Поплавок, который утонул
Хотел ли он ещё влюбиться? Больше нет. Жизнь виделась ему пресной и глупой, в которой есть лишь обязательства.
Рождение
Неважно, что происходит в мире: эпидемия, война, голод, – настенные календари с кошками и собаками на следующий год всегда будут продаваться в газетных киосках.
Марта стояла в очереди за сигаретами и разглядывала всех этих тщательно выкупанных, причесанных котов и псов.
Июнь. Первый нормальный июнь после 2020 года. Снова огромное количество туристов, все – без масок, как в старые добрые времена. Марта разглядывала расслабленные лица всех этих людей и радовалась за них.
«Да, все мы заслуживаем хороший отдых после того, что пережили», – подвела итог Марта.
И тут ее взгляд зацепился за одно лицо. Оно было каким‑то родным, Марта была уверена, что знала этого мужчину всю свою жизнь. Но они не были знакомы ни минуты.
“Что вам?”, – обратился к Марте голос из киоска. Подошла ее очередь.
Марта повернулась к продавцу, за минуту купила сигареты и отбежала в сторону, принявшись искать то самое лицо, которое ее так интересовало. Но его уже поглотила толпа отдыхающих с неизменными полотенцами для пляжа, зонтиками от солнца, надувными утками, гусями, фламинго, водяными пистолетами для детей.
На душе Марты стало вдруг невыносимо тоскливо.
“Будто встретила что‑то очень ценное и сразу потеряла”, – вздохнула она.
Марта открыла новую пачку сигарет, грустно закурила и слилась с толпой туристов в поисках какого‑нибудь уютного и малолюдного пляжа. Хотя в это время года вторая опция была доступна разве что ночью.
Однажды у Марты спросили, почему для жизни она выбрала именно Черногорию. Она не смогла найти правильный ответ. Интуиция действует, не объясняет. Для Марты это оказалась единственная страна, к которой она на расстоянии и никогда не бывая там, ещё в Москве испытывала огромное доверие. Жизнь казалась полноценной лишь на фото в интернете с каменными домиками с черепичной крышей и морем. Рассматривать подолгу эти фото и представлять себя в них было личной медитацией Марты.
После переезда она с каждым днём жизни в микрогороде мечты понимала, что с выбором не ошиблась. Во время прогулок она смотрела в глаза каждому жителю этого города, вглядывалась в стены каждого дома и вспоминала. Вспоминала себя.
“Как после такого не верить в переселение душ?”, – восхищённо думала Марта.
Она родилась в маленьком российском городе. В Черногории его не знает никто. Тридцать с лишним лет прожила в России, сменила три города, но так не нашла свой дом на родине. Здесь же Марта почувствовала себя на своем месте с первого дня. Ей казалось, что в эту страну она попала с особым предназначением и что здесь не ждёт что‑то судьбоносное.
Последние месяцы Марта часто проводила одна. Антон всегда был уставший и голодный после работы. Сын, которому уже исполнилось тринадцать, с раннего утра и до позднего вечера гулял с приятелями. Друзей у Марты было немного, и все они летом редко бывали доступны. В курортной стране принято зарабатывать деньги летом, а отдыхать зимой: скрываться в теплом доме от затяжных ливней в обнимку с бутылкой самодельной ракии, слушать, как потрескивают дрова в печи, и немного скучать по сумасшедшему лету.
Отсутствие компании не тяготило Марту. Ей нравилось думать, гулять, вспоминать, мечтать, планировать, читать книги или долго‑долго плавать в море.
Марта любила пить кофе в кафе наедине с собой. Такой кофе всегда казался вкуснее, чем в компании.
Привлекательность Марты иногда разрушала ее одиночество: к ней подходили различные мужчины и приглашали на пляж, на кофе, на прогулку и так далее. Все зависело от их фантазии. Но Марта беспощадно показывала обручальное кольцо и возвращалась к себе.
“Хоть какая‑то польза от моего брака, – подумала Марта. – Можно отпугивать навязчивых парней”.
“80 евро за завтрак на двоих, – услышала Марта мужской грузный голос на русском языке за соседним столиком. – Ну что такое 80 евро?! Фигня же, ну”.
“Соотечественники”, – с нежностью угадала Марта. Никто из туристов так самозабвенно, напорно и с наслаждением не тратил на отдыхе деньги, как русские. Эта нация для черногорцев была подобна богине Лакшими, которая в индийской мифологии символизировала богатство и изобилие. Познакомиться с каким‑нибудь “русом” (так звучало в переводе на сербский слово “русский”) было все равно, что успешно выйти замуж за миллионера.
Марте же этим летом вместо денег очень хотелось Любви. После последнего необратимого разочарования в Антоне ее душа превратилась черную дыру. Она пыталась наполнять ее красотой, добротой, жизнью. Но ощущение от бесполезно прожитых 13 лет уничтожало все старания.
“Должно же быть что‑то в этом мире для меня, – думала она, что‑то настоящее, какой‑то прекрасный Роман со счастливым концом”.
“Привет”, – вытянул Марту из тяжёлых мыслей весёлый и вкрадчивый голос.
Марта обернулась и смутилась. Перед ней стояло то самое Родное Лицо. “Разве такое возможно?!”, – возмутилась Марта.
“Привет, – повторило тем временем Лицо. – Как твои дела? Меня зовут Марат”.
Мужчина протянул ей руку. На Балканах считалось абсолютно нормально и женщинам, и мужчинам здороваться за руки.
“Я – Марта”, – встречное рукопожатие.
“Какая гладкая и прохладная у него кожа, – отметила Марта, и мурашки пробежали по ее телу. – И в чернилах, как у школьника”.
“Почему твои руки в чернилах?” – спросила Марта.
“Я делаю татуировки, здесь для туристов, рисую временные тату. Такой сезонный бизнес”.
Марта смотрела в его глубокие глаза. Они притягивали ее магнитом, она проваливалась в них словно в бездну, было одновременно страшно в них смотреть и безумно хотелось. Она чувствовала себя кроликом перед удавом. Дышать становилось тяжело, и вдох больше не получался, Марта резко отвела взгляд.
В глазах Марата Марта увидела другую себя. Там она не была мужиком без яиц, в которого превратилась рядом с Антоном. Там она увидела себя хрупкой балериной.
“Неужели я могу быть такой?”
“Твои глаза”, – произнесла Марта.
“Что с ними?” – озабоченно спросил Марат.
“С ними все хорошо, – успокоила Марта. – Они… Они просто словно глубокое чёрное озеро. Знаешь, на севере Черногории есть Чёрное озеро? Оно очень красивое и из‑за темной воды не видно его дна”.
Тут уже по телу Марата пробежала дрожь. Он словно встретил призрак прошлого.
“Интересно, – ответил он, – стараясь не выдать своего волнения. – Я никогда не был на севере Черногории. Нужно это исправить”.
