Потаённых дел мастер

***

Путешествие по реке проходило вполне мирно. Для себя Кира решила, что каждый момент нужно воспринимать как данность и стараться получать от происходящего удовольствие, раз уж ей выпало существовать в этой реальности какое‑то время. В конце концов, когда ещё доведётся попутешествовать?

Баржи плыли мимо лесов, подступавших к самой воде, угрожающе тёмных и мрачных. По ночам из чащи слышался рёв, но Кира скоро привыкла и перестала обращать внимания. Попадались и населённые участки, со вспаханными полями и домиками. Издалека и дома, и работающие на полях люди выглядели игрушечными.

Кира почти всё время проводила на палубе. Иногда она просто смотрела на берег, но обычно помогала торговцам: мыла посуду, или чинила что‑нибудь. Шить она не умела, зато отлично умела штопать дыры, и даже решила считать это одним из своих талантов. С Клаудом она почти не говорила. Парень помогал на барже и иногда беседовал с капитаном, уточняя маршрут. На сколько поняла Кира, он договорился работать в счёт оплаты проезда, поэтому тоже старалась помогать по мере сил.

Клауд объяснил, что они проплывут по реке на запад, сколько смогут, а после пойдут берегом до города Авонмора. Он хотел оказаться как можно дальше от горной долины, где их, без сомнения, уже искали.

 

На второй день путешествия Клауд отозвал девушку в сторону.

– Поменьше разговаривай с капитаном.

– Я с ним и не разговариваю, – возмутилась Кира.

Клауд её недовольство оставил без внимания.

– Он очень подозрительный, – объяснил вор. – Если начнёт спрашивать, кто мы такие, скажи – артисты.

– Почему артисты?

– Потому что одеваешься ты как парень, а в таком виде ходят только авантюристки, воины или артистки. На воина ты не похожа, уж извини.

На авантюристку она, видимо, тоже не походила. Кира философски пожала плечами – артисты так артисты, хоть горшком назови, как говорится. Она и сама старалась избегать общения с Ригом Боданом и вообще не попадаться ему на глаза. А капитана, похоже, разбирало любопытство, или пассажиры просто казались ему подозрительными, но, во всяком случае, как Кира не старалась, а примерно через неделю после разговора с Клаудом она столкнулась с капитаном на корме.

– Доброе утро! – пропела девушка, попытавшись проскочить мимо. Не вышло. Риг Бодан ненавязчиво преградил ей дорогу.

– Доброе, Лукреция.

Кира скрипнула зубами.

– Как вы себя чувствуете? Как настроение?

– Всё отлично, спасибо, – покивала девушка.

Капитан пытался поддерживать светский разговор, но беседа напоминала фарс.

– Вам раньше случалось путешествовать рекой?

– Я никогда не путешествовала на баржах, – честно ушла от ответа Кира.

– Ваш брат говорил, вы артисты. Должно быть, вы много путешествовали, – вежливо заметил Бодан.

Кира мысленно выругалась.

– Какие представления вы даёте?

– Давайте не будем об этом, – не выдержала она.

– Почему же? Вы не любите то, чем занимаетесь? – приподнял брови капитан.

Кажется, он считал, что всякий артист должен на голове ходить от счастья, что занимается именно «балаганным делом».

– Мне хотелось бы попробовать что‑то другое, – ответила Кира.

Она точно знала: если уж довелось врать, то говори как можно меньше деталей, и как можно больше общих фраз.

– А откуда вы родом?

Вот такие вопросы точно не задают ни с того ни с сего. Кира быстро отвернулась, чтобы капитан не смог догадаться по лицу, о чём она подумала, и вдруг заметила на берегу какое‑то движение.

– Что это? Вон там, видите? – она показала рукой.

– Что? – Бодан сощурился, вглядываясь в берег, и тут над водой раздалось сердитое гудение, и через миг в борт врезался гарпун. Примерно на расстоянии метра от него воткнулся второй; к берегу от них тянулись канаты.

– Разбойники! – закричал капитан, выхватив кортик.

По верёвкам, прямо над водой, к барже неслась маленькая платформа, на которой размахивали саблями и орали бандиты. Капитан размахнулся и рубанул по верёвке, которая хлестнула, мало не задев его по лицу, и разбойники бултыхнулись в воду. Но от берега к баржам уже летели точно такие же платформы – бандиты подошли к процессу грабежа творчески.

– К оружию!

Капитан побежал по палубе. Люди на баржах, выхватив кортики, рубили канаты, однако нападение было слишком неожиданным, и они просто не успели обрубить все. Через минуту на нескольких суднах закипел бой, а над водой разнеслись первые крики раненных. Разбойники напали внезапно (понятное дело, такие нападения всегда внезапны: вряд ли кто‑то из нападающих в таких случаях загодя посылает парламентёра, который, деликатно откашлявшись, сообщает, что, мол, дико извиняемся, но мы сейчас вас будем грабить). Люди кричали, наскакивали друг на друга с перекошенными, обезображенными яростью лицами, звенели клинки. Люди убивали друг друга, и это было страшнее, чем тогда, когда странные твари рвали людей на части, загнав их в тупик. Кирой овладела единственное желание: спрятаться, убежать, укрыться от этого страшного звона и крика. Какая‑то часть её, воспитанная на книгах о Грёзье и д`Артаньяне, несвоевременно подала голос о недостойности и трусливости такой мысли. Но рядом с ней через борт перемахнул бородатый мужик с саблей наперевес, и во внутренний диалог вмешался здравый смысл, обозвавший её дурой и велевший немедленно делать ноги. Кира развернулась на пятках и припустила во весь дух, почти не разбирая дороги. Она с ловкостью, удивившей даже её саму, обогнула двух человек, которые, сцепившись, катались по палубе, и на полном ходу врезалась в чью‑то спину. Этим «кем‑то» оказался рубившийся с капитаном разбойник. Бедняга, не ожидавший нападения сзади, пошатнулся, полетел вперёд и, нелепо взмахнув руками, напоролся прямо на клинок.

– Извините, – пробормотала Кира.

– Не путайтесь под ногами! – рявкнул капитан, не глядя отмахнувшись от подскочившего справа бандита, рубанув того по лицу.

Кира отступила, прижав ладонь ко рту. «Так нельзя! – в панике подумала она. – Надо бежать, пока меня тоже не прирезали».

– Попалась! – радостно возвестил голос у неё над ухом, дохнув запахом гнили и тухлой рыбы. Не долго, думая Кира со всей силы опустила каблук сапога на башмак разбойника, извернулась и для верности ещё ткнула его в глаз, но промахнулась с непривычки и чирканула ногтем разбоунику по брови.