Один из нас вернулся

– И ничуть я не встревожена, – не отрывая глаз от экрана, возражаю я, впрочем, приглушенно, потому что кусаю костяшки пальцев.

Джейк завершил речь и теперь отвечает на вопросы школьников.

Мальчик, сидящий в первом ряду, интересуется:

– Какая в тюрьме еда?

– Если вкратце… отвратная, – выдержав театральную паузу, выдает Джейк, и все смеются.

– Ты видишься с родителями? – выкрикивает девушка.

Камера резко перемещается, и в кадре мелькают медные кудри другой слушательницы. Такие же, как у… Нет, наверное, показалось. Хотя вижу, что Мейв тоже немногозначно хмурится.

– Да, правда, реже, чем хотелось бы, – отвечает Джейк. – Мама с папой от меня не отвернулись, их поддержка для меня – все. Надеюсь, когда‑нибудь они смогут вновь мной гордиться.

– Буэ‑э, – кривится Мейв, но даже в этой ее реплике чуть меньше привычного сарказма.

Да уж, тур покаяния Джейка Риордана чертовски убедителен.

Еще один ученик поднимает руку, и Джейк едва заметно ему кивает, приподняв подбородок. Так он приветствовал друзей в коридорах «Бэйвью‑Хай», одной рукой крепко обнимая меня за плечи. Настолько знакомый жест, что пробирает дрожь.

– Если отмотать время назад, что бы ты изменил? – спрашивает паренек.

– Всё! – выпаливает Джейк.

Он глядит прямо в камеру, и я вздрагиваю, как будто он зашел к нам в комнату.

Вот оно.

То, чего я ждала, почему истязала себя просмотром этой передачи. Хочется отвести взгляд, но мне нужно удостовериться, что он по‑прежнему есть. Этот огонек в глазах. Он нет‑нет да и промелькнет хотя бы раз за интервью. Этот огонек выдает всю злобу, которую Джейк якобы больше не испытывает. Этот огонек означает: мне ничуть не жаль.

Он будто говорит: что я изменил бы? Я сделал бы так, чтобы меня не поймали.

 

Глава 2

Фиби

 

 

Понедельник, 22 июня

 

Я вжимаюсь в спинку стула, жалея, что не догадалась надеть худи, хотя на улице градусов двадцать пять, а кондиционера в аудитории «Истленд‑Хай» нет. Я ожидала, что здесь будут камеры, но на галерке, где я выбрала место, обычно не сидят те, кто любит задавать вопросы.

Насколько я знаю, Эдди смотрит эти репортажи. Что сказать, если она меня заметит? Как объяснить… такое?

Отрицай, отрицай и еще раз отрицай. Ты в этом спец, Фиби.

– Еще вопросы? – Мужчина, произносивший вступительную речь, встает со стула в первом ряду и подходит к Джейку Риордану. – Давайте еще один – и закругляемся.

Ты действительно сожалеешь?

Есть вероятность, что ты вновь кому‑нибудь навредишь?

Что сделало тебя таким?

Я хочу услышать ответы на эти вопросы. Сама я не решусь их задать, однако надеюсь, что осмелится кто‑нибудь другой.

Вместо этого какая‑то девчонка выкрикивает:

– Суд пересмотрит твое дело?

Джейк опускает взгляд:

– Я предпочитаю об этом не думать. От меня ничего не зависит. Я просто пытаюсь жить достойно здесь и сейчас.

Вглядываясь в его лицо, я мысленно прошу: пусть это будет правдой.

Вместе с доброй половиной одноклассниц одно время я с ума сходила по Джейку Риордану. Когда я поступила в «Бэйвью‑Хай», он перешел в одиннадцатый класс и они с Эдди уже считались самой крутой школьной парочкой. Я не раз наблюдала, как эти двое царственно плывут по коридорам, и восхищалась, насколько взросло и сногсшибательно они выглядят. Стыдно признаться, но когда они расстались после гибели Саймона Келлехера, я первым делом подумала: возможно, теперь у меня есть шанс сойтись с Джейком? Я даже не представляла, каково приходится Эдди и на что способен ее бывший. Он мастерски прятал свою темную сторону. Как и многие другие люди.

Я понимаю, что Эдди сейчас тяжело. Поговорить бы с ней об этом – поговорить по‑настоящему, а не бубнить всякий раз пустые слова поддержки. Вот только не могу. В апреле я сама обрубила все концы, и теперь единственная, кому я могу открыться, – моя старшая сестра Эмма. Которая две недели назад – сразу после выпускного – переехала к нашей тете в Северную Каролину, и если учесть, как часто мои сообщения остаются без ответа, с тем же успехом могла улететь на Луну.

Что сделано, то сделано, сказала она перед отъездом. У нас были причины так поступить.

 

– Прости, прости, пожалуйста, что так опоздала! И спасибо, спасибо тебе огромное! – сбивчиво выпаливаю я, как только, запыхавшись, подбегаю к Иви – одной из новых официанток в кафе «Контиго».

Она у кассы – выдает заказ навынос. Я попросила ее прикрыть меня в начале смены, заранее зная, что не успею вернуться из Истленда вовремя, но таких пробок не ожидала. В итоге я опоздала на час с лишним. Иви торчит в кафе с самого открытия – с десяти утра, так что имеет полное право негодовать.

Как ни странно, она весело мне улыбается. Если когда‑нибудь Иви научится разливать свой неизменно позитивный настрой по бутылкам, я стану ее постоянным покупателем.

– Не парься, Фиби, – бросает она, протягивая бумажный пакет одному из наших завсегдатаев. – Я же говорила, что можешь не спешить.

– У врача была жуткая очередь, – бормочу я, извлекая из‑под стойки фартук и завязывая тесемки на талии. Затем достаю из кармана резинку и кое‑как стягиваю волосы в хвост. Отдельные пряди выбиваются, ну да ладно. Главное – скорость. – Все, я готова. Можешь идти.

– Спокойно, Фиби. Сперва что‑нибудь выпей. Ну или к зеркалу наведайся, прежде чем идти к посетителям с таким гнездом на голове, – с ухмылкой советует Иви, накручивая на палец кончик выкрашенной в платиновый блонд косы.

– Что‑что? – переспрашиваю я.

Тут из кухни выходит Луис Сантос – бойфренд Мейв – и, отсмеявшись, комментирует:

– Зачетный рог!