Парадикрит. Остров заблудших

Дети! Не оставайтесь ночевать в незнакомых местах!

 

– Вставай, душка, – прошептала мне на ухо Кристи, и я открыл глаза.

На улице было нестерпимо холодно, как это всегда бывает в предрассветные часы. Мне выпало дежурить последним, и солнце должно было подняться со стороны моря уже с минуты на минуту. Небо приобрело молочно‑серый оттенок, ночной сумрак потихоньку рассеивался, оставляя за собой лишь призрачное напоминание о скитавшемся где‑то вдалеке звере. Холодный промозглый ветер гулял по безмолвным долинам, весь остров провалился в глубокую дрёму. Единственными звуками, доносившимися до моих ушей, были тихое потрескивание веток в костре и нескончаемый храп Честера, сопровождаемый постоянными причмокиваниями.

Этот парень любил брать от жизни всё, так что если ел, то старался налопаться до отвала, долго смакуя во рту пищу, чтобы прочувствовать её вкус каждым миллиметром языка. Если он радовался, то настолько громко и заразительно, чтобы все слышали об этом, ну а если Честер ложился спать, то храпел как не в себя, наслаждаясь каждым мгновением жизни. Одним словом, Честер – очень искренний парень, которому плевать, что о нём подумают, ведь он живет только для себя.

Я поднялся с нагретого места, клацая зубами от холода, и придвинулся ближе к костру, попутно закинув в него остатки собранных веток. Кристи отпихнула в сторону Кевина и Бобби, которые умиротворенно дремали в обнимку и, свернувшись калачиком, улеглась на моих коленях подобно кошке. Я положил одну руку ей на спину, чтобы та меньше мёрзла, а во вторую взял копье, которым подпихивал недогоревшие ветки в центр костра. Вскоре проснулся Мэтью, который, вяло перевалившись набок, принялся широко зевать, растягивая свои обвисшие щеки, чем‑то при этом напоминая мне огромного бурундука.

– Чего не спишь? Солнце ещё не встало, – тихо спросил я у него, чтобы не будить остальных.

– Я жаворонок. Всегда рано встаю. А вот заснуть у меня долго не получается, особенно когда под боком кто‑то стонет, – недовольно пробурчал себе под нос Мэтью.

– Ты это о чём? – усмехнулся я.

– Я бы на твоём месте оттёр сперму со штанов, Патрик, – бросил он мне, и я глянул на свои брюки, которые и правда были в белых пятнах.

– Чего ж не сказал, если мы тебе мешали? – спросил я, шаркая ладонью по брюкам в попытках оттереть пятна.

– Не хотел вам мешать. Так хоть у кого‑то из нас ночь удалась, – улыбнулся Мэтью, и в эту же секунду из леса донесся испуганный крик, источник которого приближался к нам.

От этого звука все тут же проснулись и вскочили на ноги, а я сразу выставил перед собой копьё в ожидании самого худшего, но тут на нас внезапно выскочил чернокожий парень, который сразу же повалился мне под ноги, истошно вопя, словно его режут заживо. Чернокожий парень крепко вцепился в мои брюки и ещё долго несвязно орал, навзрыд умоляя о спасении. Нам пришлось очень долго его успокаивать, прежде чем парень хоть немного пришёл в себя, осознав, что ему здесь ничего не угрожает и прекратив бредить в отчаянии. Тем не менее, он всё равно был очень напуган, и этот леденящий душу страх стал постепенно передаваться остальным.

– Тихо, тихо… Как тебя зовут? – пытался я его успокоить.

– Идж! Моя звать Идж! – спутанно вскрикивал чернокожий.

– Хорошо, Идж. Может, ты отпустишь мои брюки и расскажешь, что с тобой произошло? – предложил я, и Идж последовал просьбе, правда, потом ещё долго молча сидел у костра, с непередаваемым ужасом вглядываясь в лесную чащу, откуда только что выбежал, словно ожидая, что кто‑то явится оттуда за ним.

