Невеста Василиска, или Любимая Чаровница короля

– Спасибо, ваше величество, – ответила фаворитка тихим голосом умирающего лебедя.

– Думаю, тут и расследование проводить незачем, и так понятно, кто это сделал, – произнёс кто‑то из свиты королевы, и Энриетта бросила недовольный взгляд в ту сторону, требуя немедленного молчания. Но женщина в тёмно‑сиреневом платье никак не могла успокоиться: – Ревность бывает так жестока.

Бывает. И хотя это не тот случай, но я готова применить его к себе. Я уже почти повинно опустила голову, решив намекнуть на свою вину, но не признавать её прямо – ведь в этом случае может последовать наказание жёстче, чем без доказательств.

Но меня опередил Эмиль.

– Разве? Я вот видел, что кальян упал с четвёртого этажа. Неужели зрение короля может подвести? Кто‑то сомневается в этом? – спросил Эмиль и встретился со мной взглядом, в котором было море ехидства.

Что?! Он меня защищает? Но зачем? Решил использовать в своих целях?

– Как можно, ваше величество, – раздалось от придворных.

– Вот и чудесно, – улыбнулся Эмиль. – Ваше высочество, думаю, нам с вами тут делать нечего. Быть может, прогуляемся по саду, оставив заботу об Асель на мэтра Ояда?

Я растерянно кивнула. Целитель заточил фаворитку в лечебный кокон и увлёк в целительское крыло для дальнейшего обследования. Внезапно на моё запястье легла чья‑то рука. Я вздрогнула и обернулась, встретившись с хищным прищуром глаз его величества.

– Позвольте поговорить с вами, ваше высочество.

Не дав мне ответить, он потащил вперёд. Со стороны это не выглядело чем‑то необычным, просто король ведёт на прогулку прекрасную невесту. Но вот чувствовала – василиск наслаждается. И ни капельки ему не жалко свою фаворитку, более того – у него приподнятое настроение. Что же его так развеселило?

Мы прошли к кипарисовой роще – здесь под сенью деревьев было не так жарко, и я присела на окрашенную белым лавку, думая о жучке. Предатель! Подставщик!

– Оправдываться не буду, так и знайте.

– Я не собираюсь слушать оправдания, – хмыкнул Эмиль.

– Потому что не поверите ни одному моему слову?

– Потому что не нуждаюсь в пустословии, – покачал головой король. – Я всё видел.

Я приоткрыла рот. Видел, как кальян летит из моего окна? Почему тогда заступился?

– Я так понимаю, ваши слова – это расторжение помолвки?

– Расторжение? – вскинул брови Эмиль и наклонился ко мне. – Вы думаете, что что‑то может расторгнуть эту помолвку? Слишком многое поставлено на карту. Разве отец не рассказал вам о цене?

Разумеется, нет. И герцог Фарильский тоже. Может, его светлость сам ни о чём не знает?

Что же такое стоит на кону, что он не может от меня избавиться?

– А как же завтрашние испытания? Я ведь могу провалиться! Тогда помолвку придётся расторгнуть.

– Не волнуйтесь, вам не удастся.

– Расторгнуть? – с огорчением уточнила я.

– Провалиться, – хмыкнул Эмиль. – Придворный целитель работает на меня, потому даже если вы уже не девственница – испытание на чистоту тела вы пройдёте. А чистота души – тут судьёй буду выступать я, поэтому, даже если ваши ответы окажутся максимально скабрезными и отвратительными, вы… всё равно пройдёте. Скажу, что обожаю пошлость.

Надо же, всё учел! Зар‑р‑раза! Вот слушаю его и не знаю, что делать. Восхищаться или ругаться?

– И в других испытаниях я тоже буду говорить, что просто восхищён вами, – добавил Эмиль.

Шевие нашахар! Он серьёзно настроен сделать меня своей невестой.

– Значит, эту помолвку нельзя разрушить? – спросила я.

– Я слышу в вашем голосе сожаление? Что с вами, ваше высочество? Не вы ли так радовались наличию своего великолепного жениха? – улыбнулся мужчина.

И посмотрел так, словно… словно я была интереснейшей загадкой, которую мужчина хочет разгадать. Причём разгадать в кратчайшие сроки, независимо от того, захочу ли я разгадываться.

Как он сказал, на кону – слишком многое. Вот только что же? Нужно выяснить это в ближайшее время, иначе сбежать так просто не удастся!

– С чего вы взяли, что я радовалась? – хмыкнула я.

– Вы меня удивляете. Пытаетесь разжечь мой интерес, сделав вид, что не хотите за меня замуж?

– Мимо, – улыбнулась я.

Мы смотрели друг на друга неотрывно. И с каждой секундой меня всё больше затягивали эти бесконечно‑тёмные омуты… Так, что‑то не то! Не таких отношений я хотела между нами. Что‑то невыносимо влекло к этому невозможному василиску, но это против правил!

– Кхм, – внезапно кашлянул король. – Эта скамья недавно окрашена… Забыл вам сказать.

Я опустила взгляд и… выругалась на шейхинском. Вот почему если не везёт, то не везёт по‑крупному? Король приоткрыл рот, а я, опомнившись, захлопнула свой.

– Оказывается, вы знаете ещё ругательства, помимо тех, что уже озвучивали ранее. Надо же… как глубоко вы изучили наш язык.

Он даже не представляет себе, насколько. Иногда Горт такие выражения заворачивал, что даже у меня уши в трубочку скручивались. А как Шах на своих пажей ругался, это вообще не передать!

Однако я же сейчас принцесса, поэтому покраснела с головы до ног. Держи себя в руках, Альмира! А ведь судя по взгляду короля – он прекрасно помнил о том, что скамья окрашена, но не сказал специально – хотел увидеть мою реакцию. И, кажется, реакция ему понравилась. Неужели он сторонник матерной речи?

– Простите, – пискнула я, поднимаясь со скамьи и оглядывая подол платья в белую полоску.

– И всё‑таки вы удивительная принцесса, – произнёс Эмиль и склонил голову набок. – Кто вас учил шейхинскому?

Кхм, сначала старый матрос, который подрабатывал у Шаха. Я не знала своей родины, лишь по внешним признакам – светлой коже и светлым волосам – могла предположить, что не местная.

Матрос был образованным и умным, а ещё – отличным учителем. Он быстро научил меня грамоте, вот только в перерывах, если у меня не получалось, ругался так смачно, что некоторые выражения откладывались в памяти лучше основных уроков.

Так что да, Эмиль Великолепный ещё не представляет, насколько глубоко я знаю шейхинский.

Потом, конечно, мадам Эрвие пыталась избавить меня от некоторых оборотов, но было уже слишком поздно.

– Теперь, когда мы стали ближе друг к другу благодаря особенностям вашего языка, – прочистив горло, обратилась я к его величеству, – могу ли я узнать, почему вы заступились за меня? Не хотите, чтобы тень пала на вашу невесту? Решили чёрное сделать белым лишь по своему приказу?