По осколкам лжи
Меня его откровенные взгляды немного смущали. Я знала, что однажды это случится, но не думала, что так скоро.
Как‑то вечером он поднялся на второй этаж своего особняка и постучал в мою дверь. Я знала, что это он. Больше некому. Прислуга появлялась в его доме только чтобы приготовить еду и убраться и исчезала через пару часов. Глебу не нравилось, когда в доме много людей. И я его понимала и поддерживала в этом. Правда, оставаться с ним наедине было тоже нелегко. Я смущалась и стеснялась, а он, кажется, это замечал и про себя усмехался.
– Да? – ответила на стук, и Глеб вошёл в мою комнату.
– Как дела? Сегодня ты хорошо позанималась.
Я знала, что он наблюдает за мной почти всегда. Изредка лично, а в остальное время по камерам. Я ему нравилась, и он этого не скрывал. В конце концов он и не мальчишка, чтобы играть со мной в детские игры. Он был честен со мной и это подкупало.
– Да, позанималась хорошо… – повторила зачем‑то.
Глеб шагнул ко мне, приобнял за талию.
– Ты похорошела за эти месяцы, Лика. Мне нравится то, какой ты стала.
– Спасибо, – я попыталась отступить, но он не дал. Склонился к моим губам.
– Не бойся меня. Я не насильник. Всего лишь поцелую. Хорошо?
Я не знала, что ответить. Послать его – глупость. Согласиться – страшно. Ко мне после Романова не прикасался ни один мужчина. Да и до него, собственно, тоже.
Но я позволила Глебу. Приоткрыла губы и закрыла глаза. Язык Глеба проник в мой рот и коснулся нёба. Я ответила, приподнявшись на носочках.
Глеб отстранился первым. Зрачки расширены, дыхание учащённое. У обоих. Только у него от возбуждения, а у меня от страха.
– Ты зря меня боишься. Я могу научить тебя многому. Тому, чего Романову и не снилось. Ты станешь лучшей любовницей.
– Научите, – вскинула голову, посмотрела в его глаза. – Я согласна.
Ложиться с ним в постель было страшно. Но ещё страшнее провалить свой экзамен, когда подготовка окончится. Я должна быть идеальной. Такой, от которой Романов сойдёт с ума. Я думала только об этом, днями и ночами.
– Пойдём со мной, он протянул мне руку, и я вложила в неё свою. Мы пришли в его комнату с большой кроватью. На столике бутылка вина и два бокала. Он готовился…
– Выпьешь?
– Да… Я бы не отказалась, – как только он отпустил меня, резко обняла себя за плечи.
Он разлил вино по бокалам, один протянул мне.
– Ты меня боишься, Лика?
– Нет. С чего вы взяли?
– Ты боишься, когда я прикасаюсь к тебе.
– Это не из‑за вас. Это после Романова.
– Вот как? Он причинил тебе боль?
– Да. Я была девственницей.
– Подонок. Хотя я его понимаю. Ты красивая. Та девушка, которую хотели бы иметь многие.
– И вы тоже? – вскинула на него взгляд.
– И я тоже. Почему бы и нет, – улыбнулся и на его щеке проступила ямочка. – Но у нас будет много времени, правда?
Я зачем‑то кивнула. Сделала глоток красного терпкого вина, закрывая глаза.
– Хорошее вино.
– Рад, что ты оценила. Вино из очень старинной коллекции, – он покрутил бокал у носа, вдыхая аромат, сделал маленький глоток, а я, глядя на это подумала, что готова. Готова с ним переспать. Пусть научит меня быть такой, которую все хотят иметь.
– Иди к кровати и встань ко мне спиной, – приказывает вдруг он и я поначалу теряюсь. Ставлю бокал на столик, разворачиваюсь. Хорошо, что успела принять душ после тренировки.
Слышу, как ставит свой бокал и тихие, но уверенные шаги. И вот он уже за спиной, дышит мне в затылок.
– Боишься.
– Да. Немного, – признаюсь ему честно.
– Я буду немного груб, ты не против?
– Насколько груб?
– Больно не будет. В том смысле, в котором ты уже знаешь. Будет несколько иначе.
– Хорошо, – соглашаюсь, закрывая глаза. Если изнасилование повторится, я сойду с ума точно. Но если не сопротивляться, то это ведь не насилие?
– Это платье тебе идёт, – его руки ложатся на мои бёдра и грубо дёргают ткань вверх, задирая подол. Толкает меня в спину, чтобы упала животом на кровать. Я дёргаюсь от страха, но не сопротивляюсь.
Глеб выпутывает из моих волос атласную ленту и ею же связывает мне руки за спиной.
– А сейчас будет сладко, Лика. Ты готова? – сильный шлепок по ягодице, и я вскрикиваю.
ГЛАВА 15
Я не готова. Но говорить ему об этом не буду. Он старше, умнее, он знает, что делает. И если сытая, обеспеченная жизнь, а в будущем и месть зависят от него, то я сделаю всё, что от меня потребуется. Анечки в розовых очках больше нет. Она где‑то на дне моей изрезанной души корчится от боли.
Я позволяю Глебу стащить с себя трусики, вонзиться двумя пальцами во влагалище. Медленно он растягивает меня, подготавливает под себя. На моей шее затягивается его галстук, а я, кажется становлюсь влажной там, внизу, где он орудует пальцами. Нет, я его не хочу. Не желаю в плане секса. Но моё тело откликается на его касания и ласки.
Боли нет, как он и обещал. Есть небольшой дискомфорт во влагалище, потому что секса у меня не было очень давно. Да и то, едва ли можно назвать изнасилование сексом. У меня‑то и отношений никогда не было. Нормальных.
– Ты готова, – шепчет мне в ухо, потянув за галстук и заставив выгнуться.
Я слышу, как рвётся пакетик с презервативом, зажмуриваюсь. Глеб входит в меня одним толчком. Не церемонится и не жалеет. Я влажная, но тем не менее боль ощущаю. Кусаю губы, стискивая его член своими мышцами и слышу его стон.
