Пара-другая нормальных явлений

Он посмотрел на Луизу. Обычно они отлично понимали друг друга. Кажется, сработало и в этот раз.

– А можно вопрос? – Дэн с ужасом и восхищением наблюдал, как жена, непринужденно распахнув и без того большие глаза, вступает в битву. – Вы богиня?

Дама от души расхохоталась.

– Богиня, конечно, кто же еще.

Он собрал в кучу всю имеющуюся в запасе эрудицию. Что там было, кто носил золотые туфли? Придется рискнуть:

– А вы в курицу умеете превращаться? Я читал про одну богиню, которая носит золотые туфельки и любит превращаться в курицу. У нее еще, говорят, есть метелка, правда, не уверен, что золотая.

– Золотая, золотая, не сомневайся.

Дама веселилась от души. Череп старика тоже скалился изо всех сил.

Вдруг вместо дамы в белом по ту сторону костра возникла громадная черная, почти теряющаяся на фоне леса курица. Метелка при этом никуда не исчезла, просто придерживалась крылом.

Дар речи отшибло у всех, даже вороны заткнулись.

Насладившись эффектом, дама вернулась.

– Ну да, могу превратиться и в курицу. Еще вопросы есть?

– Есть. – Это уже Инга. Она, похоже, тоже включилась в игру. – Метла – это же не просто так, не простые вы дорожки метете? Гладкая дорожка жизни или тернистый путь весь в ухабах и рытвинах, ваша работа?

– Ты смотри, какие шустрые! – Дед развеселился не на шутку. – Сейчас все про тебя выведают.

– Моя, моя. – Дама милостиво кивнула и подлила себе еще чая.

– Тогда вы – Лайма, богиня судьбы! – Эдгар аж привстал от волнения. – Но у меня все равно вопрос: вы бесподобно прекрасны, вы мне позировать согласитесь? Я такую скульптуру сделаю!

Вот это игра!

У Дэна, и не у него одного, аж дыхание от волнения перехватило. Вот это поворот: даже если Эдгар ошибся с именем, ну не может женщина устоять перед таким предложением. Кажется, этот раунд остался за ними.

– Мы в Эстонии, называй ее по‑эстонски Лаайма, – пошутил дед. Теперь, правда, почему‑то с бычьей головой.

Но дама шутку не подхватила. Напротив, устремив на парня внимательный взгляд, уточнила:

– Справишься?

– Думаю, да. – Уж в ком, в ком, а в себе Эдгар всегда был уверен на все сто.

– Договорились.

Лайма милостиво улыбнулась и налила гостям еще чаю.

Старик, с трудом дождавшийся повтора «чайной церемонии», нетерпеливо кашлянул:

– Ну а что насчет меня? Тоже догадаетесь?

Он весь как‑то даже приосанился, что ли, став еще выше ростом. Может быть от волнения, но человеческий облик практически полностью сменился беспорядочной чехардой то громадного скалящегося черепа, то увенчанной рогами бычьей головы.

– Давай ты начинай! – дедов палец едва не уперся в Эдгара.

Инга с тревогой глянула на супруга, тот успокоительно положил свою большую, как лопата, ладонь ей на колено.

– Попробую… Но, если ошибусь, чур не обижаться.

Поставил пустую чашку на землю и подошел ближе к костру, приглядываясь к существу цепким взглядом художника.

– Больно изменчив, то ли дух, то ли оборотень. Но скорее – дух.

– Хм, ну ладно. Кто следующий?

– Можно, я? – Инга вся подобралась, как перед прыжком. – Вы – разный. Можете быть добрым, а можете – злым. Можете нападать, можете защищать и оберегать. Правильно?

Дед с Лаймой обменялись взглядами.

– Ты глянь, какие у нас сегодня гости проницательные. Ну, дальше, дальше.

Настала очередь Дэна:

– Течение, это же ваша работа, верно? Значит, вы дух воды или течений. Во всяком случае к воде точно имеете отношение.

– Иметь‑то имею, конечно, – старик нахмурился. То ли Дэн попал пальцем в небо, то ли, напротив, угадал и тому не понравилось.

Все посмотрели на Луизу, сосредоточенно уставившуюся куда‑то вглубь себя. Доставшийся ей бумажный стаканчик, давно опустевший, валялся у ног. Руки же что‑то сосредоточенно искали в рюкзачке.

– Вот, нашла!

Девушка, отбросив с лица прядь волос, встала и в три шага приблизилась к старцу:

– Возьмите. Не знаю, как к вам обращаться, но это – для вас. Охраните нас, пожалуйста.

На мгновение в лесу воцарилась такая тишина, что, кажется, падение листа показалось бы грохотом.

Дэн смотрел во все глаза: на ладони лежал свитый из проволоки браслетик, украшенный кучей самых разных «фенечек»: полумесяцы, рыбки, солнышки и прочее… Дэн вспомнил, эта наивная побрякушка была на ее запястье во время их знакомства. Вещица, когда‑то сплетенная старшим братом, давно исчезла с руки жены. Кто бы мог подумать, что оберег до сих пор живет в ее сумке.

Старик – теперь дух‑хранитель остался в облике человека – протянул огромную узловатую ладонь, куда Луиза легко стряхнула приношение. По‑стариковски прищурившись он долго разглядывал фигурки, блестевшие в отблесках костра. Наконец он поднял голову‑череп и уставился на всю компанию:

– Каждый из вас был прав, я – Колью‑таат, морской демон, дух‑хранитель здешних вод. Вы не знали имя, но увидели суть. А ты, девушка, даже одарила старика.

В слабом свете почти догоревшего костра улыбка громадной бычьей головы выглядела достаточно жутко.

Лес, стряхнувший с себя оцепенение, снова зашелестел‑зашумел. Какие‑то ночные животные двинулись по своим ночным делам, птицы, было притихшие, завозились, устраиваясь поудобнее.

– Гляди, Лайма! Это мы с тобой – великие, вершители судеб, ты на суше, я – на море. А малые‑то нас первыми одарили, тебе – восхищение и статую, мне – оберег. Хорошие ребята, придется отдариваться.

– Да уж отдарюсь, не пожалею. Вам и детям вашим легким будет жизненный путь. А с тобой, скульптор, мы еще встретимся. Обещаю.

Дед широко улыбнулся и легко поднялся на ноги.

– Надо собираться, Хозяйка. Славный выдался вечерок, да пора и честь знать.

– И то правда, поздно уже.

Лайма – это она здесь оказалась Хозяйкой, тоже поднялась.

– Пошли, что ли, я вас до яхты провожу. Вам, небось, там спокойней ночевать будет.

И морской демон споро двинулся к берегу по тропе из светлячков. Люди – за ним. А за их спинами отправлялись на покой светлячки, предоставляя ночи право хозяйничать в местном лесу.