Полярная звезда

Взрослый мужчина вошел в дом и с силой хлопнул дверью. Молодой человек вышел из сада, подошел к «Импале» и прислонился к ней спиной. Я не видела его лица, но поняла, что он сердито провел руками по волосам. Я не знала, почему наблюдаю за ссорой совершенно незнакомых мне людей, но не могла подавить любопытство. Почему я не отошла от окна? Почему продолжала наблюдать?

Какое мне дело до чужих семейных ссор? Я уже дрожала от холода и собиралась закрыть окно, когда новый крик остановил меня.

Я закатила глаза, увидев, как молодой человек стал пинать колеса машины, словно желая сломать их, и закричал:

– Будь ты проклят! Я ненавижу тебя, ублюдок!

Чувак, ты злишься, но чем виновата машина? Она же стоит целое состояние! Он поднял голову, еще раз взъерошив волосы руками, и я смогла разглядеть его лицо. Выдохнув, юноша поплотнее закутался в куртку и посмотрел в небо. Он повернул голову, и наши взгляды встретились. Я не могла отвести от него глаз, несмотря на смущение. Когда он заметил меня, то перестал хмуриться и улыбнулся. «Может быть, – подумала я, – у него биполярное расстройство или что‑то в этом роде?» Когда его ухмылка постепенно перешла в улыбку, я задумалась о том, что же его так развеселило. Он помахал мне и поднял большой палец вверх. Я не поняла, что он имел в виду. Заметив мое недоумение, он показал на меня пальцем. Черт! Я высунулась в окно в халате! Этот парень видел меня в халате!

Случается, что вы делаете что‑то, чего не следовало, а после проклинаете себя снова и снова? Это как раз такая ситуация.

По‑другому и не скажешь. Я хотела провалиться сквозь землю. Не помню, чтобы когда‑нибудь чувствовала такое унижение. Кто в здравом уме станет высовываться из окна в такой холод? Я, например. Отсутствие мозгов и любопытство подтолкнули меня к этому. Ко всему прочему, этот парень увидел меня. О, я хотела умереть! Даже ребенок мог бы понять, что в таком состоянии нельзя подходить к окну. Почему мне стало так любопытно? Какое мне было дело до того, кто там кричит? Пусть бы они делали то, что хотели, пусть бы кричали так громко, как им вздумалось бы, и даже разрушили бы свой дом. Какое я имела к этому отношение?

«Импала» завелась, я отошла от окна и прошлась по комнате. Возможно, я ошиблась. Может быть, этот парень и не рассмотрел меня. В конце концов, не только у семьи Алтун дом в этом районе. Надежда – это хлеб бедных, как говорится. Ради бога, кого я обманываю? Да, в этом районе много домов, но это другие дома. Я села на кровать и сняла полотенце с головы. Почему я подошла к окну в таком виде? Кто знает, что он подумал обо мне. Дура? Извращенка? Любопытная? Ребенок? Меня вдруг взбесила его ухмылка.

Мне следовало как можно скорее избавиться от халата, чтобы он не напоминал о моем унижении каждую секунду, пока я в нем. Быстро надев чистое белье и подготовленную одежду, я, не теряя времени, высушила влажные волосы полотенцем и собрала сверху. Если я так не делала, они становились пушистыми и выглядели неопрятно.

Мне не хотелось оставаться в комнате, поэтому, убрав мокрые полотенца в ванную, я направилась на поиски Сенем. Интересно, в каком она состоянии? Мы годами жили в одной комнате, делили все поровну, и мое нынешнее уединение казалось странным.

Выйдя в коридор, я задрожала от холода, охватившего тело, и разозлилась на себя за то, что не оделась теплее. Когда я подошла к перилам лестницы, черная дверь комнаты напротив снова привлекла мое внимание. Я отступила на шаг, сменила направление и пошла в ее сторону. Я проклинала себя за любопытство, которое могло принести мне неприятности.

