Печать зимы

Мои мозги закипали. О чём, чёрт возьми, они сейчас говорят?!

– Многое отдал бы, чтобы это не было правдой, – серолицый покачал головой.

К нам подбежала Лимон и потёрлась о мои ноги.

– А я до сих пор не узнал, почему ты так поступила, – обратился он к кошке.

«Она воин», – послышалась загадочная фраза.

Крауд принялся изучать свои руки, словно собирался с мыслями, потом взглянул мне в глаза и произнёс:

– Урсур совершила недопустимую вольность. К сожалению, я не могу ничего исправить. Возможно, тебе придётся какое‑то время соблюдать правила испытания, пока мы не найдём альтернативного решения проблемы.

Мне снова абсолютно ничего не было понятно, кроме отдельно взятых слов. Наверняка, по выражению лица это было видно, потому что Давид уточнил, показывая на кошку:

– Урсур – это вот она.

– Спасибо большое, – саркастично бросила я, – всё остальное же ясно, как божий день, да?

Мужчины засмеялись, а я почувствовала раздражение и усталость.

– Следуйте за мной, – махнул рукой Крауд и открыл ближайшую дверь. – Это наш капитанский мостик. Прошу прощения за беспорядок.

Мы попали в огромную комнату, обитую каким‑то плотным материалом светло‑зелёного цвета, словно для звукоизоляции. Везде царило обилие проводов, компьютеров, мониторов и других разных непонятных приборов. За ближайшими столами сидели двое парней.

– Лато, Бисак, – представил их Крауд. – А это Сабина.

Те же серые лица изучающе смотрели на меня. Я нерешительно помахала рукой.

– Насколько сильно ты наследил в космопорте?

– Ну, не очень.

– Когда ты так говоришь… – Крауд вздохнул. – Придётся поставить Себелию в известность.

Давид поморщился, но ничего не ответил.

– Кстати, что у тебя с рукой?

– Ничего.

– Он ранен, – тут же вмешалась я.

– Бисак, – позвал Крауд одного из своих парней.

Тот кивнул, подхватил небольшой ящик и подошёл к Давиду.

– Там ерунда, – отмахнулся он.

– Там не ерунда, – твёрдо сказала я, мой похититель недовольно взглянул на меня.

Я отвернулась и скрестила руки на груди.

– Лучше это убрать, – тихим голосом обратился ко мне Лато.

– Что? – не поняла я.

– Давай сюда руку.

Я с опаской протянула ему левую ладонь. В тёмно‑серых глазах заплясали искорки смеха, Лато веселился над моей настороженностью. После того, как он аккуратно протёр кожу смоченным в каком‑то растворе ватным диском, следы йода исчезли, открыв взору тёмные, чуть припухшие рубцы. Лато достал из выдвигающейся полки квадрат телесного цвета.

– Если хочешь скрыть метку, пользуйся пластырем, тогда раздражения на коже точно не будет, – посоветовал он, приклеивая его на руку, я робко улыбнулась ему.

– Спасибо.

– Симпатичная шляпка, – насмешливо заметил Лато.

Я вспомнила про нелепый головной убор и, стянув его с себя, протянула наглому парню:

– Дарю.

– О, это чересчур гламурно для меня, – он выбросил панамку в мусорную корзину.

Увидев отражение в одном из мониторов, я принялась переплетать косу.

– Когда я могу вернуться домой?

– Сложно сказать, – ответил Крауд, наблюдая, как Бисак обрабатывает рану Давида. – Случай первый и, надеюсь, последний.

– Какой случай?

– Метка, – он виновато посмотрел на меня. – Ты не должна была её получить.

– Так заберите её.

– Я бы с радостью, но пока не знаю, как это сделать, не причинив тебя вреда.

Крауд улыбнулся, видимо, в попытке смягчить слова.

– Анестезия? – послышался возглас Давида. – Я маленький, что ли?

– Рану надо зашить, – миролюбиво сказал Бисак.

– Обычная царапина.

– Дови! – твёрдо перебил Крауд. – Здесь любой из присутствующих старше тебя по званию, так что выполняй приказ.

Я из любопытства подошла ближе. Давид сжал челюсти и протянул руку Бисаку. Тот распылил по коже что‑то белое и с помощью небольшого прибора стал делать аккуратные стежки, скрепляя края раны. Удивительное и завораживающее зрелище.

– Тьепи!

Все разом обернулись к двери. В комнату вошла красивая, несмотря на необычную внешность, девушка. Лицо более светлого оттенка, чем у мужчин, роскошные тёмно‑пепельные волосы без намека на пыль. Облегающее чёрное платье до колен выгодно подчёркивало фигуру, тонкое запястье украшал браслет цвета старой бронзы с подвесками в виде небольшого круга и знакомого треугольника из изогнутых линий внутри.

– Тьепи, Себелием! – обрадовался Крауд и двинулся навстречу.

Она порывисто обняла его и быстро сказала что‑то на незнакомом певучем языке. Холодно кивнув Давиду, она, наконец, заметила меня.

– О! У нас земляне!

– Это Сабина, – вмешался Крауд и махнул рукой. – Долгая история. А это Себелия, наша охрана, – повернувшись ко мне, объяснил он.

– Очень приятно, – я с изумлением разглядывала девушку.

Ничего себе у них тут охрана!

– Почему у неё метка? – спросила Себелия, враждебно прищурив глаза.

Не успела я удивиться, как она смогла увидеть метку под пластырем, как Давид вдруг загородил меня, серолицые парни, вскрикнув, подскочили ближе, а девушка рассмеялась под бормотания Крауда, просившего всех успокоиться.

Я дёрнула Давида за рукав, пытаясь привлечь внимание.