Не нашего племени

Отсечение производили раскаленной проволокой уже после убийства, всё та же сквозная, но уже не обугленная, рана на шее послужила причиной смерти. Арматура довольно долго оставалась в шее убитого. Скорее всего убийца вынул её, когда посчитал, что кровь достаточно свернулась. Пока было неизвестно, в какой части парка убили Младенцева, и в каком положении он находился на момент смерти. Сидел ли он на скамейке или убийца сознательно придал телу форму зародыша. По предварительной версии тело переместили вглубь парка уже после убийства. Криминалисты обследовали все пеньки, скамейки и канавки парка, но никаких следов крови не обнаружили. Палая листва и непрекращающийся уже второй день ветер не сильно способствовали поискам. Ещё более озадачивала не задействованная в этот раз выемка в дереве, где Упырь обычно раскалял свои принадлежности. Мнение начальства относительно его инициативы нанять альпинистов и обыскать каждое дерево в парке он знал наперёд. Адиль надеялся, что этот случай заставит Шапиевича пойти ему навстречу и тогда им, возможно, удастся найти ещё одну локацию урода. Но больше всего Адилю не давали покоя выпачканные в малиновом соке пальцы на правой руке. Не понятно, выпачкал ли их Младенцеву сам урод, или же они уже были такими. Во второй вариант верилось с трудом, учитывая отутюженный костюм адвоката, выщипанные брови вкупе с маникюром, с которыми никак не вязались перепачканные липкие пальцы. Одно было ясно точно – урод умышленно сохранил эту деталь.

В витрине бутика мелькнул Соник. Адиль представил кудрявого симпатягу верхом на ветке, на высоте четырёх метров, окунающего арматуру в кучу углей. Картина не складывалась. Парень тоже заметил следователя и подбежал к двери. Внутри было так светло и чисто, будто магазин открыли только вчера. Последние духи, которые он помнил, ему дарила Саида. Соник довольно быстро подобрал похожий аромат, не забыл и про оговоренный флакон. Другой запах Адилю не понравился и он вернул подарок, чем, судя по всему, не сильно огорчил парня.

– Видно ты здесь в своей тарелке.

– Что‑то вроде. С дизайном вообще не пошло. Заказчики капризные, творческий подход не ценят, а я ведь pure artist. Видимо, ковид, во всех смыслах в людях вкус притупил.

Последнее замечание Соник произнёс шепотом, будто заказчики стояли прямо за его спиной. Адиль даже немного отстранился.

– Вот и решил на носы переключиться. Плюс водить за них куда удобнее, – он вновь заговорщически склонился к Адилю. – Здесь легче прослыть за профи, you know. Главное следить, чтобы кофейные зёрна не выдыхались, и уже будешь на голову выше коллег по пахучему бизнесу. Подумываю в скором времени свой аромат затеять.

– Да, есть в тебе что‑то от Гренуя.

– Бросьте свои намёки, товарищ следователь. Опять этот тип объявился да? Я же знаю, наша the police просто так не потревожит. Уже и не помню, когда последний раз вспоминал про этого вашего Джалила.

– Я же тебя ещё ни о чем не спрашивал.

– Да я так просто, к слову.

– Анонимных сообщений на почту больше не приходило?

– Даже если бы и приходило, мне это уже не интересно. С новой работой на жизнь хватает. На сомнительные авантюры больше не подписываюсь. Ночью в парк не хожу, спать ложусь рано, drink milk, do sport. Да и почту ту я удалил. Если вспомню название, может, смогу восстановить, тогда посмотрю, вдруг и вправду что‑то пришло.

