Посмотри на меня

– Если бы у меня хватило ума, может, я и поступила бы! Но они ждут «вау» ‑исследований, неких сенсаций, которые мне не под силу. Мне кажется, я бы впечатлила их, если бы была личным психологом президента.

Друзья молчали, переваривая мои слова. Я в свою очередь начала «потухать» и приводить в порядок свое дыхание и свои мысли.

– Можешь исследовать меня! – широко улыбаясь, сказал Рин.

– Такое даже нашему декану не под силу! – Друг состроил обиженный вид, но буквально через секунду рассмеялся практически мне в лицо.

– Тебя же отец на лето куда‑то устроил? – включаясь в разговор, спросила Ева.

Я на мгновение задумалась, а потом подняла горящий взгляд на друзей.

– Точно! У меня еще есть шанс создать что‑то стоящее!

***

 

Каждый раз, когда ты сомневаешься, помни, на сомнения нет времени.

 

 

Тернистый путь в неизвестность

 

Каждый летний день яркое солнце обжигало и мучило жителей северного городка. Зачастую в это время года здесь невыносимое пекло. Очень холодная зима и слишком жаркое лето… Никакого баланса в моей жизни: ни в погоде, ни в отношениях с родителями.

Я наслаждалась последними деньками со своими друзьями. Совместное времяпровождение – единственная отдушина в моей жизни.

У Рина была грандиозная цель на лето – написать песню, а вот Еву лето не встречало великолепными планами, она собиралась возиться в родительском огороде и проводить время с друзьями. Но как‑никак ребята были рады уехать домой и повидаться с родителями. А вот мне пребывание дома не доставляло большого удовольствия: вечные ссоры с родителями, куча домашних дел, а еще вдобавок – работа и исследование.

***

Через несколько дней я отправилась в еще один северный городок, на свою малую родину, где и началось мое невыносимое лето, которое принесло мне множество хлопот и невероятные знакомства.

Я ступила на порог своего дома, а родители тут же встретили мою персону объятиями. Но этот порыв любви был мимолетным. Не успев поставить вещи на пол, мама меня огорошила «прекрасной» новостью.

– Ложись, отдыхай! Завтра ведь на работу!

Не до конца понимая, что происходит, я удивленно спросила родителей:

–Как завтра? Папа же говорил, что через два дня! – раздраженно спросив, я посмотрела на отца.

–Так получилось, завтра выходишь на работу, это не обсуждается, – невозмутимым голосом произнес отец.

Не в силах ругаться, я поднялась в свою комнату и, разобрав малую часть вещей, уснула крепким сном.

***

Только когда звон будильников перевалил за десяток, я открыла глаза. Сладко потянувшись, я решила, что заслуживаю понежиться еще пять минут в любимой кроватке. Поднявшись, я поплелась в ванную, где полностью привела себя в порядок. Натянув рабочую форму, я посмотрела в зеркало.

– Должна признать, мне очень идет, – улыбнувшись отражению, я стала пристально разглядывать себя в зеркале.

После самолюбования я спустилась на кухню, где меня встречал только кот. Вместе с ним мы быстро расправились с завтраком, и я поспешила на работу.

***

Все присутствующие на стоянке смотрели на меня с интересом, я, не обращая никакого внимания, прошла мимо и оказалась около массивных дверей полиции. Мысленно подбодрив себя, я прошла внутрь и обратилась к дежурному:

– Доброе утро, я Алина Романова, психол…

Не дослушав меня, дежурный незаинтересованным голосом заговорил:

– Кабинет 301, вот ключ.

Удивившись «вежливости» работника, я взяла ключ и пошла в нужный кабинет, надеясь, что не все тут такие «отзывчивые».

Когда я зашла в помещение, в глазах начало рябить от нескончаемых стопок личных дел. На первый взгляд это было похоже на хаос, но, немного разобравшись, я увидела некую систему, которая выражалась в цветовой гамме и толщине папок.

Такое количество «юных преступников», чьи личные дела красовались теперь в моем кабинете, не могло не радовать и не огорчать одновременно. С одной стороны – большое количество материалов для исследования, с другой стороны – сожаление о бедных детях, которые пошли не по тому пути.

Время летело пугающе быстро, и я не заметила, как пропустила обед. Только когда я подумала об отдыхе, в дверь постучались.

– Войдите!

Дверь не спеша открылась, и в кабинет вошел мальчишка лет одиннадцати, который стыдливо опустил взгляд.

–З‑драствуте, можно?

– Можно, можно… Ваня, верно?

– Верно, – еле слышно сказал мальчишка и сел на стул напротив меня.

– Меня зовут Алина Сергеевна, но для друзей я – просто Лина.

Он странно на меня посмотрел и неуверенно спросил:

– А мы друзья?

– Друзья…

Я с интересом посмотрела на Ваню и подумала: «Не очень он похож на преступника».

– Начинайте! – решительно сказал он.

– Что начинать? – непонимающе спросила я и с нескрываемым любопытством поглядывала на мальчугана.

Он так и не ответил, просто смотрел в мои глаза, будто испытывая на прочность. Под его холодным взглядом, который не присущ детям данного возраста, я сжалась, но быстро взяла себя в руки.

– Начинайте… сделаем вид, что мне еще не говорили о том, что мое место в детской колонии.

– Мальчик мой, кто тебе такое сказал? – я нахмурила брови, но через секунду с нежностью посмотрела на Ваню.

В моей голове сразу пронесся ворох мыслей: «Почему этим детям не дают еще один шанс? Почему к ним не относятся с уважением и нежностью?» Для меня такое отношение было чем‑то несуразным.

Он, скрестив руки на груди, возмущенно сказал:

– Не нужно применять на мне ваши эти… Ну, психологические штучки! Сначала мило беседуете, а потом… В общем, проходили уже!