Новая сила. Книга первая
Дождавшись пока все покинут кабинет, и дверь закроется за последним из уходящих, Петр Анатольевич, даже не думавший подниматься со своего стула, с добродушной улыбкой посмотрел на своего непосредственного руководителя:
– Сергеич, давай чайком побалуемся.
– Ну, давай побалуемся. Заваривай пока, я щас подпишу кое‑что и иду.
Чай в персональной иерархии напитков Серова находился ровно на втором месте после кофе, поэтому все чайные принадлежности находились в смежной комнате – «комнате отдыха», а дорогущая кофе‑машина занимала свое законное место на подоконнике в основном помещении кабинета.
Начальник милиции общественной безопасности, он же Петр Анатольевич Крупенин, был – напротив – фанатом чая; в нюансах чаепития он разбирался отменно и постоянно приносил в отдел какие‑нибудь особо вкусные сорта.
Зайдя в комнату отдыха, Владимир с удовольствием вдохнул парящий в воздухе чудесный чайный аромат. На невысоком столике уже стоял чуть паривший носиком маленький заварной чайник и две широкие чашки с благоухающим напитком.
– Петро, вкусно как пахнет‑то!
– А то, это такой сорт красного чая, – улыбаясь во все лицо начал было Крупенин, но тут же осекшись, махнул рукой в сторону Серова: ладно, не буду, знаю тебе не интересно. Пей вон лучше, пока не остыл.
На вкус чай оказался таким же приятным, как и его аромат. Некоторое время мужчины пили в полной тишине, прихлебывая горячий напиток из чашек‑пиал.
– Ну чё нового? – первым прервал молчания Серов.
– Да путем вроде всё. Мишку вон в пятый класс отвел, большой уже, сорванец. Твой‑то как? Видитесь?
– Хотелось бы чаще, но куда там с таким графиком! Да и Танька не любит, когда я к ним подшофе приезжаю, жили б вместе – другое дело. А так, вроде все окей. Уже в шестой ходит.
Разговор лился не спеша, словно равнинная речушка; от личной жизни плавно перешли к обсуждению машин, а там, как и водится, не упустили своим вниманием и прекрасный пол.
Разлили по второй порции чая; настоявшись, его вкус приобрел еще более ярко выраженный, чуть терпкий оттенок.
– Вов, тут такое дело, – понизив голос, проговорил Крупенин: это тебе.
Он вытащил из внутреннего кармана форменного пиджака пачку тысячерублевых купюр, перетянутую тонкой резинкой, и положил на столик ближе к своему собеседнику.
– Это откуда? – продолжая пить чай маленькими глотками, поинтересовался Серов.
– Позавчера я был ответственным[1], если помнишь. Наш экипаж[2] доставил молодежь – и заявителя, и воришку за кражу. Между собой знакомы, учатся в институте оба на втором курсе. Один у другого из сумки упёр мобильник. Терпила позвонил по 02, наши его в отдел доставили, а потом по‑горячему[3] уже и злодея нашли. В отдел приехали родители и того и другого, короче, порешили меж собой миром разойтись, без уголовщины.
– Как «встречку[4]» оформили?
– Так, как будто терпила трубку обронил сам, а злодей ее нашел уже в конце занятий в институте – отдать решил завтра, типа все уже разошлись.
– Это правильно. Шуметь не будут?
– Да родители и одного и другого так перепугались, что уж точно и писку не будет. Терпила‑то этот, тоже не одуванчик: у злодеюшки девку увел, трахаться с ней начал. А потом, чтобы его достать, записал на телефон как она ему минет делает и в Интернет обещал выставить. Ну а тот взял и телефон подрезал, говорит, типа запись стер бы и подбросил обратно.
– Ясно, санта‑барбара в общем. Сколько тут? – Владимир оглядел почти сантиметровую по толщине пачку.
– Семьдесят пять. Ну, там ребятам же еще, в розыск, дежурку…
– Правильно все, сойдет. Себе‑то оставил?
– Да‑да, это всё твое.
– Ну что ж, отлично, – ухмыльнулся Серов, убирая деньги также во внутренний карман пиджака.
Допив свою порцию чая, начальник МОБа, сославшись на кучу несделанных дел, ушел.
Оставшись наедине и попыхивая сигаретой, Владимир погрузился в раздумья. Думалось «обо все и ни о чем» – и о работе, которая порядком поднадоела своим маразмом, и о жене, с которой он уже давно вместе не жил, о сыне, который уже взрослый мальчик в общем‑то, а папка его толком и не видит. Тут же надоедливой стаей каких‑то птиц‑попрошаек прилетали мысли о результатах деятельности отдела, о раскрываемости, о том, что в этом месяце преступлений зарегистрировано больше, чем в прошлом, а в соседнем ОВД почему‑то спад регистрации…
Из почти медитативного состояния его вывел тревожный звонок мобильного телефона. За последние годы Владимир научился слышать тревожные нотки или признаки нависающей угрозы во вполне стандартной мелодии звонка своего мобильника.
И вот теперь он звучал именно тревожно; на дисплейчике трубки высветилось «УУМ Серенин». Серов нажал на кнопку приема вызова:
– Алё.
– Товарищ подполковник, это участковый Серенин, – участковый говорил почти скороговоркой и сбивчивым от волнения, почти истерящим голосом; Владимир напряженно вслушивался в его монолог, понимая, что чутье не подвело его и на это раз: товарищ подполковник, у нас тут чэпэ, совершенно нештатная ситуация.
– Четко доложи в чем дело, Серенин, – оборвал его начальник: предельно четко.
[1] Дежурным руководителем. Дежурство суточное, определяется графиком, дежурят все руководители служб и подразделений без исключения
[2] Имеется ввиду экипаж ППСМ – патрульно‑постовой службы милиции
[3] Т.е. очень быстро
[4] Условно называемое «встречное» заявление, когда потерпевший поменял свою позицию и не желает привлечения виновного к уголовной ответственности. На практике, подобное поведение грозит самому потерпевшему за заведомо ложный донос. По сути, оформляется различными ухищрениями.
