Печать зимы

– Всё нормально, – бросил он через плечо.

– Нормально? – прошипела я. – Что конкретно в твоём понимании нормально?

Давид обернулся.

– Крауд, твоя очередь, – сказал он с улыбкой.

Серолицый откашлялся.

– Да. Кажется, пришло время объясниться.

– Я бы предпочла амнезию и возвращение домой, – отозвалась я.

Крауд чуть наклонил голову в бок.

– Позволь пригласить тебя на небольшую экскурсию.

Он направился к выходу, поманив за собой. Остановившись посреди просторного холла, Крауд повернулся ко мне.

– Это, – он широко повёл рукой, – большой статичный туннель между мирами.

– Прости, что?

– Твой скепсис неуместен после того, чему ты была свидетелем.

– Я всё ещё надеюсь, что меня чем‑то накачали, но продолжай.

– Хорошо. Пойдём.

У дальней стены обнаружилась едва заметная дверь. За ней оказалась большая комната с ещё одной дверью. Деревянный пол был выкрашен в коричневый цвет. На потолке под старомодным белым плафоном ярко горела лампа. К стене был приставлен большой круглый стол с ветхого вида стульями вокруг. Мягкая мебель – привет из девяностых. На стеллажах пылились потрёпанные книги.

Крауд подошёл к единственному окну в комнате и одёрнул плотный занавес кремового цвета в сторону. Я неторопливо приблизилась и с удивлением посмотрела на незнакомую местность. За окном были видны освещённые солнечными лучами кустарники с опустевшими ветками перед невысоким штакетником, вдоль которого тянулась улица с деревенскими домиками. Вдалеке виднелись кирпичные здания, похожие на жилые, с количеством этажей, едва ли превышающим три.

– Посёлок Лесной, – сказал Крауд, постукивая пальцами по подоконнику. – Жители тут добродушные и, что очень важно, не любопытные, – словно в подтверждение его слов мимо заборчика неторопливо прошли две старушки, о чём‑то оживлённо беседуя и не обращая ни на что внимания.

– А где же снег? Метель?

– Ты про то, что видела в стеклянной комнате?

– Да.

– Понимаешь, эта комната и всё, что там, – он качнул головой в сторону второй двери, – находится на твоей планете. За стеклянными же стенами ты видела Хелатту.

– Что я видела?

– Мою планету. Хелатту.

– Но… это невозможно.

Я замолчала, провожая взглядом пробежавших по улице ребятишек. При всём желании я не смогла бы объяснить, почему окна двух комнат в одном и том же доме показывают разную погоду, не говоря уже о странной внешности здешних обитателей и загадочных перемещениях.

Крауд задёрнул занавес и жестом пригласил вернуться обратно в просторный холл. Свинцовая тяжесть сковала мои ноги. Хотелось забиться куда‑нибудь в угол и закрыть глаза.

– Статичный туннель соединяет разные точки в пространстве. Таких туннелей не много, и руководить его работой – большая честь. Однако последние события ставят под угрозу всё, чего я и моя группа добились, – Крауд сложил ладони в умоляющем жесте. – Поэтому очень прошу тебя сотрудничать. Это ненадолго, обещаю.

Спустя полчаса я решила принимать на веру всё, что мне говорили. Скорее, для удобства. Надоело пытаться объяснить происходящее самой себе. А уж когда меня угостили чаем, явно с успокоительными добавками, стало намного легче воспринимать любую, даже бредовую, информацию.

Крауд расположился в кресле напротив меня.

– Пожалуй, начну с небольшого экскурса в историю.

– Это надолго, – пробормотал недовольным тоном Давид, опускаясь на соседний стул, и получил укоризненный взгляд серебристых глаз.

– Народ хелаттанов, населяющий современную Хелатту, очень древний. Как ты могла заметить, наш мир нельзя назвать уютным, вечный снег, жуткий холод. Появились мы на Хелатте не по своей воле. Как утверждают легенды, нас изгнали. Назад пути не было, поэтому наши предки остались осваивать холодную неприветливую планету. За несколько тысячелетий хелаттаны привыкли к особенностям климата, к безликости и бесцветности окружающих просторов. Но однажды в потомках проявилась способность, так сказать, рассекать пространство. Учёные склоняются к версии, что это вызвано самой планетой, и я с ними согласен. Так вот в юном возрасте некоторые хелаттаны одним взмахом руки могли свободно перемещаться с одного места на другое, что очень облегчало промёрзлую жизнь. Позже появились те, кто смогли перемещаться в другие миры. И те, кто эти миры мог соединить.

Крауд замолчал, давая мне переварить услышанное.

– Космические путешествия такими, какими люди их представляют, нам были ни к чему. И всё же, однажды на Хелатту приземлился корабль. Как оказалось, в системе было три планеты, пригодные для жизни, включая нашу, если про Хелатту можно так сказать. Когда наладилось общение между планетами, было решено создать Лигу Тагнат. В силу особых способностей некоторых представителей моего народа, первыми Тагиретами, то есть правителями, были именно хелаттаны, – он тяжело вздохнул. – И жители Исны и Киты, двух других планет, поначалу не возражали.

– А можно спросить? – неуверенно подняла я руку.

– Конечно.

– Когда мы были в этом, космопорте, я видела людей или просто похожих существ? – я запнулась. – Как Давид.

– Эй! Я человек!

– Да, вы с ним одного вида, в нашем варианте оба – иснеиты, – с улыбкой произнёс Крауд.

– Но… откуда?..

– В основном с Исны.

– Нет, я имею в виду…

Крауд понимающе кивнул, откидываясь в кресле.