Немного вечности не помешает

Как это часто бывает с подростками, Лину опять всё достало. Достала школа, в которой не было ничего интересного, достал младший брат, который вечно чего‑то хотел, достала мать, которая приходила вечером с работы и осыпала её критикой и претензиями. Забыла то, не сделала сё, не подумала об этом. И так изо дня в день, реально задолбало. С подругой Марой, конечно, было прикольно, но та уже не могла гулять с ней так часто, как раньше. Строгие родители, репетиторы иностранного языка, музыкальная школа и прочие «радости» тинейджерской жизни оставляли ей слишком мало свободного времени, и поэтому Лина просто выходила одна вечером на улицу побродить по окрестностям, отвлечься от своих мыслей, от шумных домашних и от нескончаемых школьных уроков. Сегодня она решила, что уйдёт из дома пораньше, потому что должен был приехать Майкл.

Майкл не был новым мужем её матери, но часто проводил время в их семье. Этот полный краснолицый мужчина с поросячьими глазками и виноватой улыбкой вызывал у Лины чувство жалости. Она не могла понять, почему мать выбрала себе такого нелепого друга. Он не помогал материально, так как зарабатывал довольно мало, никогда не покупал им подарки или еду. Просто он был одиноким, таким же, как их мать, и, возможно, поэтому им нравилось проводить время вместе.

Лине совсем не хотелось сегодня ужинать в этой компании. С ними она снова чувствовала себя десятилетней девочкой, которую во всё тыкают носом и поучают. Поэтому она крикнула, что ужинать дома не будет и переночует у Мары, хлопнула дверью и выпорхнула из дома.

Матери было не до неё – младший брат полдня рыдал над двойкой по физике, а потом ещё в довершение вечера его укусила оса. Придя с работы, мать вытирала ему сопли, слёзы, успокаивала как могла, готовила ужин к встрече с Майклом, и вообще устала после рабочего дня, так что даже обрадовалась, что за столом не будет юношеского максимализма и споров ни о чём.

Они жили почти на самом краю деревни, через два дома начинались поля и дорога, дальше раскинулся жиденький лесок. Лина облазила эти окрестности вдоль и поперёк. Ей нравились маленькие охотничьи домики, которые то и дело попадались на пути, если идти вдоль леса. Крохотные, но сухие внутри, они казались очень уютными – можно лежать, слушать музыку, мечтать о своём, и никто тебя не побеспокоит.

Дойдя до одного из них, девочка легко взобралась по деревянным ступенькам и расположилась на полу. Она вытащила из рюкзака тонкий плед, укуталась, заткнула уши наушниками и погрузилась в свои мысли.

Наконец‑то долгожданная свобода! Пусть краткая, но в такие моменты она ощущала себя королевой мира. Ей хотелось дышать этой свободой и чувствовать себя сильной и уверенной в себе. Она наслаждалась свежим воздухом, порывами ветра, небом, которое проглядывало через щель в крыше, музыкой, от которой казалось, что ты можешь всё, и своими фантазиями о том, как она после окончания школы поедет в город, на кастинг моделей, как её заметят ведущие модельеры, и её жизнь изменится, всё будет круто или ещё круче… Такие среднестатистические мечты, но для Лины они были отдушиной и самым любимым времяпровождением.

Когда начало темнеть, она задремала. Музыка в наушниках продолжала звучать, но девочка её уже не слышала.

Проспав несколько часов, она проснулась от очередного громкого музыкального всплеска в ушах. Лина лениво сгребла беспроводные наушники в руку и высыпала их в карман рюкзака. Она отключила музыку и, поправив под головой рюкзак, устроилась поудобнее, чтобы спать дальше, но тут через щели в стене домика увидела свет, какие‑то огни метрах в ста, почти посередине скошенного поля.