Я опустила ручку и со скрипом открыла дверь, темнота комнаты заставила меня насторожиться. Я нащупала рукой выключатель, и флуоресцентная лампа включилась с характерным звуком, таким, как будто ею давно не пользовались. Я поперхнулась от увиденного. Это была комната молодой девушки, такая же тщательно обставленная, как и наши с Сенем. Деревянные столы, шкафы, книги, тонкий балдахин над круглой кроватью – все говорило о том, что это место принадлежало кому‑то очень особенному.

Продолжая осматривать комнату, я поймала себя на мысли, что госпожа Эсма и господин Деврим не случайно не показали ее нам. Она представляла собой запретную зону, и мне стоило убраться отсюда как можно скорее. Я уже направилась к выходу, когда мое внимание привлекла фотография. Я взяла ее в руки, чтобы рассмотреть. Увиденное ошеломило меня. Кто эта красивая белокурая девушка в объятиях господина Деврима и госпожи Эсмы? Она улыбалась так искренне, так тепло, что на мгновение я позавидовала ее красоте. Когда увидела такие же улыбки в глазах господина Деврима и госпожи Эсмы, которые крепко обнимали ее, я поняла, что они ни разу не улыбались так нам за то короткое время, что я их знала. С горечью в сердце я рассмотрела девушку на фотографии чуть внимательнее. Почти моя ровесница, светлые волнистые волосы, зеленые глаза, которым можно позавидовать. Я вдруг поняла, что эта девушка напоминает мне кого‑то очень знакомого… Сенем.

– Наша дочь, Гюлькан.

Я уронила фотографию от неожиданности. Не слышала, как госпожа Эсма пришла сюда. Она подошла очень тихо.

– Госпожа, я прошу прощения. Я просто хотела осмотреться, мне стало любопытно, и я оказалась здесь. Мне очень жаль.

Мой голос дрожал от страха, я подняла рамку, которую уронила на пол. И только теперь поняла, что сказала госпожа Эсма. Их дочь? Отведя от меня взгляд, она взяла фотографию из моих рук и поставила на прежнее место.

– Вы не говорили нам, что у вас есть дочь.

Мои слова прозвучали как обвинение, и я тут же пожалела о сказанном. Если у нее есть дочь, почему мы здесь? Странно, что госпожа Севда не сказала об этом ни мне, ни Сенем.

– Потому что ее больше нет с нами.

Лицо госпожи Эсмы стало грустным, и я поняла, что подняла тему, которую не стоило.

– Она умерла от тяжелой болезни два года назад.

В моем горле образовался комок, и теперь я проклинала свое любопытство.

Я с самого начала видела горе в глазах госпожи Эсмы. Потеря ребенка – это невосполнимо. Я разбередила рану в ее душе.

– Мне очень жаль. Я соболезную вам.

Мои руки все еще дрожали, и госпожа Эсма притянула меня к себе и усадила на деревянный стул. Я не могла смотреть на ее лицо от стыда.

– Все в порядке, моя дорогая. Нельзя грустить всю жизнь.

Глядя на счастливую семейную фотографию на полке, я подумала о том, как это несправедливо, что девушка, которая казалась такой полной жизни, умерла. У нее должно было быть много планов и мечтаний, которые она могла бы осуществить.

– Она и Сенем похожи. Вот почему вы захотели забрать ее, верно?

Искренне улыбнувшись в ответ на мой вопрос, госпожа Эсма одобрительно кивнула.

– Не только физически, их характеры также похожи. Когда ты под дождем бежала к детскому дому, я задумалась: кто может так весело смеяться? Я наблюдала за вами. Когда вы смеялись, не заботясь ни о чем вокруг, вы были так полны жизни, что мне показалось, будто я снова вижу перед собой дочь. В тот короткий миг, когда я увидела Сенем с тобой, мне показалось, что моя Гюлькан снова жива. Как будто она с нами, но ее душа теперь в другом теле.