– Моя быть в лесу. Долго. Очень долго, – вскоре стал рассказывать Идж, лицо которого по‑прежнему выражало безудержное безумие. – Там быть со мной другая люди. Зверь! Прийти ночью, жрать нас! Много кровь, страшно! Моя бежать, больше никто не убежать.

– Слушай, чувак, – сквозь зевоту стал расспрашивать вновь прибывшего Честер. – А этот зверь на кого был похож, а? Когти у него здоровые?

– Чего ты к нему прикопался, Честер? Не видишь, он и так едва слова между собой связывает, – проворчал Бобби.

– А чё такого‑то? Я просто думаю, какую бы ловушку сварганить, чтоб эту тварь изловить. Прикиньте, сколько хавки будет, если успеть освежевать правильно, пока мухи не налетели! – вновь загорелся идеей о поимке зверя Честер.

– Лучше в лес пока не соваться. Давайте сначала осмотрим остров. Пойдём вдоль границы леса, может, найдем что‑нибудь, – предложил я остальным, устремив взгляд на восходящее солнце, с появлением которого сразу начало теплеть.

– Не, ну а чё? Звучит хайпово! Вот только не в лесу этот зверь живет, – заявил Честер.

– И где же он, по‑твоему, обитает? – цокнула языком Кристи.

– Ясен пень, в горах! Где ж ему еще обитать? В лесу днём слишком светло, а там наверняка есть какая‑нибудь пещера укромная или чё‑то типа того, – сказал, как само собой разумеющееся Честер, после чего хлопнул меня по плечу. – Ладно, веди нас, коммандос!

Всей толпой мы направились вдоль границы леса, как я и предложил. Исходя из наручных часов Честера, найденных им на пляже, шли мы до самого полудня. К этому времени яркое, стоявшее в зените солнце порядком прогрело почву, и нам даже стало жарко. Опустошенный желудок жалобно урчал, выпрашивая пищу, которой у нас и в помине не было, но куда больше всех мучила жажда: горло пересохло ещё с ночи, язык начал трескаться, а вместо слюны во рту скапливалась густая слизь. Многие уже начали жаловаться, предлагали остановиться и откровенно стонали, от чего только уши вяли.

– Стоп! Кончайте все эти дурацкие похождения! – Вдруг остановился Мэтью, больше всех заливавшийся потом и начал жаловаться: – Разве вам ещё не понятно? Ни черта мы тут не найдём!

– И что ты предлагаешь? – спросил я его.

– Нужно пойти в лес и поискать там еды, – фыркнул носом толстяк.

– Нет, нет, Идж не ходить в лес. Нет, нет, нет… – тут же стал испуганно бормотать чернокожий.

– Да и толку нам в этот лес переться, ты хоть одну живность там за всё это время видел? – возмутился Бобби.

– Да‑да, зверь пожрал тут уже всех, кого можно. Нечего в лесу делать, – поддакивал своему товарищу Кевин.

– Хорош трепаться, народ! – успокоил поднявшийся галдеж Честер. – Глянь, Патрик, там, кажись, из‑за холма какая‑то труба торчит! Надо глянуть!

Честер указал в сторону равнины, которая в паре сотен метров от нас приобретала очертания огромного оврага, из которого и вправду что‑то едва заметно торчало. И не будь у нас зоркого глаза Честера, вероятно, никто бы даже не обратил внимания на столь непримечательную деталь. У всех, даже у извечно стонущего Мэтью тут же открылось второе дыхание, и мы все направились прямиком к подозрительному объекту. Причём, надо признаться, то, что мы увидели далее, превзошло даже самые оптимистичные ожидания.

В огромном овраге прямо перед нами раскинулся самый настоящий город с множеством многоэтажных домов, соединенных десятками асфальтированных улиц. Труба, которую приметил издалека Честер, высилась от небольшого цеха, а от города тянулась ещё одна дорога, уходящая, по всей видимости, к морскому порту. Лишь одно смущало и настораживало меня: улицы города были абсолютно пусты – там не было ни людей, ни машин, но также не было и никаких следов бедствий или погромов, словно вся жизнь просто мгновенно оборвалась в нём.