Мой тайный роман. Мечты сбываются
– Как‑то неловко. Давайте хотя бы накрою на стол.
Сдавшись, хозяин дома кивнул в сторону холодильника.
– Тогда порежь авокадо для салата.
– Хорошо.
Юми умело разделила авокадо пополам, достала косточку, затем, вынув ложкой мякоть, разрезала ее и выложила на тарелку.
– Что‑нибудь еще?
– Не знаю. Кажется, соус уже готов… – Чинук указал мизинцем на соус с зеленым луком. Он зачерпнул немного пальцем, чтобы попробовать, но Юми неправильно истолковала этот жест: девушка наклонилась и сама облизала его палец…
Смущенный ее поступком, директор шумно вдохнул, но девушка не обратила внимания и, как ни в чем не бывало, довольно закивала головой:
– Идеально! Соус что надо.
«Сама не понимает, что творит», – ужаснулся мужчина. Казалось, что его мизинец начал пульсировать. Он сжал руку в кулак, но начавшееся с кончиков пальцев чувство уже распространилось по всему телу.
– Кажется, все готово… Ах да! – стараясь вести себя как обычно, Чинук достал из ящика свечу и поставил на стол. – Выключи свет, пожалуйста, – он зажег фитиль и поднял взгляд на стоявшую у стены Юми. Та наклонила голову в недоумении:
– Что? Зачем?
– Приглушенный свет полезен для пищеварения.
– Полезнее видеть, что у тебя в тарелке…
Девушка колебалась, поэтому Чинук сам подошел к стене с выключателем. Все еще держа в руках зажигалку, хозяин навис над гостьей.
«Что он творит?» – запаниковала она и зажмурилась.
Услышав щелчок выключателя, Юми открыла глаза: директор уже стоял у плиты и поливал соусом выложенные на тарелки стейки.
«Может, я и правда напридумывала? Похоже, романтические истории не так уж и безобидны для психики», – ее смутили собственные мысли и то, как она неправильно поняла Чинука, поэтому поспешила разрядить обстановку:
– Не поливайте мою порцию, пожалуйста. Мне нравится, когда все отдельно, – конечно, у нее не было никаких предубеждений против тех, кто поливает свою еду соусом вместо того, чтобы макать в него кусочки, но к стейку или тонкацу[1] его уж точно следует подавать отдельно.
– Хорошо, – мужчина достал для нее маленький соусник. – Поможешь отнести на стол?
– Конечно, – Юми тут же кинулась выполнять просьбу.
– Вытяни руки.
Девушка повиновалась, и Чинук поставил на каждую ладонь по тарелке:
– Эта моя, эта твоя.
Удерживая посуду, Юми постаралась найти равновесие. Сконцентрировавшись на выполнении задачи, она облизала губы и немного нахмурила брови. Ее сосредоточенное лицо вновь пробудило в младшем Чха ненадолго затихшие чувства, а мизинец снова запульсировал.
– Смотри не урони!
– Все под контролем! – даже не подозревая о том, что творится в душе у собеседника, широко улыбнулась Юми, немного обнажив зубы. – У меня… – снова начала она, и Чинук заметил ее розовый язык, показавшийся из‑за зубов. Теперь не только мизинец, но и все тело было будто в огне.
«Это не моя вина. Как я могу перед ней устоять?»
– …хорошо с равнове… – хотела было закончить Юми, но вдруг директор наклонился к ней и чмокнул прямо в губы.
Не предвидевшая такого исхода девушка замерла, широко распахнув глаза. Руки, удерживающие тарелки, задрожали. «Он меня… поцеловал?» – она не могла в это поверить, но точно почувствовала на своих губах его жаркое дыхание.
– А это – аппетайзер! – подмигнул ей Чинук. Потеряв дар речи, Юми стояла на месте. То, что ей удалось удержаться на подкосившихся ногах, можно было назвать чудом.
А вот хозяин дома вел себя как ни в чем не бывало. Он забрал тарелки и поставил на стол. Все это время девушка не могла пошевелиться. Ее губы покалывало.
– Хочешь добавки? – Чинук снова подошел к ней.
«Не в этом дело! Совершенно не в этом!» – хотела ответить Юми, но язык не слушался. Прежде чем ей удалось выдавить из себя хоть слово, мужчина решительно обхватил ее за талию и поцеловал во второй раз. Это было больше похоже на настоящий поцелуй, чем предыдущий невинный чмок в губы, но и он был недолгим.
– Теперь достаточно? Давай есть, пока не остыло. – Чинук провел большим пальцем по губам Юми и, подойдя к столу, выдвинул для нее стул. – Садись.
Растерянная, она села.
«Соберись! Это даже ненастоящий поцелуй. Подумаешь, чмокнул разок!» – она приложила ладони к горящим щекам.
– Попробуй, – директор уже уселся напротив и протягивал кусочек, отрезанный от своего стейка. – Я сделал средней прожарки, ничего?
– Н‑ничего, – Юми никак не решалась съесть протянутое мясо.
«Кажется, мы не в таких отношениях, чтобы кормить друг друга с вилки. С другой стороны, отказываться невежливо…»
Заметив ее сомнения, Чинук только поднес вилку ближе к губам девушки:
– В чем дело? Хочешь, чтобы я покормил тебя как‑то по‑другому?
«Как это «по‑другому»?! Прямо у него с губ, что ли? Ну уж нет! Никаких непристойностей!» – запаниковала девушка и поспешно съела протянутый кусочек, пока он все еще был на вилке.
– Что скажешь? – осторожно поинтересовался Чинук, дождавшись, пока Юми тщательно прожует и проглотит свой кусочек стейка.
– Вкусно, – ответила она, и это было правдой. Стейк получился как в ресторане. Видимо, потому, что «повар Чха» поливал его топленым маслом во время жарки. Мясо было таким нежным, что таяло во рту, словно мороженое.
Директор смотрел на Юми с нежностью, как гордый родитель смотрит на ребенка, который опустошает свою тарелку. Он отрезал еще мяса и снова протянул ей.
– Я и сама могу…
[1] Блюдо японской кухни – свиная отбивная, приготовленная во фритюре.
