LIB.SU: ЭЛЕКТРОННАЯ БИБЛИОТЕКА

На кофейной гуще

– В последующие дни число посещений снижается до семидесяти процентов, значит, чтобы был толк, чтобы начали говорить, нам нужно позвать куда больше в первый день, конечно, чтобы мощности галереи выдержали. В общем, будем работать, – важно кивнула Аня.

– Думаю, мы выделим вам около двух недель, – подвела итог Василиса, – посмотрим, насколько высоко будут идти продажи.

– Что значит высоко для вашей галереи? – уточнила жена художника.

– Минимум одна работа в сутки. Идеальным вариантом станет распродажа всех работ за период выставки, если остается немного, переводим в третий зал и еще немного держим. Вы понимаете, нам не интересно долго сидеть на одном месте. Необходимы постоянные перемены, – объяснила Василиса.

– Думаю, мы обсудили всё, что хотели. Нам бы еще телефон Анны, вы же не против.

Услышав это, девушка чуть было не начала диктовать, но директор галереи быстро остановила ее:

– Вам будет достаточно рабочего контакта, я пришлю его завтра. Мы не даем личные номера. Связь через мессенджеры, любые звонки обговариваются заранее, если нет, то трубку мы не берем.

– Ну точно, – буркнула Марфа.

Было видно, что ей не особо нравится всё происходящее, и имеющиеся условия, но деваться было не куда. Кивнув на прощание, она потащила мужа за собой. Тот выглядел всё таким же расслабленным и явно планировал взять себе еще кружку. Впрочем, возражать жене не рискнул, быстро собрался, и ушел, махнув на прощание.

– Что скажешь? – спросила Василиса, когда они остались вдвоем.

– Колоритная парочка. Впрочем, наверное, большинство художников так и выглядят. Они очень голодные до продаж, публики, славы. Этой Марфе, ей не столько деньги нужны, сколько популярность. Есть их соцсети? Сколько там вообще подписчиков?

– Меньше тысячи. Я вообще браться не хотела, для соцсети это ни о чем. Но она была столь настойчива, что я решила, проще будет провести выставку. Погляди, что он делает. Это же не актуально вообще ни разу, уже как жвачка, утратившая вкус.

Девушка перехватила телефон наставницы и внимательно всмотрелась в экран. Работы и правда не тянули, причем ни в ретро‑стиль, ни в интерьерку, ни в современное искусство.

– Чушь какая‑то, это даже не замиксуешь ни с кем, – вздохнула Василиса, – я думала, может скульптуру поставить, такую, знаешь, есть ребята, на них идут. Но тут просто беда. Тотально.

– Слушай, у нас как‑то умудряются продавать через сеть такие вещи, которые в здравом уме не купишь. А что по прайсу?

– Завышен, как и самомнение. Это, кстати, только со стороны кажется, что Марфа рулит всем и двигает, на деле он куда более убежден в гениальности, а она как может бережет его – то ли от разочарования в вымышленной гениальности, то ли от дурдома.

– Блеск. Самое то для начала, – засмеялась Аня.

– Ты отлично держалась, кстати. Было чувство, что ты прямо в теме.

– Почитала, подготовилась, посерфила. Не люблю тратить время впустую.

– Завтра еще в живую всю увидишь. Сейчас у меня выставка Мурзановой, вот эта барышня высший класс, разлетелась, как горячие пирожки зимой.

– Шикарно. Значит, ты правда продаешь по картине в день? И распродаешь всё, что выставила?

– Смеешься? Тогда я бы уже возглавила список миллионеров, возможно, даже мира. Я, бывает, вру, чтобы пустить пыль в глаза или поставить кого‑то на место. Хорошо, если уйдет работ пять, полная продажа – это мечта. Сейчас я продала семь и считаю это достижением. Но там и цена адекватная, и работы на уровне, и узнаваемость бренда приличная.

– Поняла. Так во сколько встречаемся?

– Я заеду за тобой в десять. Сначала выпьем кофе, потом по делам. А пока пойдем по домам. Мне уже не терпится налепить на лицо тканевую маску и плюхнуться под одеяло.

– Звучит потрясающе, – улыбнулась Аня, понявшая в этот момент, что не знает, что такое тканевые маски.

Добрались быстро, Василиса с ходу поймала такси, совсем как в фильме про Нью‑Йорк. Сначала она заботливо подвезла Аню, и лишь потом скрылась в темноте. Глянув ей вслед, девушка обернулась на высокий дом. Забавно, здесь у всех были большие балконы, и многие действительно сидели наверху, кто‑то изучающе смотрел на незнакомку, приехавшую так поздно. Поднявшись, Аня открыла свой кусочек жилплощади над землей, и высунулась наружу.

В этот самый момент ее соседи, молодая семейная пара, как раз вышли посидеть в тишине. Они сразу же заинтересовались и поспешили знакомиться:

– Привет, я Костя, а это моя жена Анджела, – улыбнулся парень, – дома маленький бандит, тревожно спит, а мы выбираемся сюда поболтать вечером, чтобы его не беспокоить, – тут же рассказал он.

– Привет, меня зовут Аня. Я снимаю квартиру, вот сегодня буду ночевать в первый раз.

– Блеск! Надолго приехала?

– Кто знает, не люблю смешить Бога планами. Пока буду жить и работать в Калининграде.

– Если работать, значит, точно не на пару дней. Будем рады как‑нибудь посидеть вместе, – сказала Анджела.

– Как насчет завтра? Пока не знаю, во сколько освобожусь, но как приеду, выйду сюда и позову вас. Организую какой‑нибудь тортик и чай. Тебе же можно? – на всякий случай уточнила у новой знакомой.

– Мне можно всё, – захохотала та, – малышу почти три года, правда, он на спецпитании. Но я возьму его пачку печенья. Значит, завтра жди в гости.

– Прекрасная договоренность, – кивнула Аня, – а пока пойду отдыхать. Переезд дело такое, отнимает силы.

Войдя в квартиру, она увидела себя в зеркале шкафа, и поняла, что забыла снять шляпу, когда пришла, и вышла на балкон прямо так, как гуляла на улице. Тем лучше, показываться в том свитере, что был на ней, не стоило никому.

Подумав эту мысль, Аня оторопела. Все пять лет свитер ее полностью устраивал, а тут вдруг за вечер перестал. Вот, что шляпы с людьми делают. Они воздействую прямо на голову, сдавливают мозг, и человек начинает думать о том, чтобы было красиво. С другой стороны, разве нужно делить мир на черное и белое и исключать возможность совмещения?

С этими странными и сложными мыслями, Аня и уснула. А с утра она проснулась на целый час раньше будильника, и отправилась в ванну, где заметила шкаф. Тот тоже заметил девушку и теперь деловито торчал белым боком с золотыми ручками, как бы намекая, чтобы его открыли.

Там прятался сюрприз от Василисы – целая гора баночек, тюбиков и прочих странных упаковок. На половине из них не было даже человеческой инструкции, а только иероглифы, впрочем, это видимо, было хорошо, о пользе корейской косметики Аня что‑то где‑то когда‑то слышала.

Аккуратно она начала вытаскивать содержимое шкафа, некоторые названия забивала через поиск, и вскоре примерно начала понимать, что для чего нужно. Пока еще в теории, раньше ей вполне хватало шампуня для мытья головы, теперь же можно было использовать еще и бальзам, кондиционер, маску, лосьон, сыворотку, несмываемый флюид и какую‑то странную пудру. Вообще про пудру Аня знала, но чтобы на волосы? Жуть.

TOC