Операция «Мрамор»
– Так не смотри.
– Как же! Они восемь грузовиков с трупами, а девятый с оружием… Да нет. Мы все осматриваем.
– Молодцы… – Николай улыбнулся, боец явно заподозрил в нем проверяющего. – А куда они их везут?
– По докам в крематорий… – ответил старший лейтенант, явно демонстрируя своему бойцу, кто здесь главный. – Километрах в двадцати отсюда – большой крематорий. Типа тендер выиграли, и теперь все трупы в крае принадлежат им. Госпрограмма, бабло.
– А, я что‑то такое слышал по телику… А ничего, что в районе войсковая операция?
Старлей пожал плечами и, как бы извиняясь, направился к грузовикам. Вопрос повис в воздухе. Бойцы двинулись за своим командиром, на время потеряв интерес к Николаю. Николай помедлил, отгоняя муху от щеки, и направился к полуприцепу.
Из первого чадящего сизым дымом грузовика выпрыгнул бородатый кавказец с опухшим лицом и красными от недосыпа глазами.
Он держал в руке папку с документами и тут же принялся размахивать ею перед лицом сержанта:
– Эй, дорогой, зачем опять проверяешь? Мы ж всю ночь тут…
– Положено, – отрезал сержант. – Открывай!
Выругавшись, кавказец двинулся к хвосту полуприцепа. Он заметно припадал на правую ногу. Остальные не спеша шли за ним, на всякий случай придерживая рукояти автоматов, чтобы в случае опасности успеть среагировать.
Распашные двери рефрижератора со скрипом открылись, выбросив клубы морозного воздуха. Водитель сделал шаг назад. Сержант включил фонарик и полез в холодильник. Николай заглянул внутрь и увидел в луче фонарика черные мешки, сваленные в кучу друг на друга. Все внутреннее пространство было буквально забито ими. Сержант включил сканер, позволявший выявить любые вещества, упомянутые в уголовном кодексе как незаконные, и терпеливо ждал результата. Николай, спросив «Можно?», одним движением запрыгнул внутрь прицепа.
– Эй, а это кто такой, зачем полез? – запричитал кавказец, но бойцы жестом заставили его замолчать.
Николай ожидал, что в морозном воздухе рефрижератора его нос уловит знакомый сладковатый запах. Однако смертью здесь и не пахло. Лишь едва уловимый дух мороженой рыбы, которую когда‑то возили в этом чреве, послевкусием читался на вдохе. Николай осторожно развернул полиэтилен. На него смотрел мужчина средних лет, с небольшой рыжеватой бородой и крупной родинкой под правым глазом. Если бы не зрачок, который совсем не реагировал, и не бледное лицо, его вполне можно было бы посчитать живым.
– Ни хрена себе… – сказал Николай.
– Ага, – поддержал сержант. – Мы первые машины осматривали, так тоже удивлялись. Они все как живые.
– Сколько, говоришь, машин было?
– Машин много, они по три штуки раз восемь за ночь прошли!
– Хм, а они точно мертвые? – медленно произнес Николай, не решаясь дотронуться до лица трупа.
Сержант оглянулся на бойцов, проверяющих документы у экспедитора, на Николая и неожиданно плюнул мертвецу на лицо. Плевок, попав на лицо, тут же закристаллизовался, превратившись в лед. Николай удивленно посмотрел на сержанта.
– Вот такая херня, – сказал сержант.
Они выпрыгнули из холодильника.
– Почему посторонние военнослужащие на КПП? – раздался голос.
Николай обернулся, услышав знакомые нотки.
– Морозов?! – воскликнул он. – Сашка!
Голос принадлежал человеку, с которым они долгие годы делили на двоих парту, прошли огонь, воду и медные трубы…
– Коля! – Морозов подскочил к Николаю, пожал руку, и друзья крепко обнялись.
– Ты тоже здесь, значит, – радостно сказал Николай. – Тесный мир какой стал…
– И не говори, – ответил Морозов. – Ты теперь кто? Капитан Петров? Командир отряда специального назначения?
– Выше бери и ниже. Майора дали, а командир не я.
– Ни фига себе, товарищ майор! Ничего, что я, простой капитан, так с вами разговариваю? – зашутковал Морозов.
– Сашка, я еще не привык.
– Ну ладно, ладно… Извини, Николай Андреевич. Давно здесь? – спросил Морозов уже серьезнее.
– Вчера только из Питера, точнее, даже сегодня ночью. А ты?
– Мы тут уже пару недель, караулим. Как место застолбили под базу, нашу роту сюда и выдвинули в охранение.
– Загораете, значит? – улыбнулся Коля.
– Да не особо. На второй день обстреляли КПП, двоих пацанов ранили, а на пятый через нас отряд боевиков попер… Хорошо, танковый взвод в усилении был и пара беспилотников… Парни у меня и на хозяйстве, и на обеспечении используются, а тут понеслась… Но ничего, отстрелялись, – Морозов махнул рукой. – Там, Коля, говорят, много их. Если бы серьезно захотели, то через нас могли бы пройти. В первую неделю у нас и складов с боезапасом как таковых не было. И авиация через раз поддерживала.
– Херово, – протянул Николай. – Зато сейчас мышь не проскочит…
– Мышь не мышь… А я вот все думаю – если знали эти боевики, что мы их давить начнем, чего ж в тот вечер, на пятый день, через нас не прошли? Понимали же, что больше шансов не будет… Как будто играли с нами…
– Ха, ну ты интриган! Кто ж их знает?!
– Вот и я про то. Так ты все‑таки в СКАР?
– Так точно. Вернее, как говорит наш командир, в СКА. А московский отряд СКАР он называет ЦСКА…
– Жаль, я тогда не прошел…
– Да ладно, не навоевался еще?
Морозов посмотрел с улыбкой на Николая:
– А может, возьмете меня к себе?
– Ты двадцать километров медленно бегаешь, – отшутился Николай.
– Зато я могу по следам любой автомобиль любой страны определить, да и следы сапог… – сказал Морозов с гордостью и спохватился: – Ладно, друг мой, вечером заходи, поболтаем. Поеду, прокачусь с этими труповозками. А то сплошная писанина. Мы их, видишь ли, охраняем. А тебя в операцию бросят или на спецзадание?
– Секрет, – сказал Николай. – Да нам еще и самим не сказали.
Старший лейтенант, стоящий рядом, многозначительно кашлянул.
– Саш, – начал он, – ты куда?
– Коля, это Рома, мой зам, – познакомил их Александр.
Николай пожал вялую руку Романа. Роман показался ему пришибленным, с какой‑то невыносимой грустью в глазах.
– Приятно познакомиться, – сказал он Николаю и перевел взгляд на Морозова. – Саша, желаете, может, очередной отчет написать на дцати страницах?