И опять Адиля не покидало ощущение, что паренёк привирает, пусть на этот раз чуть более убедительно. Все его ужимки и кривляния, скорее всего, были вызваны тем фактом, что он был вроде как чист перед следствием, нежели радостью от успехов на новом месте работы. Адиль не знал связан ли он с убийствами или нет, но смутное предчувствие, что скоро он вновь подключит к разгадке дознавательный бур Тагира, его не покидало. Первая попытка, которую они предприняли на следующий день после визита в больницу не увенчалась особым успехом, если не считать того факта, что Соник и вправду не опознал Шагаева, фото которого Тагир сутками тыкал парню в лицо. Пока что Адиль решил пожалеть Соника и позволить ему и дальше предаваться ароматерапии. Адиль был уверен, что ещё пара месяцев невнимания со стороны следствия накроет плотным дурманом бдительность паренька, а внезапная встреча с Тагиром таки заставит кудрявого ненароком о чём‑нибудь проговориться.

– Ладно, спасибо за духи. Удачи с ароматом. Знаешь, даже, завидую твоей работе, особенно когда смотрю на твоих напарниц.

– Первым делом – ароматы.

– Как знаешь. Ой, я и забыл, у тебя ведь уже есть девушка.

Соник не стал развивать тему, но Адиль и не настаивал. Он вышел к остановке, и не понял, как перебежал дорогу и вновь направился к дому Шагаева. Свет на кухне по‑прежнему горел. Через минуту в окнах опять появилась Индира. Из дома девушка вышла через полчаса, но к тому времени очарование заготовленных для неё фраз уже выветрилось. Он прошёл за ней ещё пол квартала, глядя, как подол платья обхватывает при ходьбе её икры.

Он вспомнил себя пацаном, когда дядька застукал его со спущенными штанами перед телевизором, транслировавшем дефиле женского белья. Взгляд Адиля тогда не опускался ниже коленей, но именно в икрах девушки дядька научил его находить истинную красоту.

«По этим балясинам ты смело можешь судить о красоте всего здания», – самый поэтичный совет, что слышал Адиль в своей жизни. С тех пор через его глаза и руки прошло много икроножных мышц, но красота тех, что удалялись от него, была несравнима. Он представил их в своих руках, представил, как поднимается выше, и в этот момент перед глазами встали присыпанные листвой ноги Младенцева. Адиль резко остановился. Рядом раздалось чавканье. Полненький мальчуган в заляпанной кетчупом жилетке уставился на Адиля, не переставая жевать. Судя по всему, это была его первая шаурма в жизни, и он отдался ей полностью. Адиль посмотрел в след Индире, понял, что не станет догонять её, и повернул в сторону парка. Уже почти стемнело, и он решил, что самое время возобновить свои вечерние дежурства, по традиции закончив обход визитом к Вефадерову.

Это были первые человеческие ноги в меню мистера Пига. Теперь он понял, почему хозяин держал его без еды столько времени. Мистер Пиг провёл в кромешной темноте так долго, он боялся, что про него забыли. Но когда хозяин спустился с ведром, он понял, что его любят. Из ведра шёл такой аромат, что мистер Пиг услышал, как его слюна капает на пол. Хозяин провёл рукой по его щеке, потом что‑то резко вытянуло всю слюну из пасти. Он понял, что хозяин его очень любит, и просто дразнит его. Хозяин придал им очень аппетитный вид. Гладкие, с кровавыми мякишами на месте ногтей, пахнущие сыром с лёгкой примесью жженого волоса. Он ткнулся пятачком в большой палец и потерял над собой контроль. Он съел их гораздо быстрее, чем рассчитывал и не только потому, что был голоден. Ничего вкуснее мистер Пиг ещё не пробовал. Хозяин чётко уловил, что ему не хватило одной порции. Он взвизгнул, требуя добавки, но хозяин, посмеиваясь, зацокал языком. «Много нельзя. Потерпи и принесу ещё», – шепнул на ухо хозяин. Мистер Пиг всхрюкнул в надежде, что следующая порция окажется куда больше. Хозяин погладил его ещё раз, давая понять, что следующий раз его питомец наестся досыта. Он забрал ведро и поднялся к себе. Мистер Пиг улёгся на бок. Вновь стало темно. На этот раз ему не было страшно, и он засопел от удовольствия, чувствуя, как брюхо окутывает сладким теплом.

День города