Охотники. Шторм

В конце концов, когда ночного сторожа нашли убитым, а полицейским не удалось ничего обнаружить, в зоопарк отправили отряд охотников. Там‑то, в разгар охоты, отправившись на поиски одного из раненых агентов, Брут и нашёл Коди: тот задержался в очередной раз до самой ночи, чтобы по часам кормить безнадёжно больного детёныша ленивца. И этот мальчишка, почти болезненно худой, в ужасной безразмерной медицинской форме, сумел вытащить на себе потерявшего сознание охотника в хлипкую деревянную постройку, где был вольер с животными. Конечно, это было не самое мудрое решение: ведь призраки чувствуют живую энергетику, и такое скопление живых существ могло разозлить и заинтересовать мертвеца. Но Коди не был охотником. Коди был медиком – пусть и не человеческим, – и просто пытался помочь раненому.

Он порвал свою жуткую гигантскую футболку, которую ему выдали в зоопарке в качестве медицинской формы. Привёл агента в чувство – додумался, что заставить его закричать от боли будет не лучшей идеей. Охотник должен был быть в сознании, чтобы контролировать себя. Обработал рану, перебинтовал – всё при неровном свете мигающего фонарика на стареньком телефоне.

Там‑то, чумазого, забившегося в угол хлипкой деревянной постройки с детёнышем ленивца под порванной футболкой и с раненым агентом на руках, Брут впервые и встретил Коди. Разумеется, оставить его без помощи он не смог, и не только из‑за долга службы – да, Брут был медиком, но всё же, в круг его обязанностей явно не входила постоянная забота о пострадавших гражданских. Коди, в общем‑то, и не пострадал, если не считать расцарапанного перепуганным ленивцем живота.

Но вот жизнь у него уже давно шла наперекосяк. Оставался последний год учёбы, однако родители почти что выгнали его из дома. Жить было негде, и парень пошёл работать. Неблагополучный зоопарк и крошечная комнатка возле него – всё, что у него было. Но вскоре после закрытия дела – в пруду было найдено тело, принадлежащее одному из призраков, – зоопарк закрыли. Коди потерял работу, потерял бы и свою комнатушку.

Тогда Брут взял дело в свои руки. Парень не успел и оглянуться; вот, он уже жил на съёмной квартире у могучего байкера, который имел три основных увлечения: мотоциклы, лечение агентов ФБР, пострадавших от рук мертвецов, и, как это ни иронично, спасение животных.

Брут часто устраивал заезды со своими друзьями. Если им сообщали, что где‑то проводятся подпольные бои животных, или что кто‑то жестоко обращается со своими питомцами, армия байкеров непременно отправлялась вершить правосудие. Но дать хозяину заведения по морде и сдать его полицейским – недостаточно. Не всегда приюты могли принять всех новых постояльцев, и Бруту приходилось забирать животных к себе.

Разумеется, выхаживать теперь их помогал Коди. Он, хоть и ворчал, когда его сосед возвращался домой в три часа ночи с клеткой мышей или пятью собаками, на самом деле всегда был рад помочь.

Хотя порой Брут приносил на передержку уж слишком экзотичных питомцев.

– Петух или крыса‑переросток? – попытался угадать Дик, оглядывая запястье Коди. Тот поджал губы, забирая у Раш поводок.

– Петух, – вздохнул он. Голос Брута раздался совсем близко, и ветеринар коротко кивнул агентам, прощаясь с ними. Да, им и не стоило задерживаться: очевидно, Анубису нужна была помощь, а они всё ещё должны были сдать задание.

 

Здесь охотники разделились. Раш отправилась вслед за Коди, видимо, проверить свой «молодняк» и убедиться, что ветеринар не выгораживал кого‑то из её подопечных. Хантер, Гейб, Дик и Джек свернули из длинного коридора на лестницу – туда, где их ожидали кураторы.

