Мой тайный роман. Мечты сбываются

– Садись, – войдя в дом, Чинук снял с себя пиджак, бросил его на спинку дивана и закатал рукава рубашки. – Сегодня ты – гость, так что располагайся.

От этих слов Юми засмущалась еще сильнее и не знала куда себя деть: на диван садиться как‑то неловко, стоять истуканом – тоже не вариант, поэтому она просто бродила из стороны в сторону, пока ее взгляд не упал на подушку с одеялом, лежащие на диване.

– Зачем вам на диване одеяло с подушкой?

– Обычно я подолгу не могу уснуть, так что лежу здесь допоздна, пока не засну.

– Бессонница?

– Можно и так сказать.

– И давно началось?

– Даже не знаю… – мужчина погрузился в воспоминания, и его лицо побледнело.

«Может, в тот день, когда ушла мама?»

 

Перед глазами Чинука всплыли сцены из детства: как он обнимает шерстяное одеяло, которое, казалось, все еще пахнет его матерью, как бродит по дому, пытаясь найти ее. Одним утром, ясным и безоблачным, женщина просто пропала. Потрясение, которое мальчик тогда испытал, и горе от потери не отпускали его даже спустя столько лет.

– Так давно, что я уже и не помню, – ответил он на вопрос, но в тот момент, когда его взгляд зацепился за лежащее на диване старое шерстяное одеяло, его улыбка перестала быть беззаботной. Директор тряхнул головой, как будто пытаясь избавиться от лишних мыслей. – Проголодалась? Сейчас что‑нибудь приготовлю.

Он прошел на кухню и, осмотрев содержимое холодильника, достал из него подходящие продукты.

– Ты же не против стейка?

– Да, конечно… – Юми вспомнила, что в прошлый раз в холодильнике не было ничего, кроме бутылок с водой. Конечно же, она не могла знать, что Чинук заранее попросил свою секретаршу Наён купить и привезти продукты.

 

 

С кухни доносился размеренный звук ударов ножа по разделочной доске. Рот девушки невольно приоткрылся при виде начальника, умело нарезающего овощи. Мужчина, который умеет готовить, – прекрасное зрелище, но почему‑то Юми почувствовала себя обманутой.

«Если он так хорошо готовит, то зачем устроил весь этот спектакль с голодовкой? Или это такой прием, чтобы впечатлять девушек?»

Увиденная сцена оставила какое‑то неприятное ощущение.

– Вы так ловко пользуетесь ножом.

– Да нет, обычно.

Нарезанные кусочки были абсолютно одинаковыми, как на конвейере.

«И это он называет «обычно»?»

– Почему вы скрывали свой талант?

– Ты не спрашивала.

Юми нахмурилась, наблюдая за тем, как Чинук своими изящными руками моет овощи в холодной воде.

«Не говорил, потому что не спрашивали. Так‑то все логично, но…» Несмотря на верность доводов, ей стало обидно.

– Часто, наверное, для девушек готовите? – спросила она, невольно раскрыв свои истинные чувства.

– Нет, ты первая. Кроме домработницы, ты – единственная женщина, которую я когда‑либо приводил домой, – не отрываясь от готовки, ответил Чинук.

– А, вот оно как…

– Сначала дуешься, как кролик, у которого отобрали морковку, а теперь ревнуешь?

– Ре‑ревную?! – от негодования Юми едва не потеряла дар речи. – Не говорите о том, чего не знаете. Кто вам сказал, что вы нравитесь мне?

– Посмотрим, что ты скажешь, когда попробуешь мою стряпню.

Девушка фыркнула и отвернулась в сторону. Она и правда напоминала Чинуку милого кролика.

– Ли Юми.

– Что?

– Почему ты решила стать диетологом?

Услышав вопрос, она тут же забыла про все обиды, а глаза ее загорелись:

– Это долгая история… Когда я была маленькой, мама не особо следила за моим питанием. Сначала она пыталась делать еду привлекательнее, красиво выкладывать на тарелке, но я все равно капризничала и не ела… В конце концов ей пришлось сдаться, и мне разрешили есть то, что сама захочу.

 

«Ой, посмотрите на нее! Вспомнила бы себя в его возрасте. Как же я с тобой намучилась. Мне приходилось выкладывать водоросли в виде Бэтмена или Микки Мауса, иначе ты не ела…»

 

Юми захотелось извиниться перед мамой, вспоминая ее жалобы. Сейчас Тонгу часто капризничал, и если она сама в детстве была такой же, то Михи явно приходилось несладко.

– В итоге в шестом классе я упала в обморок прямо в школе. Мне не хватало питательных веществ. Тогда мама сводила меня к диетологу‑нутрициологу из школьной столовой, и та помогла составить персональное меню… – воспоминания вызвали у Юми улыбку. – Она была такой доброй и улыбчивой, прямо как ангел, и объяснила, что для здорового развития нужно есть разные продукты, а не только парочку моих любимых. С тех пор моей мечтой было стать диетологом. Мама до сих пор ее вспоминает. Говорит, услышала бы я эти слова пораньше, может, и подросла бы еще… И г… – «И грудь бы была побольше» – чуть не вырвалось у Юми, но ей удалось вовремя прикусить язык. – И голос был бы мощнее. Стала бы певицей! Ха‑ха.

– Певицей?

– Ну да… Только не говорите никому, это секрет!

Когда девушка поняла, что едва не сболтнула лишнего, ее прошиб холодный пот. Чинук взглянул на нее так, будто все понял, и вернулся к готовке. То, как он держал сковородку и как время от времени поливал стейк маслом, выдавало в нем опытного повара. Даже если Юми и не первая девушка у него в гостях, сердце ее все равно трепетало при виде этого мужчины, ловко обжаривающего мясо, и его сильных рук, показавшихся из‑под закатанных рукавов рубашки.

– Может, помочь?

– Нет, я почти закончил. Просто садись.