Пираты двух океанов
Моряк внимательно осмотрел свой прекрасный белый камзол, убедился, что на него ничего не попало, и снова повернулся к собеседнику.
– А смысл, Лойз? Сказанное назад не воротишь, и помяни моё слово: выгонят нас теперь с Ямайки, как последних бродяг… О, погодите‑ка! Нет, идите в таверну, я догоню.
– Так, неугомонный Эдди опять увидел красивую девчонку, – прокомментировал Лойз, проследив направление взгляда собеседника.
Юноша на лошади посмотрел в ту же сторону и увидел пышнотелую блондинку, которая завлекающе улыбалась Ингленду из крытых носилок. Да не только улыбалась, но и распахнула шторы, чтобы выставить наружу ножку, обнажив её выше всяких пределов приличий. Носилки держали четыре здоровенных негра, одетых в белоснежные штаны. Они остановились по приказу хозяйки и теперь переминались с ноги на ногу, пользуясь минутой отдыха.
– Эй, Ингленд! Скажи ей, пусть приведёт подружек! – крикнул молодой моряк в синей рубахе с распахнутым воротом.
– Ты что, Бэрк, вчера родился и Ингленда не знаешь? Он и подружек сам прихватит, с него станется, – философски заметил высокий брюнет лет тридцати пяти – тридцати восьми, с длинными волосами и огромными бакенбардами, одетый в синий камзол военного покроя. Он опирался на костыль, потому что вместо одной ноги у него была деревянная палка.
– Ты так спокоен, Долговязый Джон, потому что у тебя жена‑красотка. А нам что делать, если этот кобель отбивает у нас всех самых красивых женщин?
Джон только выразительно пожал плечами.
– Это же Мэгги Блэр по прозвищу Весёлая Маркиза. Повезло Ингленду, – завистливо добавил ещё один, самый старший из всех, в простом кожаном жилете и с непокрытой коричневой лысиной.
– Этому франту всегда везёт с женщинами, – заключил Лойз, пожав плечами в такой же манере, что и Джон.
– Может, хватит уже тут болтать? Я пить хочу, – просипел невысокий, сутуловатый мужчина с большим красным носом и в помятой шляпе, надетой поверх рваного клетчатого платка.
– Кому что, а Флинту только бы пить!..
Таверна, куда направлялись моряки, находилась буквально в нескольких шагах, и через несколько секунд все они исчезли за дверью. Дождавшись, когда вокруг не осталось посторонних, Плантэйн‑старший с чувством обратился к сыну, указывая пальцем на дверь заведения:
– Вот это, Джеймс, самые бесчестные и безбожные люди из всего сброда, который только можно встретить на Ямайке. Они называют себя каперами, потому что покупают у губернатора лицензию, но на самом деле это самые настоящие пираты, мерзавцы и разрушители английской чести, которые наживаются на грабежах, проворачивают тёмные делишки и живут в своё удовольствие. Ходят они, увешанные оружием и драгоценностями, ведут себя гордо не по чину, на берегу пьянствуют, буянят да якшаются с падшими девками. Запомни, сын мой: держись подальше и от таких разбойников, и от этих беспутных женщин!
Юный Джеймс автоматически кивал, явно привычный к подобным поучениям, а сам не мог оторвать глаз от спины Ингленда, который шёл рядом с носилками куда‑то в сторону холмов, смеясь и на ходу целуя даме ручки.
В порту царила суматоха. Матросы, рыбаки, слуги, посыльные, пассажиры, носильщики с багажом, лошади, телеги – все куда‑то спешили, создавая у непривычного человека впечатление полного хаоса.
– Эгей, любезный, не подскажешь ли, где пришвартован королевский фрегат «Скарборо», только что прибывший из Англии? – спросил Плантэйн‑старший у какого‑то матроса.
– Если не ошибаюсь, он стоит как раз напротив таверны «Шесть мореходов». Пройди ещё сотню метров, приятель, и поищи форштевень с резной птицей…
Двигаясь в указанном направлении, всадники и в самом деле увидели нужный им 32‑пушечный фрегат, привязали возле него лошадей, поручили вахтенному матросу их сторожить и поднялись по сходням. Пока Джон Плантэйн представлялся капитану и обменивался с ним новостями, Джеймс с восторгом разглядывал корабль. До этого случая ему доводилось бывать только на рыбацких лодках, где запах рыбьего жира перебивал все остальные впечатления, а на одежду со всех сторон липла чешуя. Здесь было совершенно иначе: пахло деревом и разогретой на солнце смолой, порохом, а ещё – едой, поскольку приближалось время обеда. Моряки были заняты работой: поливали водой палубу, чистили пушки и чинили канаты. Юный Плантэйн был совершенно опьянён этой обстановкой и больше всего на свете хотел оказаться на этом корабле в море, во время качки, чтобы вместе с другими моряками противостоять силе волн и ветра.
– Эй, парень! Иди, тебя отец зовёт.