Лина привстала, на коленях подползла к стене и заглянула в щель. «Блин, там пожар, что ли? Поле горит по ходу!» – была её первая мысль. Потом она присмотрелась и увидела человека в чёрном. Она даже не успела испугаться, всё произошло так быстро – из горящей ямы вылезло непонятное существо и заговорило с незнакомцем. С такого расстояния она их почти не слышала, да и язык казался непонятным, какие‑то бурлящие и шипящие звуки, неприятные, закладывающие уши, вязнущие в голове…

Девочка перестала прислушиваться, но глаз оторвать не могла. А в голове крутилось: «Это я сплю? Это кино снимают? Что за ерунда?» Существо было на полметра выше, толще и массивнее человека, его хвост беспрестанно бил по земле мелкой дробью, это завораживало взгляд, и Лина сначала долго смотрела на этот хвост, серебристо‑синий, с переливами, но потом ей стало интересно, что же там вообще происходит. Похоже, что странная парочка ругалась. Вот существо замахнулось своей грузной лапой, чтобы ударить человека. Удар должен был прийтись по голове, но тот поймал лапу рукой и резко отвёл её в сторону. Казалось, существо должно прихлопнуть его в лепёшку, но тот оттолкнул его, будто оно было из ваты. И вдруг случилась ещё более странная вещь: блестящий синий хвост, и лапы, и длинные уши – всё это начало втягиваться в монстра, и вот он уже не монстр, а интеллигентный мужчина средних лет в очках и сером деловом костюме. Он поправил пиджак, пригладил волосы, продолжая говорить что‑то. Человек в чёрном же в ответ бурно жестикулировал, всем своим видом показывая недовольство происходящим. Тут серый костюм развернулся и пошёл в сторону дороги, а другой, опустив руки, так и остался стоять на поле. Трава и земля под ним почти погасли, вновь стало темно и не видно ничего вокруг.

Лина отпрянула от стены, сердце бешено колотилось. Она села в угол, натянула плед до подбородка и пыталась убедить себя, что это сон. Она вспомнила, что у неё с собой смартфон, и принялась корить себя за то, что ступила, не засняв на него странную парочку. «Да, это решило бы мою проблему, – думала она. – Тогда было бы сразу понятно, сон это был или нет». За этими мыслями она немного успокоилась, полезла в рюкзак за смартфоном – так, на всякий случай, будто и правда что‑то записывала на него, как вдруг её ослепил неожиданный свет – кто‑то стоял рядом со входом.

 

Глава 3. Они

 

Пятью часами ранее, несколькими километрами южнее.

Светлый луч заходящего солнца проник в маленькое подвальное окошко. Он перебрался на пол и плавно двигался вдоль, подсвечивая всё, что попадалось ему на пути: белые стены, простые деревянные стеллажи. А на них – красота. Много красоты. Много труда. Инструменты, кисти и краски.

В мастерской царил творческий беспорядок, но работы были разложены на полках в определённой последовательности, в зависимости от стадии изготовления и степени готовности. Какие‑то сохли, какие‑то находились на этапе создания набросков, какие‑то почти закончены. Множество коробочек с материалами, пузырьков со специальными растворами и пигментами стояло и тут, и там, сотня разных малюсеньких и побольше баночек и специальных форм – всё это придавало мастерской вид причудливой алхимической лаборатории с современными трендами из ИКЕА.

Мастерскую будто пронизывал дух творчества, энергия вдохновения незримо бурлила в воздухе, тонкими струями сочилась вверх из почти законченных картин, панно, статуэток и декоративных блюд. Большинство из них были украшены и расписаны орнаментами природы: причудливые растения, звери и птицы, мхи и лишайники, грибы и ягоды жили на них своей жизнью. Вся эта энергия «зажигала» помещение, выделяя его из сотен других. Это был пир. Конечно же, не для людей – только для него.

Солнечный луч коснулся статуэтки ангела, отразился от его кристаллической текстуры, и лёгкое, едва заметное человеческому глазу колыхание пространства начало распространяться по комнате.