозным, мне не нравится с кем‑то ругаться, а плавать я хотел научиться, но отцу некогда, а сам я не смог, – мальчик был грустным.

– Твоего батю я знаю, все нормально, сговоримся, и будешь ты у меня другом, и всему я тебя научу полезному. И раз мы так приврали, и нам поверили, и все считают, что ты герой, значит, ты будешь героем. Вот моя Соня, племянница, ей девять лет, и будешь ты теперь ее рыцарем, защитником и другом. Она с девчонками, конечно, общается, но ей не очень интересно в куклы играть. Тебе сколько лет?

– Одиннадцать скоро, я буду хорошим другом! – обрадовался мальчик и густо покраснел, опустив глаза, когда Соня на него посмотрела.