– Кто пойдёт докладывать? – пересчитывая широкие ступеньки, спросил Дик. Хилл пожал плечами – мол, мне без разницы. – Ну, учтите, что Коди зафиксирует ранение Анубиса. Умолчать не получится.

– Я пойду, – вызвалась Хантер. Дик изогнул бровь. Она ответила на его немой вопрос: – Меня там не было, но я вела наблюдение. В фургоне слышно все переговоры, а во время охоты в любом случае связь пропадает. От того, что я занималась хлопушками, ничего не изменилось. Пойдём с Джеком, пусть посмотрит, как сдают устный отчёт.

– Ты уверена, что хочешь? – уточнил Гейб, взглянув на стажёра, который явно чувствовал себя весьма неуютно: понимал, что его ошибка будет задокументирована, и скрыть её в отчёте не получится.

– А ты думаешь, будет лучше, если Раш просто отправит письменный отчёт? – усмехнулась Хантер. – Сам знаешь, если накосячили – всегда лучше получить по шее вживую, – Джек весь будто бы сжался, и девушка хлопнула его по плечу: – Да не бойся ты, всё нормально. Раш, конечно, будет бухтеть, но она понимает, что ты не со зла. Не обижайся, но все от студентов обычно ждут только неприятностей, так что ты явно будешь не один такой. Не первый и не последний, – она улыбнулась ему. Джек, скользнув по её лицу взглядом, неуверенно дёрнул уголками губ.

Дика это почему‑то тоже заставило улыбнуться, хотя, должно было, скорее, заставить ревновать. Но ему нравилось наблюдать за людьми, которые видели улыбку Хантер. Нравилось замечать, как что‑то в её лице заставляет их перемениться. Может, дело было в забавных рыжих пятнышках‑веснушках, может, что‑то в больших карих глазах очаровывало детской непосредственностью. Хитрая искорка, которая умудрялась выжить даже в те моменты, когда им приходилось дышать как можно тише, боясь привлечь какого‑нибудь остроухого ёкая. Порой ему казалось, что брать Хилл с собой на охоту вообще нерационально – жизненной энергии в ней было на десятерых.

Когда охотники поднялись наверх, они разделились снова: Хантер и Джек отправились в кабинет к начальству, Дик и Гейб оказались не у дел. Впрочем, никакого сожаления по этому поводу они особо не чувствовали: не так давно им пришлось вытаскивать неопытного парнишку и самих себя из весьма серьёзной передряги, и нездорового желания геройствовать вновь парни пока не испытывали. У них тоже имелся некоторый лимит.

Гейб отошёл к огромному окну в пол и обнаружил, что давным‑давно не проверял, как тут без него стоит большой мягкий диван. Осмотрев его, парень сделал вывод, что дивану должно было быть довольно одиноко. Потому Хилл поспешил это исправить. Диван гостеприимно принял его в свои объятия, охотник устало выдохнул, довольно потягиваясь так, что мышцы едва не свело судорогой. И никаких старых пыльных фермерских домов, битого стекла и фургона…

 

Дик же не разделял настроения своего друга, который релаксировал на мягком диванчике. Ему, конечно, тоже хватило дозы приключений; но расслабляться он вне дома не умел. Мог бы, если бы рядом была Хантер, но этому тоже пришлось в своё время учиться. Сейчас же девушки рядом не было – она скрылась вместе со стажёром за большой дверью, – и он был сам себе Хантер. И пусть ему всегда нравился этот каламбур, что был связан с его фамилией и с именем его невесты, это всё ещё означало, что расслабиться Дик не сможет.

Впрочем, силы у него пока ещё были. Подождав, пока их куратор закончит оформление документов, которые нужно было заполнить после того, как Хилл ушла отчитываться о завершённом деле, охотник подошёл к высокой стойке и забрался на не менее высокий стул.

– Салют, Бенджи, – поздоровался он. Щуплый рыжий парень за компьютером поправил большие очки, клацнул по последней кнопке и поднял на Дика взгляд.

– Привет.